Николай Дронт - Начало пути [litres]

Наверное, у меня паранойя. Соня по мне скучала, как увидела, не сдержалась. Ну а вдруг тут что-то другое? Что? Возможно, Дина Моисеевна ищет мужа своей дочке. Какой муж? Они уезжают. Я буду учиться, потом подам заявление в ОВИР, приеду и женюсь на Соне? Лет через десять? А девушка всё это время меня будет ждать? И я тоже, аки ангел безгрешный, никого себе не найду? Бред.

Вербовка в… куда? И зачем? Что я знаю и могу? Разговор на далекую перспективу? О-о-очень маловероятно. В это время полно активных еврейских мальчиков, уже идеологически обработанных.

Остается разговор за ужином. Перевод средств за границу и продажа дома. Если еврей, значит, уедет. Если уедет, значит, захочет перевести деньги за бугор. Как она считает, серьезных денег у меня нет, но есть дом на юге, а он прилично стоит. Дом продаю, взамен получаю некоторое количество долларов на заграничный банковский счет. Пока здесь учусь, деньги ждут моего приезда.

Логика есть. Третья волна – двести – триста тысяч уехавших. Увозили всё, что не смогли продать. Ну и на чем можно заработать. Самуил Яковлевич реалист, фотоаппарат хотел увезти. Одни знакомые повезли кучу кулинарных рецептов, чтобы кафе открыть. Не удалось, правда. Рассказывали про сожженные в присутствии сотрудника американского банка доллары, которые якобы восстановили после приезда за границу. Про золото и бриллианты в интимных местах слагали легенды.

Сама идея хороша. В теории. Продаю дом. Отдаю вырученные деньги. Взамен получаю красивую бумажку на заграничном языке с приличным числом в графе «Итого». На практике нет никаких гарантий. Похоже, меня хотят кинуть. Проверить в банке наличие счета нельзя, да и поздно будет проверять, денежки уже отданы, люди уехали. Если кидалово, начнут форсировать события. Лоху нельзя давать время на размышление. Соответственно, завтра жду продолжения.

Судя по разговору, женщина не знала о доме ничего, кроме того, что он есть и записан на меня. Разве только может подозревать приблизительное место – недалеко от санатория «Голубое море». Про Мишу Зайцева явно не слышала, иначе бы не удивлялась, как мальчику в пятнадцать лет смогли оформить дом в собственность.

Ничего сообщать нельзя. Соответственно, легенда такая: дом в Шепси. Это недалеко от санатория, в одну сторону Туапсе, в другую Шепси. Дом получил в наследство. Фамилию предыдущего владельца не посмотрел. Оно мне интересно? Оформляли в частном доме недалеко от моря. Может, вспомню, если увижу. Беленький такой… с деревьями. Документы на руки не дали. Вроде всё. Если поверят, то Соня ко мне охладеет. Если не охладеет, значит, я параноик и дурак. Мне будет очень стыдно.

За завтраком отчим был помят лицом, но очень весел.

– Лёха! Меня с мамой шеф вчера на банкет позвал. Наши ему подарков натаскали. В основном камни. Ракушку ископаемую подарили. Янтаря кусок с кулак величиной. А мы свёрток вручили и пошли по служебным делам. После обеда совещание было. В конце он мне говорит: «Володя, задержись».

– А меня не оставил! – обиженно вставила мама.

– Остался, тут он и спрашивает: «Где такую вещь достал?» Я ему: «Сын у меня спортсмен-снайпер. Приз на соревнованиях получил. Это что! Видели бы вы, что он для инструктора ЦК достал, а потом еще секретарю обкома!» Хорошо поговорили. У него сын Горный заканчивает. Затем сказал, что его летом в Сибирь на повышение переводят, в геологоразведочное объединение, и позвал к себе замом. Говорит: «Хватит, Вова, земельку топтать. Учись руководить из кабинета». Считай, через ступеньку выше моей сегодняшней должности прыгаю. Я сразу согласился.

– Даже меня не спросил! – еще более обиженно заявила мама.

– Ты против, что ли?

– Нет, но…

– Зарплата выше, выслуга остается, но коэффициент меньше, 1,6 вместо 1,8. Служебная квартира. И вообще город. Но минимум три года надо будет отработать. Словом, в апреле передаю дела, потом отпуск, и мы уезжаем. Ты как хочешь. Хочешь – едешь с нами, хочешь – доучивайся в Москве, мои за тобой присмотрят.

– Наши тоже, – вклинилась мама.

– Но можно сделать финт ушами, – не слушая, продолжил отчим. – Учишься ты хорошо. Я договорюсь, сдавай десятый класс экстерном и иди в институт.

Неожиданно. Мне действительно надо решать. Дальнейший рассказ про то, как они с шефом наклюкались на банкете, почти не слушаю.

С ними уезжать, конечно, не буду. Москва, только Москва! Сдавать экстерном или заканчивать школу в столице? Тут надо серьезно обмозговать все «за» и «против». Ну да время есть.

Отвлекся и потерял нить рассказа отчима. Среагировал на последнее слово.

– Автомобиль? У нас два. Один тебе, другой мне.

– Э, нет! Ты что! Если привезу автомобиль, тогда открытку на «жигули» мне точно не дадут. Это одно. Другое, что меня на нем будут гонять по всем долам и весям. Не нужно мне такого счастья.

– Мотоцикл?

– Тоже нет. Держать непонятно где. Город. Сарая при квартире не будет. И тоже местком придраться может – есть одно автотранспортное средство? Второе не получишь!

Мама вмешалась:

– В городе куда на нем ездить? Только на охоту водку пить! Обойдется! Раз обещали жигуль, так его и возьмем.

Предки ушли на работу, а у меня свидание. В гостиницу Соня прийти не захотела, постеснялась. К себе в Елизово не пригласила. Договорились встретиться у кинотеатра «Камчатка». Солидное, красивое здание в стиле пятидесятых годов. До следующего сеанса около часа, гулять не здорово – ветрено, и мелкая пороша летит в глаза. Решили посидеть в кафе.

Разговор не особо клеился. Я рассказывал о санатории, о море, а девочка все темы сводила к моему южному дому. Ей не нравилось ни то, что я даже не был в нем, ни мое отношение к документам.

– Как так можно? Ты даже не знаешь адреса! Ты когда бумаги восстанавливать собираешься? И как? Тебе нужен человек, который всё найдет и правильно оформит.

– Соня! Я еще паспорт не получил. Чего мне оформлять? Опять же, дом не мой, а дяди Петин.

– Он умер.

– Жалко… А это точно? Слухи ходили, но…

– Точнее не бывает. Мы с мамой в начале декабря на похоронах были. Рядом такой красивый памятник стоял. В конце лета его на могилу передвинут. Петру Петровичу лекарство достали импортное, очень дорогое, но и оно не помогло. Дядя Лаврентий хоронил, было человек пять-семь кроме нас.

М-да… Молодец Соня! Издалека проститься приезжала.

– Меня не позвали.

– Ну ты же далеко был! В поселке!

А ты, как сама говорила, была у бабушки на материке.

Поболтали, сходили в кино, немного поцеловались, но без вчерашней пылкости. Проводил до Автостанции. Посадил на автобус до Елизово. Последний поцелуй, и девочка поехала докладывать маме. До свидания… или… прощай? Увидимся ли мы еще когда-нибудь? Жаль, что всё так получилось.