Сергей Савелов - Подготовка к выполнению замысла [СИ]

— Груда, — пошевелился один у его ног.

— Алексей, — подал голос дальний, уткнувшийся в землю.

Третий только натужно пытался откашляться, держась за горло.

— По какой статье «чалишься» «сявка»? — спрашивает у Груды.

Тот, слыша обидное обращение, дергается, но отвечает:

— Двести шестая, часть вторая.

Бурый оглядел тела, посмотрел на удаляющегося парнишку и сообщил:

— Запомните мои слова, «шантрапа». Если вас еще увидят возле этого парня, то место возле «параши» покажется райским. Скорее просто закопают. Чтобы в городе больше не «светились». Со «шконок» не слезать. Я вашего «кума» попрошу присмотреть. Молите бога, что сегодня так обошлось, иначе уже «отъехали» бы. О том, что видели и слышали здесь «кочумать». Если «зачирикаете» можете вешаться. Поняли «сявки»? Подайте голос.

Дождавшись подтверждения, пошел за Соловьем к баракам. Там у него был свой «стукачок», который присматривал за парнишкой в бараках. «Ловко парнишка положил трех взрослых гопников», — отметил мысленно Бурый. А от Фиксатого придется огрести за свой промах. О том, чтобы утаить происшедшее он даже не думал.

К удивлению Бурого Фикса даже не упрекнул, только буркнул:

— Теперь он тебя знает. Можешь держаться поближе.

Мешок думал дольше. Сведений о Соловье собрано достаточно. Парень в авторитете у поселковых пацанов. Активист. Серьезно занимается спортом самостоятельно с упором на драки. Зачем ему это? Дерется умело. С одного удара положил дважды местного авторитета. Легко забил нескольких ребят с Флоры в драках. Теперь эти «гопники» получили от него. Молодец. Может за себя постоять. Не допустил групповой драки между поселковыми пацанами и флоровскими. Голова «варит» и дело поставить может, как ему надо. Его ребята промышляют иконами. Они собирают, а он отвозит в Москву. Оттуда поставляет импортные шмотки. Но не «барыжит». Наверняка, что он и это дело поставил. Даже деревенских ребят привлек. Может самим этим делом заняться или подключится к Соловью? Похоже выгодно. Пусть Гвидон решает. Его затея с Соловьем. Парень от девчонок не шарахается, но и не афиширует свои отношения. Держится независимо. Засекли только одну встречу со школьницей. Значит не «пидор». Девки вокруг него кругами ходят, но только облизываются. Выбирает сам. И тут молодец! Неохота, но надо ехать к Гвидону. Кто его знает? Может Князя еще кто информирует из города. Тот же Фиксатый может.

Гвидон выглядел неважно. «Похоже, с похмелья», — мысленно отметил Мешок при встрече. Тяжела «корона». Приходится пить, даже когда не хочешь.

Несмотря на плохое состояние, тот Мешка слушал внимательно. В дело с иконами приказал пока не лезть.

— Дело денежное. Надо самим ставить без «барыг». Тут валютой пахнет. Буду думать, — сообщил Мешку, — потом укажу, что делать, — уточнил. — Продолжай присматривать. Не ошибся я в парне. Вон какую «вкусную» идею придумал с иконами.

— Кассету возьми с песнями Соловья. Пошли в народ. Братва «рябчики» на груди рвет, когда слушает, — сообщает, показывая рукой на изящную тумбочку с магнитофоном.

— Соловей не сидит дома. В поход ходил, в Москву и Ленинград ездил, — сообщает Мешок, с намеком.

— В Москву понятно зачем. А в Ленинград? — задумался, — если снова соберется куда, отправь своего человечка, пусть присмотрит и позвони мне, — принимает решение.

— Я доволен тобой, — хвалит на прощание.

