Василий Сахаров - Вольный Дон [publisher: МедиаКнига]

– Пресвятая Троица, помилуй нас; Господи, очисти грехи наши; Владыко, прости беззакония наши; Святый, посети и исцели немощи наши, имени твоего ради. Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне и присно, и вовеки веков. Аминь!

– Закончил?

На плечо Скопина опустилась крепкая, как будто налитая свинцом, рука. Он обернулся, посмотрел на человека за спиной и увидел одного из тех, кого ненавидел всеми фибрами своей души, Тараса Петрова. Химородник улыбался и был спокоен. Он понимал свою силу, и московский инквизитор, не теряя времени и не отвечая на вопрос, выхватил из-под своего плотного кожушка длинный нож и снизу вверх ударил в ненавистное ему лицо.

Удар был точен и Никандр знал, что не промахнется. Но клинок вспорол только воздух, ибо Тарас Петров двигался и соображал гораздо быстрее своего противника. Инквизитор попробовал вскочить и нанести новый удар. Однако позади него уже стоял Гриднев, который ребром ладони ударил Скопина по шее и, потеряв сознание, тот погрузился во тьму.

Не дав ослабевшему телу упасть на пол, третий химородник, Василь Чермный, подхватил его на плечо и поволок на выход, а Гриднев посмотрел на спешащего к нему местного священника, отца Евлампия, и громко произнес:

– Спокойно! Дело Тайной Канцелярии! Обнаружен замышлявший отравить все городские колодцы и тем самым умертвить жителей города Черкасска персидский шпион!

Растерянный Евлампий застыл на месте. А немногочисленные прихожане, в этот час бывшие в церкви, зашептались между собой. Реакции людей удовлетворили Гриднева. Он последним покинул храм и направился вслед за своими братьями. Очередное дело было сделано и приказ Лоскута выполнен, Скопин захвачен целым и невредимым, и теперь предстояло хорошенько расспросить незваного гостя Донской земли о его целях и задачах. Само собой, инквизитора готовили к пыткам, и он был стоек в своей вере. Однако есть методы, против которых ничего не помогает. И даже если пленник откусит себе язык, он сможет писать, и все равно выложит все что знает или о чем только догадывается.

Войско Донское. Часов Яр. 04.11.1709.

Очередной вещий сон, как всегда, посетил меня неожиданно. Мы с Корчагой вернулись с глиняного карьера, километрах в пятнадцати от Черкасска, где по весне поставят пресс и печи для обжига кирпича. Наемные рабочие уже находились на месте, я проверил их быт и с двумя опытными мастерами, которые раньше трудились на Тульских заводах, обсудил технологию производства. Самый обычный день, который прошел, как запланировано.

На ночь остановились в доме Лоскута. Легли спать, и вот тут меня накрыло. Видения шли не каким-то осознанным сюжетом, а кинолентой с множеством вставок из жизни самых разных людей, имеющих одну общую черту – все они являлись хранителями амулета с душой хана Кара-Чурина Тюрка. Кто-то из них был воином, ведуном, казаком, торговцем, разбойником, мореплавателем или простым крестьянином. Непохожие друг на друга люди, зачастую даже не подозревающие что за вещь находится в их руках, и кто спит в куске металла.

Мне было интересно следить за путями амулета, который переходил из одних рук в другие, но сюжеты не несли в себе никакой полезной информации, и только в самом конце был показан человек, который владел этим артефактом сейчас. Им оказался пожилой и недавно овдовевший мужчина из небольшого казацкого поселения Часов Яр, который считал металлический круг из черного железа самой обычной игрушкой.

В «реальности Богданова» после подавления Булавинского выступления все городки и станицы донских казаков в верховьях Дона и за Донецким кряжем уничтожались без всякой жалости, а опустевшие земли были переданы в дар монастырям, слободским полковникам и царским чиновникам. И никем не обнаруженный амулет триста лет покоился под развалинами хатки-мазанки, пока не был найден археологами и не попал к Богданову. В моей реальности этот хуторок по-прежнему стоит на своем месте, последний хозяин артефакта, которого звали Свирид Трофимчук, жив и здоров, а душа Кара-Чурина спит. И как только вещий сон схлынул и сменился обычным, я проснулся, сел на покрытую шкурой лавку и, стараясь не разбудить Корчагу, накинул на себя полушубок и вышел на свежий воздух.

Снаружи лил дождь, порывы сильного ветра закручивали падающую с неба влагу в забавные водовороты и бросали их на постройки. Я прислонился к стене жилого помещения, и задумался о том, что мне делать дальше. Сон, в котором ключевое место занимал артефакт, повторился, и это уже не случайность. Значит, придется бросить все свои дела и сначала разобраться с этим вопросом, то есть заполучить металлический диск с душой далекого предка. Как и когда это лучше всего осуществить? Если по срокам, в путь придется отправиться уже в ближайшие дни, а насчет дороги задумываться нечего, мне она известна очень хорошо. От Черкасска шляхом мимо Бахмута в Часов Яр, благо, там все рядом. Крутить и вертеть не стану, навещу хранителя амулета, и предложу за кусочек металла хорошее денежное вознаграждение. Все предельно понятно и просто. А вот что дальше? Вновь лить свою кровь и будить спящего духа? Скорее всего. Да вот только, надо ли это делать? На данный момент меня все устраивает, и изменения, которых так жаждал Богданов, произошли. Впереди вся жизнь и я не испытываю потребности в духе-хранителе, который может иметь свой взгляд на то, что есть «хорошо», а что «плохо». Так будить духа или нет? Пока не ясно.

До рассвета я промучился тяжкими думами, по кругу, задавая себе одни и те же вопросы. Окончательного решения так и не принял и решил на какое-то время забыть о сне. Однако день не заладился, и тут сработало все до кучи. Я не выспался, не мог сосредоточиться на делах и все равно продолжал постоянно думать про артефакт. К вечеру немного отошел, известил отца о том, что еду в Бахмут, и подготовился к путешествию.

Конечно, пускаться в дорогу по осени не очень хотелось, но и откладывать задуманное на потом тоже не следовало. И чуть только взошло солнце, а тяжелые тучи отнесло к востоку, перекусив и, взяв в дорогу приготовленные Оксаной Макеевой горячие пироги, мы выехали к переправе через Дон. Кони у нас были добрые и погода наладилась, припасов хватало и через трое суток, без всяких приключений, два молодых справных казака появились на хуторе Часов Яр.

Кто мы такие, в поселении, где проживало всего семь семей, конечно же, знали. Бахмут недалеко, и потому казаки встретили нас словно родных, а свое появление у них мы обосновали тем, что необходимо перековать лошадей. Разумеется, кузнец сразу же взялся за работу, а нас пригласили в дом хуторского атамана. И слово за слово, пока мы вместе с местными мужчинами пили горячий взвар, я познакомился с нынешним хранителем артефакта Свиридом Трофимчуком, и вывел разговор на древние вещицы. Мне думалось, что придется применять свои таланты ведуна и убеждать казака показать гостю амулет. Однако тот, вот же простая душа, в самом деле, не понимал что хранит, сгонял к себе в хату и принес заветный металлический диск из черного железа.