Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

– Майор Миронов. А где ж твой батальон?

– Нас сильно потрепали во время высадки. Сели прямо немцам на голову. В меня попало две пули, одна в кобуру угодила, вторая в пуговицу и срикошетила…

– Ну, ты даешь, майор! И дальше что?

– Я упал, ударился головой. Потерял сознание. Когда очнулся, наши уже ушли. Отлежался, пришел в себя. На меня сверху упало два трупа. Немцы проходили мимо, для проверки пустили пару пуль, но меня не задело.

– Ты чего, майор, заговоренный что ли?

– Не иначе. Короче, ночью выбрался, пошел искать своих, пока нашел только одного бойца. По лесам много десантников бродит, их далеко раскидало. Вчера мы видели двоих, но их на наших глазах немцы убили.

– Понятно. И что делать думаешь?

– Если отпустите, пойду своих искать. Задачу бригады и предполагаемый район дислокации я знаю. Так что, если немцы их еще… В общем, найти, наверное, могу.

– А если мы тебя не отпустим?

– А вы-то, что тут делаете? – Симкин оглядывает окружившие его неподвижные фигуры, – Вид у вас какой-то странный. Вы кто?

– А вот этого я тебе, майор, пока сказать не могу. А ты мужик, я смотрю, не промах. Мишу лихо свалил. Стрелять умеешь?

– Никто не жаловался, если б выжил.

– Хорошо сказал. Пойдешь с нами.

– Куда?

– Пока, семь километров на юго-запад. А там и поговорим. А то мы с тобой тут засиделись.

Здравствуйте, Лиза!

Помните того танкиста, которого Вы тащили по лесу, когда попали в засаду? Спасибо Вам за Вашу доброту и смелость. Истек бы я кровью без Вашей помощи.

Я уже выздоравливаю. Рана оказалась совсем неопасная, хотя и очень неприличная. Но скоро меня выпишут. Надеюсь вернуться в свой полк. Мне написали, что меня там ждут. Лежу в госпитале. Здесь много медсестер и санитарок, но нет ни одной, такой как Вы. А врачи почему-то все мужчины. Врач сказал, что рана на руке так быстро зажила, потому что мне очень вовремя оказали первую помощь. И очень квалифицировано.

Напишите мне, если найдется у Вас свободная минутка. Расскажите о себе. Если Вы разрешите, я напишу Вам снова.

Андрей Озеров.

Здравствуйте, Андрей!

Конечно, я Вас помню. Вы благодарите в своем письме меня, а я, наоборот, благодарю Вас за то, что Вы спасли меня тогда.

Я медсестра, служу в медсанбате. У нас очень хорошая часть, много славных ребят. К нам все очень хорошо относятся. Сама я из Ленинграда. Хотела стать врачом, как мой папа, но не поступила в институт и работала в больнице медсестрой. В армии я с мая месяца

Я Вам очень благодарна. Не могу Вам всего рассказать, но иногда мне становится очень плохо, и тогда я всегда вспоминаю Вас. Наверное, если бы не Вы тогда спасли меня от пули, я бы пожалела об этом, но это сделали Вы и я благодарю Вас за это!

Пишите мне.

Лиза Мухина.

Совещание у Сталина.

У карты маршал Жуков.

– Товарищ Сталин, – говорит он, – Войска группы Рокоссовского, будут готовы к наступлению утром 7 июля…

– Будем считать это крайним сроком начала наступления, – говорит Сталин.

– Для того, чтобы быть полностью уверенными в успехе наступления, необходимо усилить войска группы Рокоссовского. Надо поставить ему танки, в первую очередь тяжелые КВ. Немецкая артиллерия не может подбить тяжелые танки…

– Как же тогда немцы их подбивали? – спрашивает Сталин, – Если бы их нельзя было подбить, то тогда их и не надо было бы пополнять. Верно я рассуждаю, товарищи? – он стоит спиной к членам Политбюро, – Что-то вы не то говорите, товарищ Жуков. Куда же делись танки? – Верховный отводит взгляд от Жукова, поворачивается к сидевшим за столом, – Может быть, товарищ Федоренко нам поможет решить эту загадку?

Начальник управления автобронетанковых войск генерал-лейтенант Федоренко встает.

– В 9-м и 19-м механизированных корпусах, которые включены в группу Рокоссовского, тяжелых танков было очень мало. В 19-м корпусе – только 5 танков КВ, в 9-м не было совсем. Мы планируем перед началом наступления обязательно включить в состав этих корпусов тяжелые танки, поставленные с заводов, а также – передать из других корпусов. Немцы действительно не могут подбить наши тяжелые танки за исключением тех случаев, когда они ставят на прямую наводку тяжелую артиллерию. К сожалению, мы потеряли очень много машин из-за различных неисправностей. Танки часто ломаются, а ремонтные службы не успевают их восстанавливать.

– Почему так происходит? – спрашивает Сталин.

– Я считаю, товарищ Сталин, что при формировании мехкорпусов мы не уделили должное внимание ремонтным и эвакуационным службам. При той структуре, которая сейчас существует, ремонтные службы в условиях столь стремительного наступления не справляются с ремонтом. Надо еще учесть и то, что многие тыловые службы были недостаточно укомплектованы, особенно специальной техникой. Мы обращали внимание на эту проблему еще в мае этого года, но нас никто не слушал.

– Почему у нас такое происходит? – тихо произносит Сталин, – Почему? Мы уже два года не можем решить, какими у нас должны быть танковые войска. Мы пробовали по-разному, и вот теперь, когда началась война, оказывается, что мы не готовы. Не можем решить такой простой вещи. Танки строить мы умеем, а ремонтировать мы их не умеем. Товарищ Федоренко, вы немедленно отправитесь к Рокоссовскому. Там на месте посмотрите, чем надо ему помочь. Немедленно решите вопрос с ремонтом танков, чтобы не терять их. Одно дело, когда немцы подбили танк, а другое дело, когда его «подбили» мы сами. Вы сейчас сказали, что вы предлагали в мае что-то. Когда вы вернетесь, мы снова об этом поговорим, – Сталин проходится по комнате, – Товарищ Тимошенко?!

Встает маршал Тимошенко.

– Товарищ Сталин, войска Западного фронта получили пополнение людьми и техникой. Как только войска Юго-Западного фронта начнут наступление, мы начнем форсирование Вислы в районе Варшавы и южнее, и наступление с плацдарма севернее Варшавы. Я уверен, что войска фронта смогут проявить себя и взять Варшаву штурмом.

– Кого нам послать, товарищу Тимошенко на помощь? – спрашивает Сталин, делает небольшую паузу и произносит, – Я думаю, что надо послать товарищей Ворошилова и Кулика. Товарищ Ворошилов уже был на Западном фронте, имеет опыт, а товарищу Кулику будет полезно. Мы планируем испытать там новое оружие, вот пусть товарищ Кулик и посмотрит его в действии. Это по его части. А на Юго-Западном фронте пусть товарищ Жуков остается. Мы посмотрим, кто же первый возьмет Варшаву: товарищ Жуков, которому до нее еще двести километров, или товарищи Ворошилов, Тимошенко и Кулик, которым надо только через реку перебраться.