В понедельник с утра я отправился в Горком комсомола. На автобусной остановке заметил приближающегося вчерашнего парня. «Где он был, наблюдая за моим подъездом?» — промелькнул вопрос. Вероятно, у него есть знакомый в бараке. Скорее всего, слежка началась после встречи с ворами. Значит, они знают о нашем бизнесе с иконами. Такое не скроешь от братвы. Захотят ли они подмять или подвинуть нас? Посмотрим. Хорошо, что я вовремя отошел от этого дела. Про мои похождения в Ленинграде, скорее всего не знают. Стоит ли предупреждать их о скором интересе Романова ко мне? Решу по возвращении из лагеря.

Решаю «прощупать» и познакомиться со своей «тенью», не забывая о подставе с «химиками». В автобусе по очереди покупаем по четыре копейки билеты у кондуктора. Иду на заднюю площадку «Лунохода». Парень встает в другом углу. Подхожу и, глядя в заднее стекло говорю вполголоса:

— Привет! Меня зовут Сергей.

— Бурый, — немного подумав, отвечает.

«Есть контакт!» — мелькает мысль.

— А как мама назвала? — интересуюсь.

— Анатолием, — представляется по-человечески.

— Анатолий. Чтобы тебя не утруждать, я могу оповещать заранее, куда я собираюсь сегодня. Вероятно, есть организации, где тебе светиться не желательно со мной, — предлагаю.

Немного подумав, кивает.

— Сейчас я собираюсь в Горком комсомола. Потом в поликлинику и домой. Оставлю документы и пойду с ребятами на речку, — информирую.

Снова молча кивает.

— Кто такой Фикса? — интересуюсь.

Молчит. Понятно. Возможно, парня тоже использовали «втемную». Совсем, как я действуют. Никаких моральных терзаний ради достижения своих целей!

В приемной Горкома здороваюсь с жирной не красивой секретаршей, печатающей на машинке. Как из пулемета строчит. «Вот это скорость! Профессионал!» — мысленно отмечаю. Почему-то мне раньше казалось, что в Горкомах, Исполкоме должны работать исключительно молодые красавицы. Оказалось, что профессионалов здесь ценят не меньше.

Протягиваю свои документы, когда она прервалась и повернулась ко мне:

— Мне сообщили, что я должен прибыть сегодня.

Сверив документы с какими-то списками, сообщает:

— Шестого поедешь в Лагерь комсомольского актива. До этого ты должен пройти медкомиссию в поликлинике. Направление тебе сейчас выпишу. Пройдешь врачей и с Заключением подойдешь ко мне. Я выдам Путевку в лагерь и Требования для проезда, — инструктирует. — Все понял? — спрашивает.

Киваю. Она, достав бланк из шкафа, начинает его заполнять, заглядывая в мое Свидетельство о рождении. «Паспорт не котируется?» — мелькает вопрос.

Отдав направление, на прощание сообщает:

— С тобой в лагерь едет девочка из второй школы. Увидитесь, может в поликлинике.

В поликлинике знакомлюсь с Ритой Русаковой, секретарем комсомольской организацией второй школы. Вижу, сидит девочка у нужного мне кабинета с таким же направлением в руках.

— Тоже в комсомольский лагерь? — интересуюсь.

Кивает, удивленно всматриваясь в меня.

— Сергей Соловьев, восьмая школа, — представляюсь.

— Рита. Рита Русакова, вторая школа, — тихо отвечает.

Впервые читаю свою взрослую амбулаторную карту с вклеенной детской. Нахожу запись о своей будущей проблеме — сотрясение головного мозга. Согласно, медицинских требований — это крест на поступление в военное училище. Однако на каждой отборочной медицинской комиссии врачи сообщали мне о недопустимости этой записи при поступлении. Обещали изъять из карты и писали «Годен». Так с записью прошел три комиссии. Только в военном училище при поступлении проблем не возникло. Перед первой отборочной медкомиссией пришлось марганцовкой вытравить татуировку с левого плеча. Стыдно стало, как будущему офицеру.