Василий Панфилов - Эффект бабочки

— Знаю? Знаю, что если люди начнут не стреляться и травиться, а уходить из жизни, забрав с собой обидчика, мир станет намного чище.

Двадцать минут спустя Герберт сидел с дешёвой закусочной и рассказывал прусскому офицеру историю своей жизни.

— Люди Лански? — Нахмурился пруссак, — и здесь он… Может, это и к лучшему. Хотите уйти пусто или как воин?

Заданный в лоб вопрос заставил мужчину опешить замешкаться, глаза офицера давили.

— Как воин, — медленно сказал наконец Херман, решив для себя всё. Благодарю, герр…

— Без чинов! — Прозвучал ответ, уверивший бывшего ефрейтора, что перед ним как минимум отставной майор, — кем на фронте?

— Пулемётчик, — сидя выправился немец. Офицер сжал тонкие губы в полоску.

— Что ж… тем лучше. Тем лучше…

Старый, но вполне надёжный пулемёт Максим у окна квартиры, пять тысяч патронов в лентах к нему, запасной ствол, вода в кожухе. Усмехнувшись, Герберт погладил пулемёт ласково, как бывало гладил свою таксу.

Карабин Манлихера в углу, патронов почти две сотни. Люгер с двумя обоймами, гранат пять штук. Дюжина банок консервов, вода в канистрах.

Всё, как тогда, на войне. Долговременная огневая точка. С такими запасами… Предусмотрительный герр майор… настоящий немец! Не понадобятся запасы, но… а вдруг!? Порядок прежде всего!

Прильнув к биноклю, мужчина уселся на стуле, поглядывая на дверь клуба. Сухой закон породил множество химер, и одна из них — вроде-как-тайные-клубы, в которых можно получить выпивку не в чайных и кофейных чашках, а как положено — в стаканах и бокалах.

О существовании клубов знают все, и где они находятся — тоже. Но правила игры диктуют своё и клубы вроде как скрываются, переезжая время от времени.

Вот и этот, излюбленный Лански, расположен в не самом презентабельном спальном квартале. В нормальном районе попробуй пронести пулемёт, пусть даже и в разобранном виде, без габаритного противопульного щитка! А здесь всем наплевать, а если кто и заметит, то боязливо закроет глаза, ведь все знают, что этот район держит Лански и соответственно — это его люди. Ну а кто ж ещё!?

— Зашевелились, — пробормотал немец, — напрягая зрения, — кто… нет, мимо пока. Подождём…

Постоянно грызя зёрна кофе, спать мужчина не хотел, а сердце колотилось, как после пробежки к вражеским окопам. Ждать пришлось почти до самого утра, но вот наконец и Лански… это лицо сложно перепутать.

Выйдя из клуба, один из влиятельнейших мафиози ненадолго стал на тротуаре, что-то с улыбкой рассказывая красивой женщине. Слова его прервала тяжёлая пуля, попавшая прямо в голову, а затем короткие очереди принялись прошлись по всем, стоящим у входа.

Меньше тридцати секунд понадобилось пулемётчику на уничтожение почти полутора десятка человек. Небольшой перерыв… и пулемёт застрекотал снова, разнося неподвижные тела в клочья.

Замолк… минута, другая… и вот из бара выскакивают служители и бандиты, крича что-то на нескольких языках. Херман опознал итальянский, идиш и… русский? Ах да, Лански русский еврей…

Дождавшись, пока у входа накопится должно число людей, немец дал длинную очередь и, выждав немного, кинул из окна гранату. Как раз должны подбежать бандиты к подъезду…

— Неслыханная бойня! — Первое, что я услышал, выйдя из парадного. Заметив мой интерес, мальчишка-газетчик подбежал, тараторя быстро на плохом английском, — неизвестный пулемётчик уничтожил более полусотни мафиози!

— Давай, — протянув ребёнку доллар, отмахиваюсь от сдачи, и тот убегает осчастливленный. Первую полосу газеты занимает статья о случившейся бойне и фотографии тёл — ярко, броско, со всем подробностями…

Штраф за подобную чернуху внушительный, но и эффект каков! Готов поспорить, что сегодняшний номер разойдётся невиданным тиражом. С некоторой тревогой ищу имя исполнителя… ага…

— Взорвал себя гранатой при попытке ареста. Хорошая смерть, Херман…

— Добро пожаловать в Фи Бета Каппа, кандидаты, — вещал с балкона общежития президент братства выстроившимся перед домом новичкам, — этот день вы запомните навсегда! Кто-то будет вспоминать его с ностальгией, ну а другие — как самое больше разочарование в своей жизни! Хочу предупредить, что не все из вас пройдут испытания и потому запомнят эти месяцы как самые унизительные и неприятные в своей жизни. Месяцы, которые не хочется вспоминать… месяцы, которые потратили зря.

— Здесь и сейчас вы можете отказаться, — вступил старейшина, — и у вас не будет пяти месяцев унижений и неприятностей. Многие успешные политики и предприниматели нашей страны не были членами Братств…

Старейшина неожиданно заржал, чуточку напоказ.

— Хотел соврать ради спокойствия слабаков, но не вышло. Мало таких, парни… мало!

— Испытания могут показаться вам бессмысленными, жестокими и унизительными, — снова президент, — и я хочу уверить вас… что так оно и есть!

Действительные члены братств засмеялись и заулюлюкали, всячески развлекаясь за наш счёт.

— Так оно и есть, парни! Но одновременно мы будем смотреть — как вы справляетесь в сложных ситуациях. Насколько вы находчивы, смелы, готовы выручить члена братства.

— Хочу напомнить, — подхватил старейшина, — что все здесь присутствующие прошли через испытания. Прошли их большинство президентов, сенаторов, конгрессменов, успешных предпринимателей, инженеров и учёных. А успешными они стали во многом потому, что взобраться наверх помогали им старшие члены братств, которые помнили их новичками. Помнили как людей находчивых, смелых… Как своих братьев!

— Станете ли вы нашими братьями, увидим через пять месяцев, — подытожил президент, нехорошо усмехнувшись.

Слова Берти о переезде в дом братства оказались несколько… преждевременными. Комфортабельный особняк с прислугой предназначался исключительно действительным членам братства, новички сюда попадали исключительно для развлечения старших.

Впрочем, всё это я знал заранее, так что особо не расстраивался. Да и проходил уже схожую программу в Берлинском университете… но в ежедневнике записал Отомстить Берти по-крупному. Забыть и отомстить ещё раз. Такую рассеянность нужно наказывать.

Берти, оказывается, отвечает в братстве за набор перспективных новичков, вот и нашёл перспективного меня. Уважаю такую преданность братству… но мы-то в недавнем прошлом компаньоны, которые прошли через реальные опасности и заработали большие деньги! Вместе.

Так что… преждевременных выводов делать не буду, но для Берти братство однозначно важнее меня. Галочку в мысленном ежедневнике…

— Жаба! — Прохаживающийся вдоль ряда из одиннадцати новобранцев старейшина вглядывался в лица и давал клички.