Виктор Сиголаев - На все четыре стороны [litres]

– Дивысь тут! – бросил Полищук бабке, маячившей в проеме, и нырнул в комнату. – Я зараз!

«А ведь это он за стволом пошел, – догадался я. – Не будет он мне больше танцев с плетками устраивать. Ему главное – гарантированно меня прижучить. Я для него сейчас самый опасный и, что крайне примечательно, единственный оставшийся в живых свидетель!»

И одновременно с этой морозящей мозг мыслью дошла наконец туда же и хорошая новость, точнее, очевидное стало еще очевиднее: а ведь не поехал убийца в город добивать Ирину! Сам стал прятаться в лесном заповеднике, перестраховался, стало быть, на наше счастье. Хоть этот камень с души упал!

Ну а я… что ж… я в случае чего и переродиться могу. Если грохнут. Восстану из мертвых, как завещала нам вездесущая и всезнающая Диана Сергеевна. Не хочется, конечно… в первый класс второй раз… пардон, какой второй? Третий уже! Но если уж доведется… голову сложить…

Неожиданно я всхлипнул.

Фу, как фальшиво-то, гражданин! К чему этот псевдогеройский пафос? Ведь боишься же на самом деле? Трусишь. Да что там базар фильтровать… дрейфишь по-черному?

Странным образом этот внутренний самоанализ начал меня слегка подбешивать.

Да! Трушу! И что?

А чего ты, собственно, здесь разлегся, трусишка? Пули своей героической ждешь? Или что там у нас в меню? Заряд картечи… в известно какое место? В афедрон! Что ж, не привыкать…

Я беспокойно заворочался в своем углублении, стал снова в спешке все ощупывать вокруг себя.

– Бачишь кого? – приглушенно донеслось из глубины комнаты. – Уважно там!

– Никого я нэ бачу! – ответил деду плаксиво-раздраженный голос. – Ой, лышенько, голова болыть…

– Зараз я. Тилько патроны возьму…

Так просто и обыденно… меня сейчас и шлепнут.

Ступеньки! Я ведь что-то подобное ощупывал только что.

Зачем вообще нужны ступеньки, ведущие вниз? И упирающиеся прямо в стену. А в стену ли они упирались? Я ужом заскользил назад.

– Бачу! Бачу! – заверещала неподалеку бабка охранной сигнализацией. – Ось вин… повзаэ по пидлози.

– Зараз иду!

Вот они! Я скатился по ступеням вниз и прижался к стенке. Та неожиданно шевельнулась, сквозанув из приоткрывшихся щелей студеным воздухом. Дверь! Закрытая дверь. Где-то должен быть засов или шпингалет. Черт, не могу найти…

– Дэ вин?

– Отам! Дэ выхид на оборы.

Клацнул затвор охотничьего ружья.

Затем послышался хруст мелкого мусора под тяжелыми подошвами. Хруст явно приближался в мою сторону. Ломая ногти, я лихорадочно царапал дерево, пытаясь нащупать в темноте то, что не давало двери выпустить меня на свободу. Нет никаких запоров! Конец?

– Эй!.. Хахарин! Ты дэ там? Голос подай!

Я перестал шарить по стенке, развернулся и обреченно привалился спиной к предательской двери.

– Тут я, Крохмалюк! Шагай прямо, не ошибешься.

– О цэ гарно!

Черное пятно зловещего силуэта показалось из-за перегородки метрах в пяти от меня. А я неожиданно успокоился. Деловито выбрался из преддверной ниши, перевернул вверх дном и уселся на случайно подвернувшееся ведро и заявил нагло:

– А ты чего радуешься, Крохмалюк?

Пятно настороженно замерло, так и не отлепившись от перегородки.

– Га?.. Щ-щось?

– Я спрашиваю, с какой радости ты пребываешь в таком восторге? От того, что сопляка поймал? Так?

Тень молча двинулась в мою сторону. Товарищ инструктор горкома к задушевной беседе был не расположен.

– Сделаешь еще шаг – и так и не узнаешь никогда… кто тебя сдал. И… что с тобой дальше будет.

Снова остановка и напряженная немая пауза.

– Интересно? Вижу, что интересно, – с деланым равнодушием произнес я. – Ты даже представить себе не можешь, как это интересно и познавательно… курсант Красавец. Так?

Со стороны рокового пятна послышалось тихое шипение. Странно, что это?

– Ш-ш-шайце, – донеслось до меня еле слышно.

А! В этом смысле? Тогда ладно.

– Ну… коли так, слушай, – стараясь не вибрировать голосом, стал я лихорадочно придумывать очередную сказку. – А помнишь ли ты, старый солдат, своего начальника с последнего места службы? Обершарфюрера Шпекмана? Ответь, не молчи.

– Н-ну, – прозвучало из-за перегородки после небольшой паузы.

– Помнишь, – удовлетворенно констатировал я. – Как можно не помнить рубаху-парня Карла? Тончайших же душевных качеств человек! Хоть и палач… как ты. Только ведь палач палачу рознь. Тебе ли не знать, Шайтан? Ты людей калечил, а Шпекман, бывало, и спасал. Как раз после твоей плетки и спасал. В госпиталь направлял. Это ты тоже помнишь?

– Помню… – тихо прошелестела тень.

Я задумчиво поднял глаза на непреодоленную мною дверь, пытаясь придумать еще что-нибудь весомое, и… вдруг увидел то, что служило препятствием к моей свободе. Кусок деревяшки, гвоздем прибитый к краю дверного полотна! Поворотная самодельная щеколда, которую в моем случае поворачивать не стали, а всего лишь на пару миллиметров сдвинули в сторону дверного откоса. Достаточно, чтобы дверь наружу не открывалась. И чтобы на ощупь ничего толком и не обнаружить.

– Ну… если помнишь, слушай дальше. – Напустив выражением голоса таинственности, я по возможности бесшумно приподнялся и скользнул к ступеням. – Слышишь меня?

– Н-ну…

Я увидел краем глаза, как разговаривающая со мной тень слегка шевельнулась и почти незаметно двинулась вперед. Думает, что я не замечу за разговором подкрадывающегося хищника.

– Стой! Стой, Шайтан! – крикнул я в темноту, сдвигая щеколду в сторону. – Ничего больше не скажу!

– А и не надо… – прохрипело почти рядом.

Я с ужасом услышал тихий щелчок взводимого курка и буквально вывалился в спасительную ночь через распахнувшуюся дверь.

Ба-бах!!!

Чудовищный грохот практически разорвал мои ушные перепонки. Огненный смерч пронесся над головой, и что-то тяжелое чиркнуло по шапке слева. Частично ослепший и местами оглохший, я захлопнул за собой дверь и на этот раз моментально нащупал похожую щеколду со стороны улицы, только уже на дверном откосе. Повернул ее и…

Ба-бах!!

В полуметре над головой из двери брызнули горящие щепки. Вновь шлепнуло по многострадальной шапке.

Я крутанулся на месте и… замер в оцепенении.

Новые дела. Вернее, слегка забытые старые.

Дверь за моей спиной, оказывается, вела на скотный двор!

И сейчас мордами ко мне пятились задом по скользкой вонючей грязи десятки гигантских свиней-гибридов. Испугались, похоже, зверюшки странного шума из хозяйского дома. По отсутствию паники в рядах стада, надо полагать, не очень сильно-то и испугались. Я бы сказал… озадачились слегка.

Сзади бешено затряслась и загрохотала выламываемая дверь.

Сцилла, блин, и Харибда!