Владислав Морозов - Охотник на попаданцев [litres]

Затаил дыхание и нажал спуск, раз и второй, стараясь давать короткие отсечки по три-четыре выстрела максимум, как это принято в нашем времени.

Две мои короткие очереди свалили мужика в костюме навзничь. Он прямо как сидел, так и рухнул, не успев даже дёрнуться. Сядь он на полметра ближе – упал бы мордой прямо в костёр.

Кажется, при этом мне удалось зацепить и азиатку – светлое пятно её блузки тоже ушло куда-то ниже моей линии прицеливания. Метнувшихся в стороны радиста и своего клиента я старался не задеть, но, наблюдая за их дальнейшими телодвижениями при отползании в стороны от костра, я всё-таки упустил, куда делась азиатская мадам. Уползла за самолёт или укрылась в его фюзеляже? Этого я не понял. Но через считаные секунды после того, как я начал стрелять, у костра ни осталось никого, а тело на земле лежало только одно.

Одновременно за моей спиной, там, где осталась Клава, раздалась пара длинных, на полрожка, очередей из ППС. Ответа на эту Клавину стрельбу не последовало.

Зато из дверного проёма фюзеляжа разбитого С-54 вдруг метнулась тёмная тень. Не азиатская баба, а кто-то явно крупнее её. Я ударил по человеческому силуэту, но, кажется, опоздал и не попал.

Тело мужика в костюме всё так же лежало у костерка без признаков жизни, а остальных троих (или четверых, если считать того, кто выскочил из самолёта) я по-прежнему толком не видел. Зато кто-то из них уже пустил автоматную очередь, которая прошлась по фюзеляжу разбитого «Ганнета» далеко в стороне от меня.

Я отметил, что ящик рации стоял на прежнем месте под навесом из пятнистой плащ-палатки. Теперь мне не следовало подпускать к ней никого из уцелевших, чтобы, не дай бог, не предупредили своих и не испортили нам весь праздник.

Впрочем, сделать это было несложно, поскольку загасить костерок эти идиоты не догадались.

Сзади было по-прежнему тихо, похоже, Клаве всё-таки удалось уконтропупить того неряшливого дозорного.

Ну а за кучами хлама у поломанного С-54 началась какая-то суетливая возня, а потом оттуда начали лупить, ориентируясь на звук, очередями из трёх автоматных стволов, но били куда попало.

Судя по звуку, стреляли из «Томсона» и М3. «Узи» слышно не было.

«Томсон» – это, надо сказать, довольно серьёзно, там патроны 45-го калибра, толщиной с писюн годовалого ребёнка – если вдруг невзначай попадут, мало мне не покажется, несмотря на бронежилет. Одно слово, «окопная метла».

Однако у меня была уверенность, что, будучи вооружённым изделием легендарного русского сержанта, я их всё равно, по-любому, уделаю.

Я пустил в сторону этих стрелков несколько коротких очередей – гильзы стучали по самолётному дюралю, ощутимо воняло порохом. По ощущениям, «Калашников», дёргаясь в моих руках, выпускал пули, я бы даже сказал, радостно. В конце концов, здесь автомат делал именно то, ради чего его создавали, – убивал американцев. Чисто инстинктивно я отметил, что неяркое пламя на дульном срезе «калаша» может меня слегка демаскировать.

Поэтому я перекатился в сторону и сменил позицию, затаившись за широким, оторванным крылом «Ганнета».

Оппоненты начали со всей дури бить в то место, где я только что был, успев весьма приблизительно сориентироваться по вспышкам выстрелов. Но стреляли они снова нервно и неточно, хотя их пули и стучали по ни в чём не повинным обломкам самолёта словно горох.

При этом дистанция между нами была практически пистолетная – на глаз метров тридцать-сорок.

Прежде чем я начал стрелять с новой позиции, по этим чудикам выстрелили откуда-то слева, по звуку короткая очередь из АК-47. Ага, кажется, наш дорогой сержант нарисовался-таки.

Сидевшие у самолёта сразу же резко сменили свои «приоритеты» и принялись суматошно палить в ту сторону длинными очередями. По-прежнему огонь вели трое, и, по-моему, им было страшно, поскольку они не знали, сколько человек сейчас против них.

Ну а раз Игнатов столь быстро появился у самолёта, получалось, что других вражеских секретов в округе действительно не было.

А коли так – маловато их осталось. Это сильно упрощало нам задачу.

Слева снова стрельнули из АК. От самолёта всё так же нервно и бестолково били в ответ.

Я пустил по вспышкам очередь и опять перекатился в сторону, ближе к противникам, за какие-то мятые подвесные баки.

Перекатившись, сменил опустевший рожок на полный.

От самолёта ударила длинная очередь. Метили в меня, но пули опять прошли далеко в стороне от того места, где я только что сидел.

Зато стрелявший хорошо обозначил себя. Вот дурачок…

Я прицелился по вспышке и дал короткую очередь, целясь над самой землёй.

Впереди истошно заорали от боли. Стало быть, я попал.

Ну да, патроны-то у меня бронебойные, от них и за железом не факт что спрячешься.

Я вскочил и перепрыгнул через кучу хлама, оказавшегося обломками ещё одного «Ганнета».

Длинная автоматная очередь опять прилетела в мою сторону, но снова с опозданием.

В ответ вражескому стрелку слева, совсем близко от нас, ударила короткая очередь из «калаша».

Ага, значит, сержант был уже где-то рядом.

Друг друга бы случайно не зацепить…

Что-то шумно метнулось в мою сторону между груд хлама.

Я выпустил довольно недлинную очередь на этот звук.

В ответ в мою сторону начали стрелять, но теперь это почему-то были одиночные выстрелы из пары пистолетных стволов.

Ага, что – сожгли все патроны, поганцы? Это было просто замечательно.

Значит, их всего двое осталось?

Хорошо, если это были радист и мой клиент.

Между тем два пистолета продолжали стрелять, и снова мимо.

Я ответил им не слишком точным огнём, потом опять сменил рожок и перекатился в сторону противника. Теперь от самолёта до меня было всего-то метров десять.

Впереди меня слишком громко зашуршал металл. Я вскинул автомат. И вдруг из-за стоящего почти вертикально оторванного киля «Ганнета» прямо на меня выскочил некто. Вроде бы вокруг была полутьма, но я почему-то чётко рассмотрел, что он был в тёмной форме американского образца и кепаре с длинным козырьком, в стиле классической бейсболки.

В руках у этого хмыря был угловатый автомат М3 с коротким и толстым стволом.

Значит, их оставалось всё-таки не двое, а трое. Большая ошибочка с моей стороны. Как говорится, лови нежданчика…

Причём именно этого, конкретного, гада у костра точно не было. Значит, это действительно тот, что из самолёта выскочил. Тот самый, кого я давеча толком не рассмотрел и не сумел быстро снять, чем и создал лишнюю проблему на свою голову.

Конечно, в темноте ему было видно плохо, и меня, и вообще, но в целом это мало что меняло. Если бы он проявил достаточную меткость, я мог бы досрочно финишировать в своём времени.