Александр Михайловский - Затишье перед бурей [litres]

– Ну что ж, заходи, коли пришел, – сказал Джон, и Фергус, войдя, захлопнул дверь. На него сразу же нацелились пять револьверов. Единственный, кого Фергус знал, был его старый знакомый Шон О’Малли, с которым он когда-то познакомился у своего кузена Лиама. И именно Шон, похоже, командовал парадом.

Фергус Мак-Сорли лишь склонил голову.

– Хвоста за мной нет, – покаянным голосом произнес он, – я проверял. Ребята, я вам все расскажу, а вы решайте, как со мной поступить.

Джон нахмурился и посмотрел на Шона О’Малли.

– Ребята, я с вами не пойду, – Шон вздохнул и развел руками, – все-таки он мне родственник. Жаль, конечно, что я такую змею пригрел в свое время у себя на груди. Полиция-то все про тебя знает, Фергус Мак-Сорли, а у меня до сих пор там есть кое-какие знакомства. Мне и про ориентировочку на тебя рассказали, и про то, что ты агентом их побывал. Да и наши уже знали, что ты предатель. Вот только одно радует – что-то ты такое сделал, что полиция для тебя больше не друг. Ну да ладно, ребята разберутся.

Через пять минут Фергус уже сидел в подвале, надежно привязанный к стулу.

– А вот теперь рассказывай всё, гнида, – глядя прямо в глаза Фергусу, произнес Шон. – Зачем ты нас предал? Что они о нас знают? Давай говори побыстрее.

– Подловили меня на бабе, – заныл Мак-Сорли, – и сказали, мол, или ты будешь нам все рассказывать, или мы все твоей благоверной выложим. Я им и рассказал про голубей. И передавал всю голубиную почту. Не знал же я, что они такое в Корке устроят…

– А ты знаешь, что из-за тебя сожгли четверть города? – прорычал Шон. – Что число убитых, покалеченных и изнасилованных до сих пор еще неизвестно, но можно понять лишь одно – их многие сотни? Что твой кузен Лиам был избит до полусмерти, искалечен так, что неизвестно, сможет ли он дальше работать, а его невеста изнасилована английскими свиньями?

– Лиам! – воскликнул Фергус. – Он же вообще не хотел ничего знать про политику! Хотел стать таким, как все англичане.

– Да, Лиам, – подтвердил Шон. – Так что рассказывай дальше, сволочь!

– Ну, – неохотно признался Фергус, – после того, как я узнал, что никакого восстания в Корке не было, я понял, что пора уходить. Попросил Рози помочь – ты ее знаешь… Увидев ее со мной, жена, как я и надеялся, сбежала к матери. А еще Рози договорилась со своим кузеном – когда бобби пришли по мою душу, тот послал мальчишку ко мне, я и успел уйти…

Шон кивнул и произнес:

– А ты не подумал о том, что мы тебя и прикончим?

– Подумал, конечно, – вздохнул Фергус. – Но после Корка мне уже все равно. А после того, что они сделали с моей родней – я и сам готов залезть головой в петлю. Только сначала хочу вам все рассказать: кто меня завербовал, какие вопросы они мне задавали, что они, как мне кажется, знают, а чего не знают…

Шон внимательно посмотрел на Фергуса и задумался.

– Нет, дорогой, – процедил он сквозь зубы, – не торопись следовать за твоим братом Иудой. Ладно, сиди пока и думай. Развяжите ему руки, поставьте столик и дайте пару листов бумаги, ручку и чернила.

– Парни, – жалобно сказал Фергус, – дайте хоть сходить отлить и хоть чего-нибудь попить…

– Вот закончишь, и если нам это понравится, тогда и позволим, – прорычал Шон О’Малли. – А пока терпи. Шеймус и Роберт останутся с тобой, так что без фокусов. Ребята, если он попробует отвязаться – стреляйте по рукам и ногам. Нам он пока полезней живой, чем дохлый.

