Кирилл Шишкин - Освобождение-2 [litres]

Два танка двигаются к реке. Танк Озерова идет сзади и сбоку. До моста остаются метров двести, впереди, на полдороги к мосту, лежат в два ряда несколько мешков с песком, позади них возятся двое немцев.

– Пряхин, видишь немцев впереди? – кричит Озеров наводчику. – Что это у них там такое длинное? Противотанковое ружье?

– Не знаю, командир. Я такой штуки не видел. Может, засадить по ним?

– Черт с ними. Если это ружье, то нам оно не страшно. В меня такими штуками стреляли. Береги боезапас.

Они приближаются. Озеров видит в перископ лица немцев – совсем мальчишки, они испуганно смотрят на грозную махину, и почему-то не стреляют. Потом один из них прижимает приклад к плечу, ружье вздрагивает у него в руках, выстрел в этом грохоте никто не слышит. Озеров для порядка двигает перископ чуть влево, идущий впереди КВ цел и невредим. Озеров видит, как танк налетает прямо на преграду из мешков, как в последний момент пытается выпрыгнуть из-под гусениц один из немецких солдат. Его ноги остаются под гусеницами танка, сорокасемитонная громадина проезжает по ним. Лицо немца искажает нечеловеческая гримаса боли, и танк Озерова проскакивает на полной скорости мимо. Лейтенант на мгновенье отводит глаза от перископа, трясет головой, как будто избавляясь от ужасной сцены, свидетелем которой он стал, и снова смотрит вперед. Прямо перед ним – мост.

Головной танк останавливается.

– Стой, – кричит Озеров, – Осмотримся.

На том берегу к самой реке подступает густой лес, дорога с моста исчезает в нем. На берегу видны кучи земли, по которым можно угадать расположение немецких траншей.

Над рекой крутятся пять И-152. Они ходят по кругу, поливая из пулеметов немецкие позиции. Расположенные на противоположном берегу зенитные орудия они уничтожить не могут и только заставляют прятаться в укрытиях их расчеты. Советские самолеты ходят над самыми верхушками деревьев, один из них, отстрелявшись, не справляется с управлением и цепляется крылом за высокую ель. Крыло отрывается, самолет, кувыркаясь, исчезает из поля зрения, через несколько секунд за деревьями поднимается огненный гриб взрыва.

Над рекой появляются несколько Су-2. Они выпускают реактивные снаряды по хорошо видным сверху орудиям и разворачиваются для нового захода.

– Сержант, – кричит Озеров водителю, – Жми на мост. На всю катушку. Только бы успеть проскочить! Пряхин, оглянись, где там наши?

– Идут, командир. Вся за нами идут.

Танки на полном ходу несутся через мост. Танк Озерова опять идет вторым. Лейтенант видит в перископ, как башня переднего танка вдруг отрывается и отлетает в сторону. Танк Озерова объезжает ее. Идущий впереди танк вдруг резко изменяет направление и, пробив ограждение, летит в реку.

– Командир, смотри, – с перепугу переходя на «ты» кричит наводчик.

Когда танк, заслоняющий Озерову вид на противоположный берег, исчезает, лейтенант замечает стоящую прямо на въезде на мост не прикрытую ничем зенитку. Он хорошо видит суетящийся около нее расчет, по движению одного из солдат понимает, что тот дослал снаряд.

– Осколочный, – орет рядом Пряхин.

– Пулемет, – кричит Озеров.

Он видит, как к зенитке тянется трасса пуль из пулеметов. Из спаренного стреляет Пряхин, из курсового открывает огонь радист. Немцы отскакивают в стороны, у орудия нет щита для защиты расчета. Трое или четверо убиты, остальные прячутся за какими-то обломками. Затем двое рвутся к пушке. Одного из них валит пулеметная очередь из танка, но второй укрывается за орудием. Озеров видит, как шевелится ствол орудия, наводчик исправляет прицел. До зенитки остается тридцать метров, двадцать… Поднимаются фонтаны грязи от пулеметных очередей, прошедшихся по орудию и укрывающимся рядом немцам, и с ревом в нескольких метрах над ними проносится голубое брюхо Су-2. А затем тяжелый КВ переворачивает пушку, сминая ее, как будто она из жести, чуть-чуть пробуксовывает гусеница, додавливая остатки лафета, и танк мчится от моста в сторону. За ним сходит на берег следующий, и еще один, и еще. А на другом берегу к мосту подходит целая стая быстрых БТ и машины с пехотой.

Перебравшиеся на берег КВ утюжат на всякий случай немецкие окопы возле моста, хотя после длительной обработки их авиацией в них никто не подает признаков жизни, и, наконец, останавливаются.

Озеров крутит в разные стороны перископ.

– Что, Пряхин, вроде чисто?

– Никого не видать, командир.

Озеров открывает крышку люка и осторожно высовывает голову. Вокруг него стоят танки его батальона. В полузарытых окопах видны трупы немцев и перевернутые орудия. Над головой с ревом носятся самолеты с красными крыльями. По мосту двигаются КВ, видимо, из отставших, а за ними -с десяток БТ-7. В городе на другом берегу идет бой, но здесь спокойно.

– Ну, как там, на свежем воздухе* – открывается соседний люк, и Пряхин высовывает голову.

– Нечего высовываться. В танке оно спокойней. Давай назад, потом надышишься, – Озеров опускается вниз.

Они не видят, как из полузасыпанного окопа под самыми гусеницами танка выбирается, волоча перебитые ноги, капитан Шенк. Он зубами выдергивает предохранитель гранаты, и бросает ее. В последний момент, когда Пряхин уже почти закрыл люк, граната ударяется о крышу башни и скатывается внутрь.

В кабинете Сталина – члены Политбюро и командующие фронтами и направлениями. Сталин с довольным видом ходит по кабинету, подходит к стоящим вдоль стены Жукову, Коневу, Еременко, Кузнецову, Тюленеву.

– Я хотел бы от имени Политбюро, всего советского народа в вашем лице поблагодарить всех советских воинов, ведущих героическую борьбу по освобождению стран Европы от фашистских захватчиков.

Освобождение Польши

В течение 13—19 августа наши войска под командованием Маршала Советского Союза Жукова и генерал-полковника Конева вышли к границам фашистской Германии. Таким образом, всего за два месяца наша доблестная Рабоче-Крестьянская Красная Армия и Рабоче-Крестьянский Красный Флот под руководством Коммунистической партии и лично великого полководца товарища Сталина, полностью освободили территорию польского государства в течение почти двух лет оккупированную фашисткой Германией. Почти два года немецкие фашисты грабили польский народ, уничтожали лучших его представителей в тюрьмах и концлагерях, вывозили в Германию культурные ценности, промышленные и сельскохозяйственные товары. Сейчас угнетению польского народа пришел конец. Разгромленные немецкие армии бегут на Запад. Теперь, когда оккупанты ушли с польской земли, а буржуазное правительство бросившее в 1939 году польский народ на произвол судьбы, находиться за границей польские рабочие и крестьяне смогут сами решать свою дальнейшую судьбу.