Сергей Савелов - Шанс. Выполнение замысла. Книга 3.

- А себе, родителям что-нибудь купил? - смотрит на меня с беспокойством.

- Купил и еще осталось, - успокаиваю.

- Сколько же стоит песня? - удивляется, - Кому продал?

- Есть много заинтересованных в повышении своей популярности, желающих стать знаменитыми и заработать, - ухожу от конкретики.

- Завтра возьму отгулы до первого сентября и будем собирать тебя в школу, - решает. - Есть у меня несколько за дежурства в ПНД и еще там накопилось…

Отворачиваюсь, чтобы не обидеть ее ухмылкой. Представляю тетю с повязкой дружинника, усмиряющую хулигана!

- Надо бы еще с временной пропиской решить. Директор школы напомнила. А также встать на учет в военкомат, ведь я по возрасту уже имею Приписное свидетельство и в вашу поликлинику. Но туда не к спеху. Достаточно того, что зарегистрируюсь в школе, - напоминаю. - Вы не знаете, где районный паспортный стол и военкомат?

- Знаю, конечно. Сейчас паспортный стол работает (смотрит на часы). Вместе пойдем, только переоденусь. А в военкомат сам завтра сходишь, - планирует.

Паспортный стол районного управления МВД находился в соседнем квартале на первом этаже жилого дома. В общем коридоре с несколькими дверьми никого не было. На стенах висели различные плакаты с информацией. Доска с фотографиями преступников «Их разыскивает милиция!» За поворотом коридора в закутке со столами и стульями сидели несколько человек.

- Здравствуйте. Кто последний? - решительно спросила тетя.

Присутствующие промолчали, только одна женщина сообщила:

- Ждем, когда вызовут.

Из-за одной из дверей с табличкой «Начальник Паспортного стола майор милиции Большакова Г. А.» доносился громкий женский голос, распекавший кого-то. Громогласная женщина не стеснялась матерных выражений. За дверью, напротив, с анонимной табличкой «Старший инспектор Паспортного стола» была тишина. Услышав ненормативную лексику в стенах государственного учреждения, тетя стушевалась и беспомощно взглянула на меня.

- Там есть, кто из посетителей? - спрашиваю отзывчивую женщину, кивая на дверь начальницы.

Та в ответ молча мотает головой. Смотрю на тетю. Она некоторое время мнется, не решаясь принять решение. Тем временем разговор за дверью утих, дверь открывается и выходит полная женщина лет сорока в милицейской форме с погонами майора. Видит нас с тетей единственных стоящих на ногах и недовольно рявкает:

- Вам чего?

Тетя съеживается от грубого обращения и лепечет:

- Нам насчет временной прописки племянника узнать.

- Где ваши документы? - тем же тоном продолжает бабища.

Тетя оглядывается беспомощно на меня и бормочет:

- Нам только узнать, … проконсультироваться…

- Здесь не юридическая консультация! Нам некогда давать консультации всем подряд. Мы делом заняты. Читать умеете? Здесь вся информация. (Кивает на стены). Соберете документы и тогда приходите. И так работы выше головы, в туалет пос… (запнулась) выйти некогда. А тут за консультацией ходят всякие, - громко возмущается, недовольно гладя на нас, и оглядывает присутствующих, ища поддержки.

Тетя окончательно стушевалась. Я тоже обескуражен.

- Почему вы разговариваете таким тоном? - прихожу на помощь родственнице. - Вас ведь только спросили! - удивляюсь возмущенно.

- Что? - поперхнулась милиционерша и перевела взгляд на меня, как будто раньше не видела. - Ты кто такой, чтобы делать замечания взрослым? Дожили! - поворачивается к посетителям. - Всякий невоспитанный сопляк будет делать замечания!

Распаляясь, начинает орать:

- Где тебя воспитывали? По тебе детская комната милиции плачет. Сейчас вызову наряд, чтобы разобрались с вами и научили вести себя в государственном учреждении с представителями власти.

Вижу, что тетя еле сдерживает слезы.

- Пойдемте тетя, пусть те, кому я нужен в Ленинграде, решают этот вопрос, а заодно разберутся с хамами в этом ГОСУДАРСТВЕННОМ учреждении, - предлагаю и иду к выходу. - Похоже, здесь кому-то надоела должность и погоны лишние, - добавляю, чтобы всем было слышно.

Из других кабинетов высыпали на крики начальницы другие сотрудники (вернее сотрудницы) и с любопытством наблюдали завершение безобразной сцены. Тетя с носовым платком в руках спешит за мной, а нам след несется:

- Стоять! Вас никто не отпускал! Еще надо разобраться, зачем такой приехал в Ленинград и хочет прописаться! Ничего, вы еще придете ко мне! - слышу угрозу. - А вы чего все уставились?..

«Совсем бабе «крышу снесло» от безнаказанности!» - поражаюсь и успокаиваю заплакавшую на улице тетю:

- Когда мы в следующий раз сюда придем, этой хамки здесь не будет, а все сотрудники навсегда усвоят, как надо разговаривать с посетителями.

Сам киплю от негодования. Как мог такой человек оказаться и продержаться на такой должности? Через Паспортный стол проходят тысячи людей и встречают такого человека, потерявшего человеческий облик и забывший все нормы приличия! По одному такому сотруднику будут судить обо всей милиции! Совсем у майорши «башню снесло» от всевластия и безнаказанности. Неужели никто не жаловался на нее? Или за ней стоят высокопоставленные покровители, раз дослужилась до майора? Упиваясь своей властью, третирует посетителей и наверняка подчиненных. Почему непосредственные начальники не наведут порядок? Чем такой мелкий начальничек может их устраивать? Такие люди, получив даже небольшую власть наслаждаются, унижая заинтересованных в услугах учреждения граждан и подчиненных,зависимых от начальника-самодура.

По дороге домой тетя успокоилась немного и поделилась своими сомнениями:

- Может, поживешь без этой временной прописки? Вдруг эта Большакова затаит зло и как нибудь отомстит? Может не стоит с ней связываться?

- Как скажете тетя. Я подумаю, - успокаиваю ее, хотя уже твердо решил не оставлять это дело.

Подобное отношение к «слугам народа» и чиновничьему беспределу тоже привело к развалу СССР. Народное возмущение не выходит за пределы кухонь или ограничивается «фигами в карманах», злобными анекдотами и ироничными частушками. Планирую в ближайшую встречу с Ксенофонтовым сообщить о «достойном» представителе органов внутренних дел. Пусть заодно разберется с временной пропиской. Мне неплохо жилось без этих проблем у себя в городе. А там Гулька! И Маринка! И Танька (наверное)!

- Мы же договорились общаться на «ты», - упрекает меня, промокая слезы платком.

Ксенофонтов.

Петр Петрович опередил меня, планирующего звонить ему вечером и сообщить о приезде. Не успели мы войти в квартиру, как услышали звонки телефона. Тетя с опаской взяла трубку и сказала с осторожностью:

- Алло.

Вероятно, опасалась услышать злобный голос «держиморды» из паспортного стола. Вслушиваясь в трубку, удивленно взглянула на меня: