Константин Буланов - Балтийские кондотьеры [litres с оптимизированной обложкой]

Одно из главных опасений вызывал вес орудий, способный повлиять на дифферент корабля. Особенно сильно он мог сказаться в носовой части, где едва хватало свободного пространства для установки 120-мм пушки Канэ. В результате нос мог оказаться перетяжелен, что неминуемо влекло за собой ухудшение мореходных возможностей и снижение скорости корабля. Вдобавок Обуховский завод только-только начал производство первой партии подобных орудий и потому не располагал точными весовыми характеристиками конечного результата. Размещение же подобного орудия на корме вызывало куда меньше вопросов, но вместе с носовым создавало очередную проблему – после получения массогабаритных размеров орудий требовалось засесть за расчеты напряжения корпуса минного крейсера в центре, чтобы он просто-напросто не переломился пополам на высокой волне. И ко всему прочему требовалось немало времени и не имеющейся в наличии информации для вычисления совмещения центра массы орудий с осью их вращения, чтобы при развороте на борт они не заставляли небольшой крейсер крениться.

Через пять дней на минном крейсере осталось всего две 47-мм пушки Гочкиса, расположенные в бортовых спонсонах, и два носовых минных аппарата, демонтировать которые в сложившихся условиях не представлялось возможным, да и не было на это команды. Прочие же пушки, кормовой минный аппарат и боеприпасы были сданы на хранение в Кронштадтский порт. Туда же вскоре отправились обе тяжелые мачты и паруса. Модернизация крейсера предусматривала отказ от парусного вооружения, и потому планировалась установка двух облегченных мачт, пригодных разве что для подачи флажных сигналов.

В результате в первых числах февраля очищенная от всего, что к ней было прикручено, верхняя палуба из двухдюймовых досок начала сниматься, чтобы облегчить доступ мастеровым к помещениям ютовой и баковой надстроек.

Кают-компания и офицерские каюты переносились на место кормового минного аппарата и склада мин, с очередным уменьшением размеров. Осложнялось это дело еще тем, что как раз между ними планировалось устроить конвейер подачи 120-мм патронов, поскольку складировать боезапас непосредственно под орудием, без какого-либо прикрытия броней, способной защитить хотя бы от осколков, означало сознательно устраивать на борту пороховую бочку, способную рвануть в любой момент. В самой же кормовой надстройке после установки подкреплений и фундамента станка орудия все оставшееся свободное место планировалось отдать под матросский кубрик.

По старой русской кораблестроительной традиции, вместо запланированных двух месяцев, работы велись все два с половиной. Причем впоследствии матросы были вынуждены самостоятельно исправлять множество мелких недоделок. Но на русском флоте к этому привыкли со времен Петра Великого, и потому хоть и ругались на мастеровых, но умудрялись доводить все до нужной кондиции. Также, в соответствии со все той же традицией, модернизация привела к серьезному увеличению веса. После установки обоих орудий и загрузки доставленного из Франции боекомплекта сухой вес минного крейсера увеличился на одиннадцать с половиной тонн, что незамедлительно сказалось на скорости корабля и дальности хода. Чтобы хоть как-то компенсировать перевес, пришлось полностью отказаться от орудийного щита для кормового орудия и смириться с сокращением количества топлива. Свободное место для угля, конечно, оставалось, вот только с полной загрузкой «Лейтенант Ильин» мог дать не более восемнадцати узлов при форсированном дутье даже после полной переборки машин и чистки котлов. И это на самом лучшем угле! Носовое же орудие изначально планировалось оставить без щита, поскольку, возвышаясь над палубой, оно едва не перекрывало весь обзор находящимся в ходовой рубке. Будучи же оборудованным щитом, оно гарантированно скрывало от рулевого какой-либо вид прямо по курсу корабля. Перестраивать же рубку и приборы управления сочли долгим, затратным и потому излишним.

Ситуацию с перегрузом частично мог решить отказ от третьей части боекомплекта, но оставлять всего по сто снарядов на орудие, имеющее техническую скорострельность в двенадцать-пятнадцать выстрелов в минуту, никто не решился. И так боекомплект в сто пятьдесят унитаров был признан минимально допустимым.

Дополнительных полтора, а то и три узла, как первоначально планировалось при проектировании, могли бы дать новые котлы, построенные с соблюдением всех технологий и способные обеспечить достаточную паропроизводительность. Но для получения гарантий заказывать их надо было в Англии или Германии, что опять же не устраивало будущего владельца минного крейсера по срокам. Да и цена подобного ремонта выходила весьма изрядной. Одно радовало, при сохранении трети боекомплекта и половины стандартной загрузки топлива, «Лейтенант Ильин» все же смог показать скорость в 19,3 узла, чего не случалось с момента сдаточных испытаний.

Однако несмотря на ряд выявленных при проведении испытаний недостатков, новое вооружение показало себя во всей красе. Орудия при повороте на борт полностью уравновешивались, да и серьезного увеличения дифферента на нос удалось избежать. И корма все равно сидела в воде на полметра ниже. Правда, для этого большую часть боекомплекта бакового орудия пришлось разместить по центру корабля, в бывшем минном погребе прямо под каютой капитана. У самого же орудия в баковой надстройке были устроены четыре обшитых 6-мм броней беседки, на десять патронов каждая, которые по мере расхода снарядов заполнялись бы из центрального склада. Вот только таскать снаряды матросам предстояло вручную, да еще по верхней палубе. Проблем с нагрузкой на центральную часть корпуса корабля тоже не возникло – как оказалось, «Лейтенант Ильин» был спроектирован с немалым запасом прочности главных продольных связей.

Из более мелких изменений можно было упомянуть перенос обоих прожекторов с носа и кормы на крылья мостика, взамен демонтированных 37-мм орудий. Оставлять их на прежнем месте после установки новых орудий было никак нельзя, поскольку первый же выстрел вдоль продольной оси корабля грозил просто-напросто снести прожекторы. Также поменяла свое местоположение передняя мачта, разместившись прямо за первой дымовой трубой и камбузом.

Проведенная модернизация хоть и позволила «Лейтенанту Ильину» приблизиться по огневой мощи к английским минным крейсерам типа «Бумеранг», окончательно похоронила его как корабль с серьезным минным вооружением, каковым он изначально и планировался. Тем легче оказалось списать его по причинам технического несоответствия возлагаемым задачам и после демонтажа минных аппаратов, элеваторов подачи снарядов и подкреплений палуб, проведенного исключительно по бумагам, продать частному лицу как винтовую яхту. Артиллерийское же вооружение вместе с боеприпасами до лучших времен было запрятано на склады Кронштадтского порта. А пока собранная авторитетная комиссия занималась бумагомарательством по списанию минного крейсера, будущий владелец вовсю рыскал по дну Балтийского моря в поисках кладов погибших кораблей.