– Не надо стрелять! – замотал головой Фергус. – Я все сделаю в лучшем виде!

– Вот и хорошо, – кивнул Шон.

– Слушай, Шон, – спросил вдруг Шеймус, – а он не рассказал своим дружкам про этот дом?

– Да не говорил я ничего! – заверещал Фергус. – Иначе они бы давно были здесь!

– Проверим, – немного поразмышляв, произнес Шон. – Хорошо еще, что дом на отшибе и чужих тут не бывает. Этого пропустили, наверное, потому, что его знали. Пойду, проверю. Вернусь через час или два. Ясно тебе, сволочь?

Часа через два Шон вернулся.

– Отведите его на задний двор, – скомандовал он. – Пусть отольет. И сразу сюда. А я пока почитаю, чего он тут накарябал.

Фергусу связали руки, отвязали ноги и вывели его. Через три минуты, когда его ввели обратно, Шон сказал:

– Значит, так. Я поговорю кое с кем. Но то, что написал Фергус, мне кажется весьма интересным. Правда, нельзя быть уверенным в том, не присочинил ли он чего-либо. Кое-какую информацию я проверю. Так что отведите-ка его в нумера – прости, дорогой, тут роскошеств не наблюдается, да и сыровато, подвал все-таки. Но соломенный тюфяк я тебе гарантирую. И дайте ему чего-нибудь поесть и попить.

24 (12) января 1878 года. Дом Джона Мак-Крея в двух милях от Лимерика

В том же подвальном помещении, что и три дня назад, сидели Шон О’Малли, Лиам Мак-Сорли, Джон Мак-Крей и еще несколько человек. Фергус Мак-Сорли на этот раз сидел на табуретке в углу, в отличие от прошлого раза, не привязанный.

– Фергус, – произнес Шон О’Малли, – Лиам очень просил за тебя. Говорит, что кровь не водица. Да и то, что ты говорил, по крайней мере, то, что мы проверили, подтвердилось – только что пришла весточка из Белфаста. Сумели, знаешь ли, разговорить одного из тех, кто тебя пас все это время. И, в отличие от тебя, он уже кормит рыб где-то у Дороги Гигантов. Но, видишь ли, многие наши ребята считают, что тот, кто предал однажды, предаст еще раз… Что скажешь?

Фергус посмотрел на него потухшим взглядом.

– Если хотите, – устало сказал он, – можете отправить и меня кормить рыб. Или дайте мне веревку – повешусь, как Иуда. Но если я могу хоть чем-нибудь помочь общему делу…

Лиам поднял голову и произнес, несколько шамкая из-за выбитых зубов:

– Братья, и апостол Петр предал Спасителя, когда отрекся от него трижды, прежде чем запел петух. И Господь его простил, и послал пасти овец Своих. И Петр не только создал Римскую церковь, но и жизнь свою отдал за веру Христову. Простим же и мы Фергуса. Ведь из всех здесь присутствующих один лишь я пострадал в Корке, и я прошу – дадим же ему еще один шанс! Ребекка – она у меня там, сверху – говорит то же самое.

– Единственное, о чем я прошу, – сказал Фергус, – не о жизни, а о том, чтобы хоть как-нибудь искупить свою вину.

Шон долго думал, но несколько других присутствующих кивнули головами.

– Значит, так, – твердо произнес он, – дадим Фергусу возможность смыть свою вину кровью. Если он выживет, то мы его простим, и будет он вновь нашим братом. Если он погибнет, то кровь смоет его вину, и мы будем чтить его память. А вот если он струсит или предаст… Кто со мной согласен?

Руки подняли все присутствующие, кроме Фергуса.

– Братья, – сказал он, склонив голову, – клянусь тем, что осталось от моей чести, я вас больше не подведу. Да здравствует наша родная Эрин [5] Ирландия. и наш король Виктор Первый!