Гордон Догерти - Assassin's Creed. Одиссея [litres]

Цокот копыт ее жеребца будил в Кассандре мысли о недавнем прошлом. Она вспоминала годы войны, в которую оказалась втянутой не по своей воле. Оттуда ниточка тянулась в отдаленное прошлое. Оно не забылось. Страшные события детства, будто ржавые крючья, по-прежнему впивались в сердце. Неожиданно до слуха молодой наемницы долетел топот множества копыт. Кассандра насторожилась, вскинула голову, оглядываясь по сторонам. Но беотийские холмы оставались пустынными. Под жарким солнцем раннего лета серели полосы земли и зеленели кусты. Миновав одну долину, она тут же попадала в другую. И везде – буйство трав. Не было никаких всадников. Эхо, отражаясь от склонов, множило стук копыт ее коня. «Я почти добралась», – подумала Кассандра. Дальше ее путь лежал к горам, серебрящимся под сочным синим небом. В небе парил Икар – ее верный друг и разведчик. Кассандра улыбнулась, глядя на его силуэт. Орел молчал. Кассандра сочла это хорошим знаком. Из седельной сумки она достала яблоко и рассеянно принялась жевать прохладную сладкую мякоть. Потом замедлила бег коня и подалась вперед, чтобы угостить его огрызком. Тогда-то и произошло нечто непонятное. Эхо от цокота конских копыт как-то странно замедлилось, будто сам жеребец уже двигался медленнее, а эхо замедлилось не сразу. Пауза была секундной, но по вспотевшей спине Кассандры пробежали мурашки. Она оглянулась назад, остановив коня. Эхо тоже стихло. Теперь ее уши улавливали лишь неутомимый стрекот цикад, игривое журчание ручья и барабанную дробь дятла, доносящуюся из сосновой рощи.

Кассандра самоуверенно улыбнулась, хотя внутри совсем не ощущала уверенности, и двинулась дальше. И снова… какое-то странное эхо от цокота копыт.

Сунув руку под плащ, Кассандра коснулась древка полукопья. Теперь она держала поводья в одной руке.

Но странное эхо так и осталось эхом, не превратившись в реальную угрозу. Ближе к вечеру вдали появилась серебряная вершина горы Геликон. А ближе, на вершине другой горы, Кассандра заметила частокол копий, красные плащи воинов и белые шатры. Ее рука переместилась с копья на пергаментный свиток с царским эдиктом. Щелкнув языком, молодая наемница пустила жеребца галопом вверх по склону, к входу в лагерь. Двое караульных у ворот увидели ее еще издали. Спартанцы вскинули щиты и взяли копья на изготовку. В глазах обоих отчетливо читалось желание расправиться с незваной гостьей. Кассандра помахала свитком, как копьем. Увидев царскую печать, караульные расступились.

Кассандра спешилась. Жеребца она привязала возле корыта с кормом, а сама пошла дальше. Проходя мимо больших шатров, служивших походными казармами, молодая наемница всматривалась в каждую мелочь, не забывая и про боковое зрение. «Мне, Архидам, нужна маленькая зацепка, – думала она. – И тогда все узнают, кто ты на самом деле. Твое ложное царствование кончится, а вместе с ним рассыплется в прах и власть культа». Вскоре Кассандра подошла к командному шатру. Он был просторнее соседних и не отличался безупречной белизной. Передняя стенка и две боковых были подняты и закреплены, позволяя воинам и илотам беспрепятственно входить с донесениями, а также доставлять еду и питье участникам военного совета, в данный момент о чем-то ожесточенно спорящим. Возле стола в центре шатра склонился над картой широкоплечий спартанский военачальник. Те, кто его окружал, оглушительно галдели, словно стая ворон или стадо ослов. Их советы были противоречивыми. На мгновение Кассандра даже посочувствовала командиру… пока тот не поднял голову.

– Стентор? – растерянно пробормотала молодая женщина, застыв на месте.

Лицо приемного сына Волка побледнело. Затем его щеки стали ярко-красными, а губы вытянулись в тонкую линию, став похожими на лезвие кинжала. Отпихнув с дороги ближайшего советника, Стентор шагнул к Кассандре.

– Я и не знала, что ты командуешь…

Последовал звонкий удар в челюсть. Из глаз Кассандры посыпались белые искры. Она обнаружила, что лежит на спине, а голова бешено кружится.

– Мала́кас! – прохрипела Кассандра.

Стентор склонился над ней. Лицо его пылало от ярости. В руке блестел меч. При виде оружия дымка перед глазами Кассандры рассеялась. Молодая женщина откатилась назад и помахала свитком:

– Я приехала сюда, чтобы тебе помочь, идиот!

– После Мегариды? После всего, что ты сделала, продажная тварь и убийца?!

Толпа спартанцев, обступившая дерущихся, гневно загудела. Интересно, что именно Стентор рассказал им о ней?

Кассандра высоко подняла руку со свитком:

– Царь Архидам послал меня помочь тебе закрепиться в этих местах.

Гул голосов смолк. Теперь все смотрели на царский эдикт. Тяжело дыша, Стентор убрал меч в ножны и стремительно покинул шатер.

– Теперь я вижу, насколько Архидам доверяет мне, – прорычал он, оборачиваясь. – Послать сюда эту шлюху-наемницу?

Кассандра потрогала челюсть. Крови на губах не было, но боль тем не менее была жуткая. Помешкав, молодая женщина двинулась вслед за названым братом. Она нагнала его на северном краю лагеря и остановилась в нескольких шагах от Стентора. Вдаль тянулись прожаренные солнцем золотистые долины. В центре голубело большое озеро Копаида, в которое зеленой лентой впадала река Кефис. По небу плыли облака, а по земле – их тени.

– Боги наказали меня твоим прибытием, – не оборачиваясь, бросил Стентор.

– Если бы я была орудием богов, ты был бы уже мертв, – ответила Кассандра, теряя терпение.

– Каких целей надеется достичь Архидам, присылая сюда тебя – одну-единственную да еще и вероломную наемницу?

– Сделать за тебя твою работу, – огрызнулась Кассандра.

Разболевшаяся челюсть сделала ее смелее и злее.

– Ты и понятия не имеешь, о чем говоришь, не так ли? – крикнул Стентор, поворачиваясь к ней. – Эта война длится четыре года. Думаешь, если ты когда-то сражалась в наших рядах на Мегариде, тебе известна вся картина военных действий?

Боль в челюсти сделалась нестерпимой, затем начала стихать. Кассандра обуздала гнев.

– И для меня, Стентор, эта война длится четыре года. С того самого сражения я оказалась втянутой в нее. Давай не будем пронзать друг друга словами. У нас есть общее дело. Честно говоря, я ожидала увидеть здесь союзников и наемников. Я и не подозревала, что основная часть спартанской армии находится в Беотии. Почему?

Стентор чуть склонил голову, как делал в шатре, когда разглядывал карту.

– Афины были у нас в руках, – сказал он и поднял руку, потрясая кулаком в воздухе. – А потом власть захватил Клеон. Он железной рукой правит Афинами. Делает немало глупых наземных вылазок. Некоторые ему удаются. Во всяком случае, когда мы попытались вернуться в Аттику, он отбросил наши силы. И мы застряли в здешних местах. Кучка союзников против орды непримиримых врагов. Афинская армия и их платейские союзники угрожают выдавить нас и отсюда. И если им это удастся, мы проиграем войну.