Алекс Бор - Историкум. Мозаика времен [Сборник]

До ночи ещё было далеко, то есть я прибыл в нерабочее время. Правда, именно тогда, стоя на тротуаре, я заподозрил, что «Дом восходящего солнца» – не обязательно бордель или, по крайней мере, не обычный бордель. «Проститутка» Дженис вполне могла, например, заседать в местном парламенте. Такое случается сплошь и рядом.

На здании не было никаких опознавательных знаков. Окна зашторены; нигде ни единого проблеска света. На стоянке находилось с десяток экипажей, среди них половина такси. Мой рикша явно считал эту компанию неподходящей и направился в какую-то подворотню на противоположной стороне безлюдной улицы, где сплошь зияли разбитые окна заброшенных построек. Что ж, его дело – лишь бы дождался… и остался в живых. С точки зрения случайного посетителя, район наверняка выглядел подозрительно. С моей точки зрения, это было удобное место, чтобы поговорить с Дженис по душам.

Поднявшись по широкой лестнице из семи ступенек, я оказался перед прочной на вид дверью. Справа от двери, на высоте около трёх метров, была закреплена видеокамера, которая, конечно, не работала. Удивительным казалось уже то, что она вообще сохранилась. Я взялся за ручку, потянул на себя дверь, которая была не заперта, и шагнул в помещение, напоминавшее холл какой-нибудь гостиницы средней руки, только здесь, по понятным причинам, не хватало декоративной растительности. Горели две керосиновые лампы. При этом неярком свете двое здоровяков в костюмах сражались в шеш-беш на широком чёрном диване. Ещё один мужик менее внушительных габаритов, чьё рабочее место, очевидно, было за стойкой с табличкой «менеджер», дремал в кресле.

Все подобные заведения схожи в одном: здесь в тебе видят дойную корову и потому, как правило, внешне соблюдают вежливость, однако втайне презирают тех, кто вынужден платить за любовь. А я к тому же явился не вовремя.

Менеджер нехотя расклеил веки и смерил меня взглядом, с которым приходится мириться, если не можешь получить услугу без посредника. Я пока простил ему это; у меня имелись более важные дела. Охранники продолжали играть, хотя и бросали косые взгляды в мою сторону.

– Что вам угодно? – спросил менеджер пластилиновым голосом, которому можно было легко придать любую окраску: от раболепия до уничтожающей иронии. Сейчас он вибрировал где-то возле золотой середины.

– Мне угодно видеть Дженис.

От меня не ускользнуло, что охранники напряглись. Тот, который мог выбросить спасительные «шестёрки», отвлёкся от костей, и потому выпали всего лишь бесполезные в его положении «четвёрка» и «двойка».

– В это время суток она не работает, – сказал менеджер попрохладневшим тоном, но с едва заметной усмешкой.

– Может, ей больше и не придётся. У меня для неё хорошие новости. Речь идёт о наследстве.

Я протянул ему карточку, на которой ничего не было написано, но менеджер всё же что-то прочитал, а разве в конечном итоге это не одно и то же?

– Вы не похожи на адвоката, – заметил он, начиная тянуть время и явно пытаясь определить, кто я на самом деле.

Но жизнь всё-таки больше смахивает на шеш-беш, чем на шахматы, даже если кто-то и мнит себя хорошим игроком-логиком.

– В самом деле? Странные у вас представления об адвокатах. Как, наверное, и у меня – о менеджерах. Я бы сказал, что вы похожи на агента госбезопасности.

Он засмеялся почти натурально и поспешил закруглиться:

– Ну что ж, если у вас есть чем обрадовать девушку, почему бы не сделать это поскорее? Думаю, она скажет вам спасибо. Вот только оружие прошу оставить здесь. Таковы наши правила.

«Их правила». Бедный болван. Ну давай посмотрим, что будет, если следовать твоим правилам.

Я отдал оба пистолета охраннику, который по такому случаю оторвал задницу от дивана. На обеих пушках не было фирменного клейма и номеров, поэтому пришлось повторить тот же трюк, что и с визитной карточкой. Это были несущественные мелочи, но от чистой работы я получаю почти эстетическое удовлетворение.

– Двести тринадцатая комната, – сообщил менеджер. – Второй этаж. Вверх по лестнице и по коридору направо. Стучите громче, господин адвокат. Возможно, крошка крепко спит, минувшей ночью у неё было много работы.

Мне захотелось заткнуть его навеки, но в следующую секунду я «увидел» – такие озарения случаются со мной время от времени, – что через полтора года его навеки заткнёт рак лёгких. Я позволил менеджеру наслаждаться остатком дней (чего он всё равно не умел) и двинулся по указанному маршруту.

Свет падал на лестницу через небольшие узкие оконца, без этого здесь было бы совсем темно. Коридор второго этажа освещало единственное окно в самом конце, так что большую часть пути я проделал в тусклом сиянии гаснущего дня. Тишина могла бы показаться зловещей, если бы человеческое зло не было для меня пустым звуком. Кое-где на стенах висели стилизованные под старину гравюры, что являли собой претензию на качественную порнографию. На них мифологические персонажи предавались блуду с поистине эпическим размахом. Видимо, подразумевалось, что в такой обстановке клиенту «Дома восходящего солнца» должно почудиться, будто и он способен на что-нибудь подобное.

Дверь комнаты номер двести тринадцать ничем не отличалась от других. Игнорируя вывешенное предупреждение «Не беспокоить», я постучал и, не дождавшись ответа, вышиб дверь ногой. Как и ожидалось, никакой отдыхающей Дженис в комнате не было; зато там находились трое мужчин – явно из той же конторы, что и менеджер, – которым уже надоело сидеть в засаде и которые были не прочь немного размяться. В каком-то смысле они являлись моими коллегами, хотя и намного ниже рангом.

Чего не сделаешь ради того, чтобы оказать услугу Лео… и я добросовестно изобразил наживку в надежде, что это выведет меня на след исчезнувшего трупа.

Двое – те, что были побольше и покрепче, – схватили меня, заломили руки за спину, надели наручники и усадили на стул, а третий – очень маленького роста, почти карлик с жабьей физиономией, поразительно похожий на одного римского императора, – стал вести допрос. Для начала он поинтересовался, кто я и откуда. Я не видел смысла и дальше ломать комедию насчёт дела о наследстве, представился Самаэлем и сказал, что бежал с Ближнего Востока после Большой Резни. Как видите, я его даже не обманул.

– И ты направился сюда, чтобы сеять смуту в наших благословенных краях, – продолжил за меня коротышка.

У некоторых странные представления о благословенности.

– Не понимаю, при чём здесь смута. Я всего лишь хотел встретиться с Дженис.

– Почему именно с ней?

– Мне её рекомендовали. Торговцы металлоломом, с которыми я играл в покер в «Жирном куске», говорили, что после Дженис я уже не буду обращать внимание на других женщин.