Павел Дмитриев - Скрепы нового мира (Анизотропное шоссе, Iii)

Хвала демократии - противоположный вход, он же северный портал, открыт свободно. Через него любой желающий может подняться на гостевую ложу и послушать, что обсуждают парламентарии. Заодно - встретиться с нужным человеком неформально, в ресторане, в баре, или в лобби, а то и просто, у приглянувшейся колонны в коридоре. Полезная опция, которую широко используют богатые и влиятельные, те, к кому депутаты выходят сами, по звонку или переданной через клерка записочке.

Части огромного здания неплохо изолированы друг от друга, на ночь все проходы запираются.*** Отдельной охраны в публичном крыле нет, совсем и полностью. Просто потому, что тут нечего охранять, кроме, разве что, барменского хозяйства - шкафа со спиртным и холодильников с закусками. При этом всего лишь три метра высоты отделяют гостевые ложи от партера, сущий пустяк. Думаю, ответственные товарищи это прекрасно понимают, да только и в пленарном зале воришкам или вредителям делать положительно нечего. Выходы же в богатое ценными документами депутатское крыло закрыты резными дубовыми дверями, чтобы из проломить - потребуется если не танк, то по крайней мере бронеавтомобиль.

Теория сулила мне абсолютную безопасность. Практика шевелила волосы на голове шорохами, скрипами и бряками. Кто мог подумать, что кроме тараканов и мышей тут обитают здоровенные крысы? А проезжающий по соседней улице тяжелый грузовик способен заставить стекла тихонечко позванивать? Полбеды коридоры, в них кое-как проступают контуры окон и стены, зал - вот где меня встретила по-настоящему пугающая, тонущая в черноте пустота. Малейший звук отзывался звенящим в ушах эхом, самые аккуратные шаги заставляли содрогаться пол и стены.

Сторожась всего на свете, я каким-то образом умудрился спихнуть плотницкую снарягу с широкого перила ложи; инструмент рухнул с высоты прямо на депутатскую скамью. От страшного грохота содрогнулся весь Рейхстаг! Бросив на месте преступления портфель со взрывчаткой, я выбежал в коридор, пытаясь определиться, в которую сторону лучше драпать. Да так и замер в нерешительности, боясь лишний раз вздохнуть. Но минута тянулась за минутой, никто и не думал поднимать тревогу.

Через четверть часа чрезмерная осторожность сменилась эйфорией, уже совсем не таясь, я навязал на веревке узлов, закрепил ее конец на балясине ограждения и соскользнул вниз. Как раз на крайнюю правую сторону, в проклятый сектор, оккупированный сотней мордастых сволочей в коричневых рубашках. Пришло время вырезать из парламента раковую опухоль, пока метастазы не отравили организм.

Заложить под задницу депутата Гитлера аммонал... просто, дешево, сердито.

И вместе с тем - совершенно нереально. Гитлер - не депутат.

Редкий оксюморон - глава второй по величине фракции обходит Рейхстаг стороной, как символ ненавистной демократической заразы. По крайней мере, именно так пишут в "Фёлькишер беобахтер". Настоящая причина куда проще и обиднее: во время выборов 30-го года у фюрера нации отсутствовало германское гражданство.

Поэтому нужно признаться, вся затея с Рейхстагом - спешная импровизация.

Первоначально мы хотели без затей заминировать Хофбройхаус**** перед митингом НСДАП. Александра - под видом активной нацистки - искала бреши в системе охраны, я собирал из кислоты и натянутой проволочки надежный замедлитель к детонатору. Точности срабатывания в пределах плюс-минус часа я добился, а вот с местом просчет вышел буквально по всем направлениям.

Во-первых, Гитлера теперь***** качественно охраняют, восемь телохранителей стоят кольцом вокруг фюрера на всех публичных мероприятиях. Во-вторых, место выступления - тщательно и профессионально осматривают на предмет минирования, а то и вообще, держат под круглосуточной охраной. Людей в СС для этого хватает. Во-третьих, точное время и маршруты скрываются, подловить нужный автомобиль все еще возможно - но лишь с помощью радиовзрывателя.

Можно было бы решить большую часть проблем мощностью взрывного устройства и количеством поражающих элементов, да только хладнокровно уничтожить сотню или две людей я не готов. Саша, уж на что радикальнее меня настроена, и то отказалась от подобного решения после того, как побывала в первых рядах митингов. Там, оказывается, все плотно забито не суровыми штурмовиками, а восторженными дамочками-фанатками. Тусовка такая - вяжут, штопают, судачат за мужей и цены, а при виде любимого фюрера - прыгают выпучив от обожания глаза и кричат партийные лозунги.

\\\*В реальной истории конец иностранным концессиям положило постановление СНК от 27 декабря 1930 г., согласно которому все прежние договоры о концессиях были аннулированы.\\\

\\\**В 1927 году Главконцеском жаловался: "Рентабельность концессий, работающих на внутренний рынок, выходит за всякие пределы и достигает в некоторых случаях до 400% на инвестированный из-за границы капитал"\\\

\\\***Если верить официальной версии поджога Рейхстага в 1933 году, для полуслепого одиночки ван дер Люббе вообще не существовало ни закрытых дверей, ни охраны. Поверить в такое все же сложновато, поэтому в сюжет пошла более "консервативная" версия.\\\

\\\****Большой ресторан в Мюнхене, место "учреждения" и регулярных собраний-митингов НСДАП.\\\

\\\*****Постоянная личная охрана А. Гитлера учреждена в феврале 1932 года.\\\

В отчаянии я приволок из Австрии винтовку - чудесный Savage 99 с оптическим прицелом, но тут случилось удивительное, никак не вписывающееся в историю старого мира событие. Правительство во главе со свежеизбранным Гинденбургом санкционировало нешуточную порку нацистов.

Для начала по штабам и редакциям СА прокатилась волна обысков, в ходе которых нашлись многочисленные свидетельства подготовки путча. Скрывать документы полицейские не стали, напротив, прусский министр внутренних дел Зеверинг* вывалил в прессу планы вывода штурмовиков из казарм, окружения Берлина, список приоритетных целей захвата, фамилии нуждающихся в нейтрализации врагов, схемы конспиративной связи и перечень условных телеграфных сигналов.

Геббельс и его команда оправдывались с искренностью опоздавших на урок школьников: "мы замышляли восстание не против республики, а на случай коммунистической революции".

Эсдеки, со своей стороны, принялись доказывать противозаконность частной армии Гитлера в судах. Основанием стали боксгеймские документы,** согласно которым власть на местах должна была перейти штурмовикам, все частные доходы и продукты подлежали конфискации, население переводилось на общественное питание, а все сопротивляющиеся - подлежали немедленному расстрелу.

В конце концов, не выдержал даже генерал Людендорф, соратник Гитлера по временам "Пивного путча", - публично назвал Германию "оккупированной страной" и призвал к освобождению.