Николай Дронт - Начало пути [litres]

Чувствую, хороший прибор я придумаю. Не стыдно будет на областной выставке его показать. По сему случаю осторожно намекнул на коньяк. Старлей машинально огляделся и сказал: «Я еще сам подумаю над задачей». Встреча завершилась к полному удовлетворению сторон.

Вернулся в поселок, гляжу, в сарае контейнер стоит, металлический короб с дверцами и креплениями. Оказывается, в них авиапосылки возят. Даже не знал. Думал, что контейнер будет похож на те, в которых багаж забирают. Тут и Колян с Михой вернулись, бочонок, банки и доски привезли. Сначала закрепили бочонок, он самый тяжелый. Потом упаковали банки. Мои ящики решили оставить на завтра, инструменты же еще надо будет ветошью переложить.

Стандартный бочонок для икры в поселке легко раздобыть. Я вот тоже один надыбал, сейчас он за дровами стоит. Вчера весь день готовился, устал тяжести таскать. Да еще в магазине полмешка гороха купил. Зачем? Для упаковки.

Бочонок еле выкатил из контейнера, всё-таки пятьдесят килограммов плюс вес тары. На его место поставил пустой. Внутрь опустил заготовленный крепеж, потом в центр – бидон, а по краям – четыре бутылки. Стоит вроде крепко, но для надежности я туда еще сушеного гороха до верха насыпал. Закрыл крышкой, закрепил ее и тоже доской припер. Устал так, что с трудом закатил икру в угол. Дрова укладывал в поленницу из последних сил.

Дома рухнул на постель и встать не смог. Сказывается не только и не столько физическая усталость, но и мандраж. Я же не железный.

Утром Колян с Михой подъехали. Дяди Витины инструменты хорошо лежали, но мы их еще ветошью переложили. Честно говоря, для того, чтобы пацаны увидели, что в ящиках лежит. Кое-как замаскировали основной груз. Ребята поехали в аэропорт, отправлять посылку Милютову Кайныну Выквановичу, а я остался психовать дома. Вечером ребята сказали, что груз уже улетел на почтовом ЛИ-2.

– Вчера икра улетела!

– Да чего там икры… Бочоночек в полста килограммов. Мелочь.

– Ничего себе мелочь!.. Так вы знали?!

– Знал. Молодой ты. Глупый. Что надо было делать?

– Досмотреть и завести дело.

– Какое дело? Что предъявить сможем? Ну-ка, расскажи.

– Спекуляцию.

– Ты их на передаче денег взял? Нет. Отправляют первый раз. Скажут, мы на свадьбу друга икорку послали. Твой ответ?

– Можно по службе про получателя сообщить.

– Во-первых, оно тебе надо – чужим людям наши палки отдавать? Они ведь даже спасибо не скажут. Во-вторых, возьмут получателя, а он чист. Друзья прислали, я вообще не при делах, даже не просил, они сами. Денег-то он еще не отдавал.

– Ну… Тогда браконьерство.

– Сто рублей штраф, и то не факт. Ты их на рыбе взял? Нет. Скажут: «Купили на заводе». В законе нет запрещения пересылать купленное.

– Так что делать?!

– Говорю же – молодой ты. Мы работаем на статистике. Первый раз икра ушла. Фамилию получателя знаем?

– Да.

– Ждём следующей партии. Пацаны хрусты получат, еще захотят. Как отошлют, тут-то мы и сможем их за жабры взять. Деньги-то они уже получали, значит, спекуляция. Доказать трудно, но можно пробовать расколоть на добровольное признание. А лучше брать минимум на четвертой-пятой партии. Тогда выйдет «систематически, в особо крупных масштабах». Может, хищение на рыбозаводе вскроется. Или еще чего. Тогда от нас на материк серьезная бумага пойдет. Можно будет съездить в теплые края в командировку, дело совместно провести. Область подключится. Чуешь масштаб? Когда рыбку ловишь, не надо торопиться.

– Там еще ящики Кострова были. А он с Чалдоном и Калиной был связан.

– Я тоже с Чалдоном был связан – водку пару раз пил. А Калина мне часы чинил. И что? В ящиках инструмент был. Колян с Михой рассказывали пацанам, как ветошью укутывали.

– Был сигнал про второе дно.

– Про второе дно мы знаем, и Лёха знает, что мы знаем. На следующий же день после прихода малявы его попросили ящики показать. Предъявил добровольно и сразу. Пустые нычки были. Да и что он туда мог положить?

– Мало ли… Хотя пацаны говорили, что он не при делах, даже от долянки отказался. Зачем он инструменты отдал? Они самому могут пригодиться.

– Да? Ты много молотком за свою жизнь настучал? Зачем молодому парню столько железок? Вернут – хорошо, не вернут – особо не жалко. Он по-любому в институт поступать будет, этот инструмент ему до лампочки.

К утру пятницы мандраж прошел окончательно. Первый, самый опасный этап пройден, груз отправлен, теперь от меня ничего не зависит. Зинка обещает, что через пару дней контейнер уйдет на Владивосток.

Меня почему так колбасило? Погранзона, при отправлении погранцы могли досмотреть груз. Понятно? Досмотреть. Без всяких бумажек. А раз контейнер опечатали и он ушел, его просто так не вскроешь, нужна санкция прокурора… или суда, точно не помню. Главное, что тебя должны поставить в известность, дать подписать постановление, пригласить понятых… В общем, никому не интересная бюрократия. Значит, если не досмотрели при отправлении, то по пути вскрывать точно не будут.

Остался, конечно, пункт назначения, но получатель всегда может сказать: «Икра? Не знаю, кто прислал». Соответственно, если и будут ловить, то только на продаже. А мы ее продавать не будем.

Зато сейчас могу выдохнуть и расслабиться. Запрещенки у меня не осталось. Решил пойти ва-банк с хорошими шансами и выиграл. В бочонке шлих и самородки. В потайных отделениях деревянных чемоданов оружие. Гранату положил в жестяную банку и забил пустое пространство паклей, она в нычку не влезала, слишком широкая. Коробка с «Кобольдом» Самуила Яковлевича влезла в большую жестяную коробку из-под печенья. Всё остальное легло под вторые днища.

Кстати, понял, почему ТТ с полным ремкомплектом, качество изготовления, даже на мой не слишком просвещённый взгляд, очень так себе. Изготовлен пистолет в конце 1941-го – начале 1942 года. Эвакуированный завод, необученная молодежь. Кое-что привезено с собой, но остальное делают на месте немногие оставшиеся мастера и малолетки-фэзэушники. Где-то слышал, что только к 1943 году ситуация исправилась.

Сегодня последний день каникул. Прошлый год гуляли до десятого числа, но 30 и 31 декабря 1972 года выпали на выходные дни, видать, продлили. Дел на работе нет. Фотографироваться на документы никто не хочет, а дополнительные снимки с бала-маскарада я уже допечатал. Заодно узнал, что новая директриса широким жестом велела не требовать с меня деньги за потраченную бумагу и химию. Типа, я не себе, а на благо школьников. Тем более все фоторасходники уже списаны. Поселковый люд ее зауважал.

Наши начальницу признали и между собой стали кликать Королевой. Метко подмечено. Она не руководит, а правит. Милостиво, но правит. Остальные ей не ровня. Посмотрим, как она дальше работать будет. Несколько дней не показатель. Ну да меня это уже мало касается, я скоро уеду. До апреля осталось всего ничего.