Василий Сахаров - Сын атамана [publisher: МедиаКнига]

– Слава Богу!

Алексей облегченно выдохнул, упал на колени и размашисто перекрестился на икону в красном углу. Но при этом подумал, что батюшка все же не вечен и надо готовиться к тому, что рано или поздно, ему придется стать царем.

Россия. Козлов. 26.09.1708.

Приложив ухо к земле, Тарас Петров прислушался, поднял голову и прошептал:

– Внимание! Действуем по моей команде!

Лоскутовцу никто не ответил, но его услышали все и, посмотрев на затаившихся ватажников и запорожских пластунов, слева и справа от небольшой грунтовой дороги, я приготовился к бою. Мы устроили засаду на бегущего из города Козловского воеводу князя Воротынского, и он сам шел к нам прямо в руки. Сутки мы сидели в лесу и ждали этого злобного человечка, за время своего воеводства, поймавшего и казнившего не одну сотню беглецов из России, и ожидание не было напрасным.

Наш сводный отряд в три десятка человек приготовился к налету. Прошло несколько минут и теперь уже все, а не только Петров, услышали топот лошадиных копыт. Отряд Воротынского, полтора десятка конных драгун, оказался напротив нас и по лесу разнесся протяжный свист.

Пошли! Впереди и позади княжеских конников на дорогу рухнули два заранее подрубленных дерева, кони испугались шума, седоки растерялись, а тут мы из леса вынырнули.

Пластуны действовали лихо. Прыжок с земли и выбитый из седла человек валится вниз. Все происходит очень быстро, и мне с ватажниками повоевать не пришлось. Профессионалы управились без нас, и все, что мы могли, помочь им вязать попавших в ловушку людей Воротынского и самого воеводу, полноватого мужичка лет сорока пяти в простом легком полушубке.

– Вишь ты, падлюка! – Пиная князя в бок, сказал один из пластунов. – Под простого ремесленника замаскировался, думал, что мы его не узнаем, и он свободно проедет.

– Ага, – согласился я с ним и, заметив, что очнувшийся Воротынский тянется к спрятанному под полушубком кинжалу, наступил ему на руку. – Спокойно, князь. Не надо суеты.

– Хо-ло-пы! Не-на-ви-жу! – По слогам и с яростью, выкрикнул пленник, и это было последнее, что он сказал в тот день, ибо ему в рот засунули грязный кляп, а потом погрузили на его же коня.

Прошло всего пятнадцать минут. Работа была сделана в полном объеме, потерь нет и наш отряд, собравшись, направился в сторону Козлова. Будин несет меня легко, опасности нет, и пока ехали, я вспоминал минувшие пять месяцев моей жизни.

Весной была разгромлена армия Долгорукого-Боура. Знатная победа, после которой отец вернулся в Черкасск, а меня и ватажников оставил в расположении Третьей армии, командующим которой стал атаман Беловод.

Хотел получить военную службу? Нет проблем, тяни лямку. Я не спорил, с отцом согласился, и потянулись деньки один за другим.

Третья армия, которая по-прежнему находилась в Усмани, как и все казацкие соединения, прикрывала границы Войска Донского со стороны России, принимала беглых, потоком идущих с северо-востока, и готовилась к осеннему походу. Мы, то есть я и ватажники, находились при штабе Беловода, и функции наши были просты, быть посыльными. Однако такое положение дел сохранилось только до начала лета, пока в Усмань не прибыл Тарас Петров и вместе с ним полтора десятка казаков из Донской Тайной Канцелярии.

Полковник Лоскут продолжал плести сеть, укреплял структуру своей службы и добрался до боевых частей. Так в каждой армии появилась своя контрразведка, не СМЕРШ, конечно, но польза от представителей Тайной Канцелярии была немалая. Во-первых, в течение месяца были выявлены царские шпионы, работающие в окрестностях Усмани и Воронеже, не много и не мало, а семь человек. Во-вторых, Тарас Петров смог договориться с Беловодом о создании отдельного отряда, который подчинялся только ему, своего рода спецназ. И кого Петров к себе набрал, понятно, самых лучших пластунов и лихих казаков, всего тридцать шесть человек, плюс нас шестеро.

Войско продолжало жить в своем привычном ритме, а нас, меня и ватажников, гоняли всей толпой, и Петров, и пластуны, и вообще все, кому не лень было потратить время на молодежь и поделиться своими знаниями. Поэтому на тренировки уходило по двенадцать часов в день. Уставали мы сильно, вплоть до того, что к вечеру кусок хлеба в рот не лез. Однако за лето сильно вытянулись и раздались в плечах, нарастили мышечную массу, получили серьезную военную подготовку и приобрели множество полезных навыков. И когда в начале сентября казаки Третьей армии перешли в наступление на полки Иртеньева, который боя не принял и отступил к Туле, ватажники уже стали неплохими бойцами.

Казачья конница и бурлаки Павлова выступили в поход, и начались первые серьезные дела нашего отряда, то в острог или крепость проникнуть, то в разведку сходить, то языка добыть, а сейчас вот князя Воротынского спеленали. В общем, самые обычные задачи для боевого подразделения Тайной Канцелярии.

Это, что касается лично меня и ватажников, а если смотреть на положение Войска Донского и России в целом, мне становится понятно, что история изменилась кардинально и такой, какой она была в «реальности Богданова», уже не станет никогда. Будет она лучше или хуже, про это не знаю. Но факт остается фактом, мое появление, само по себе, изменило многие события, которые оказали влияние на другие и так далее.

Атаман Кондратий Булавин стал действовать на несколько месяцев раньше, чем должен был, и его поступки были более решительны. В результате Дон обрел полную независимость. Выстоял под первым натиском царских войск. В качестве трофеев приобрел оборудование нескольких заводов и большое количество пожелавших покинуть Россию мастеровых людей. Ну, а про то, что казацкие армии получили огромный опыт и сплотились, говорить не приходится – это само собой.

Мне ясно, что впереди еще много испытаний, и царь Ероха, который все равно остановит Карла Двенадцатого, слишком большое у него превосходство по силам, казацкую вольность в покое не оставит. Значит, за свою жизнь и свободу придется драться. Но это ожидаемо, и управу на царя найти можно. Главное – не бояться что-то сделать, а наши атаманы не из пугливых. Кондрат, тот наверняка, про решающее сражение думает. Однако мне ближе план Лоскута, где к царю должны отправиться его боевики, которые отрежут Петру Первому голову, и этим отыграют для Дона несколько лет спокойной жизни. Чье мнение победит, пока неизвестно, но думаю, что Лоскут дожмет отца, и вскоре его химородники двинутся на север. Впрочем, загадывать о грядущих событиях не стоит, можно сильно ошибиться, ибо со своего нынешнего положения я всей картины не вижу.

За думками дорога пролетела незаметно и часам к трем наш отряд прибыл в Козлов, сегодня утром взятый войсками Третьей армии. Битвы за город не было, и казаки с бурлаками потерь не имели. Укрепления в Козлове слабые, город раскинут хаотично, важных производств здесь пока не имеется, а народ, в большинстве своем, поддерживает казаков. Поэтому оборонять город не стали, Иртеньев отступил, а Воротынский сбежал и был взят в плен.