Макс Мах - История Золушки [СИ]

- Мы в норме, командир! - бодро сообщил он по радио. - Пойдем на базу. Там встретимся.

Это было вопиющее нарушение дисциплины. Кира так и сказала, но Колесов, по-видимому, вошел в раж. Заявил, что отсиживаться, пока другие воюют, не будет, и выполнять глупые приказы не собирается. Сказал и повел своего ведомого на север. Чем он думал, и думал ли вообще, сказать затруднительно. У покойника не спросишь. Они ведь не из начальственного каприза летали вместе - целым звеном. Колесов, как и другие двое, еще ни разу не был в бою, да и пилот он был не ахти. Однако хуже всего дурость и взыгравшая не к месту и не ко времени мужская фанаберия. Опыт показывал, что при встрече со свободными охотниками, - а британцы всегда ходили на охоту парами, - у полного звена есть шанс отбиться. Парой на пару - без вариантов. Но именно это и случилось с подпоручиками Колесовым и Василенко.

Бойцы двигавшейся к Трнаве колонны грузовиков с ранеными все видели собственными глазами. По их словам, там и боя-то, по существу, не было. Бриты налетели неожиданно, коротко отстрелялись, и так же быстро скрылись в облаках, а обломки двух истребителей упали на землю недалеко от шоссе. Медики пилотов и похоронили, а документы погибших сдали в штаб армии. Но Кира узнала обо всем этом только вечером, когда до них - до аэродрома подскока и застрявших на нем истребителей, - добралась полковая техничка.

А на следующий день, едва Кира успела перелететь на базу, как на аэродром налетели канадские штурмовики. Видно, свободные охотники передали информацию разведке, - они ведь сбили истребители, идущие от фронта, а не на фронт, - ну а разведчики, используя данные, накопившиеся за предыдущую неделю, вычислили полковую базу. В общем, только Кира и ее ведомый сели, как налетели окаянцы и начали штурмовать. Кирин истребитель не успели ни откатить, ни замаскировать, так и стоял бедолага в конце взлетно-посадочной полосы. Кира отбежала, упала, прикрывая голову руками, а кругом разрывы. И вот тогда ей и прилетело: рядом с локтем ударил снаряд и Киру обожгло осколками. К счастью, налет оказался недолгим и не смертельным. Затявкали тридцатисемимиллиметровые зенитки, ударили спаренные крупнокалиберные пулеметы, в общем отбились, отделавшись малой кровью: несколько убитых, с десяток раненых и все, собственно. Еще изверги повредили ВПП, и сожгли связной самолет. Даже Кирин истребитель отделался "легким испугом" - парой-другой дырок от осколков в левом крыле. И вот какой странный случай: у самолета повреждено левое крыло, а у его пилота - левый локоть.

В госпиталь ложиться Кира отказалась наотрез. Так что рану обработали и зашили в полковой санчасти, и, выпив стакан водки, - от чего ее сразу же бросило в жар, - Кира, не раздеваясь, упала на пустую койку и заснула дурным сном. Что ей тогда снилось, и снилось ли что-нибудь вообще, она не запомнила. Проснулась, словно вынырнула из омута на солнце, от сигнала тревоги, и вбитые в спинной мозг рефлексы погнали ее на взлетное поле. Бежала, как угорелая, на ходу постигая размеры катастрофы. Канадцы, получившие отпор утром, вернулись во второй половине дня вместе с легкими бомбардировщиками А-20 и под прикрытием нескольких пар истребителей. Почему их не перехватили на подходе к базе или над самим аэродромом, Кира могла только догадываться. Разгильдяев и дураков в армии ничуть не меньше, чем в среднем по поголовью. И в результате, в тот момент, когда Кира выбежала на взлетное поле, штурмовики уже расстреливали позиции ПВО. Остальное, - это и дуракам понятно, - всего лишь дело техники. Задавят ПВО и спокойно возьмутся уничтожать аэродром со всем его персоналом, складами и техникой. Вот тогда здесь действительно живого места не останется.

Под разрывы бомб Кира добежала до своего истребителя, стоявшего чуть в стороне от остальных самолетов. На этот раз, видимо для разнообразия, он был прикрыт маскировочной сетью...

- Снимайте сетку! - закричала она, подбегая.

Несколько нижних чинов из аэродромной обслуги прятались от осколков в траншее, отрытой, на удачу, совсем недалеко от ее истребителя.

- Давайте! Давайте, братцы! - кричала Кира, едва не приплясывая от нетерпения. - Да живее же, вам говорю! Если сейчас не взлечу, уже не получится!

- Вот же баба дурная! - ругнулся немолодой техник, но из окопа все-таки вылез. - Куда ж вы, барышня, с одной-то рукой?

- Сеть! - гаркнула Кира и уже через минуту залезала в свой самолет.

Оказавшись в кабине, она проверил как работает мотор, "пробежалась" по остальным приборам. Дырки в крыле конечно удручали, но, в целом, истребитель, похоже, был жив. Судя по тому, что горючее в баках еще оставалось, оружие тоже не разрядили, а значит, у Киры был шанс не только взлететь, но и сбить хоть кого-нибудь из нападавших. Правда, имелась одна, но немаловажная проблема, о которой она впопыхах не подумала. У нее одна рука висела на перевязи, а газ, что характерно, надо давать двумя руками. Но делать нечего! Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Как взлетала, в памяти не осталось, - разве что слалом между воронок и разрывов, - однако же взлетела, хотя шанс на это был минимальный. А наверху вообще все мысли из головы разом вымело - называется, "дуновение картечи", - на мысли в такой схватке не остается ни времени, ни сил. Работают одни боевые рефлексы: знай крутись и изворачивайся, да не забывай стрелять!

Как уцелела - отдельный вопрос. Но выжила вопреки всем законам вероятности, и даже умудрилась свалить двух неслабых супостатов: "бостон" и "москито". Но приземляться оказалось некуда, и Кира посадила свой изрешеченный пулеметным огнем ПаЛ-3 на пузо километрах в трех от аэродрома. Когда очухалась после жесткой посадки, увидела, что весь китель в крови, брюки тоже, да и по кабине "набрызгано". По-видимому, во время боя рана открылась, но Кире было не до того, и она на это, как и на боль, внимания не обратила. Зато теперь от большой потери крови у нее жутко кружилась голова, и все плыло перед глазами...

За тот бой Кира была награждена своим вторым орденом, но практически сразу из госпиталя ее перевели инструктором в армейский запасной полк. А на память о том бое ей остался шрам над локтем левой руки...

По договоренности, достигнутой еще по пути к "месту помывки", к столу Кира вышла " по-простому ": в банном халате и войлочных тапочках на босу ногу. Ну не распаковывать же по такому случаю весь багаж! И мундир с ботинками тоже надевать не хотелось. Но самое любопытное, что идею " быть проще " "бросил" сам господин аристократ, сказавший засомневавшейся, было, Кире нечто вроде, "правила станем соблюдать с завтрашнего утра, а пока мы, Кира, ни то, ни се". То есть, уже как бы не офицеры императорского воздушного флота на вакациях, но еще и не аристократы, прибывшие на "бал к королю". Между тем и этим образовался небольшой временной зазор, и в этом люфте между имеющем место быть и воображаемым будущим , они оба - он и она, - оказались временно предоставлены самим себе. Без необходимости соблюдать какие-либо правила и без обязательств перед кем-либо, включая сюда и самих себя.