Роман Грачев - Край непуганых

За ужином она рассказала, как прошли похороны погибшей девушки Кристины Арутюнян. Прощание проходило в ритуальном зале городской клиники. Собрался чуть ли не весь город, парковка забилась машинами, движение по прилегающим дорогам было парализовано, полицейским пришлось разруливать. Из-за наплыва людей шествие решили не устраивать — поместили закрытый гроб в катафалк и увезли на кладбище на восточной окраине. С ним уехали лишь близкие родственники погибшей.

С Аней мы в эти дни общались довольно странно. Умеренно как-то. Утром вместе завтракали, потом она уезжала на работу (уезжала на городском транспорте, оставляя машину мне), после работы забегала к родителям или подругам. Вечерами мы смотрели телевизор (я продолжал избегать информационные каналы), иногда сидели на заднем дворе. Один раз, когда уже смеркалось, вышли прогуляться по кварталу. И любовью занимались только один раз, причем без особой страсти.

Мне кажется, наши отношения вступили в стадию оцепенения. Мы не знали, что будет дальше. Каждый новый день приближал нас к очередной субботе. Я не думаю, что Аня боялась моего побега на этой неделе, но ведь дальше будет новая суббота, за ней — следующая. И так до тех пор, пока все не закончится. Да еще и мое желание «закрыть портал», хоть я и не имел ни малейшего понятия, как это сделать.

В четверг я решил уехать из города. Нет, не насовсем, а просто проветриться. Негоже, очутившись в этой «чудесной стране», довольствоваться лишь познаниями о жизни одного городка. Поскольку в здешней географии я не разбирался, купил в киоске карту Оренбургской губернии. Сидя в машине, развернул ее на коленях, проследил пальцем по железнодорожной ветке, идущей с запада на восток, нашел Край. Только сейчас я подумал, что это можно было сделать и раньше — прямо на выходе из библиотеки, где я знакомился с историей города. До чего ж ты тупой, ненастоящий майор! Или нелюбознательный!

Я, наконец, смог увидеть Край целиком. Очертаниями городок смахивал на пляшущего человечка, что-то вроде карточного Джокера. Он был вытянут с севера на юг, на макушке — смешной свесившийся на бок «колпак», на востоке и западе — раскинутые в разные стороны «руки». Ровно посередине Край разрезала железная дорога. Пошарив по карте, я выбрал северное направление, в соседний Крылов. Завел двигатель и поехал. Миновал блокпост на выезде у Северных Ворот, показав спецназовцу документы, и вырвался на простор.

Дорога была отличная, четырехполосная, абсолютно ровная. Ветер врывался в салон «Челленджа» через открытые окна, в динамиках «Скорпионы» молотили мой любимый у них альбом «Humanity. Hour 1». Мимо пролетали поля, фермы, теплицы, островки леса, современные автозаправочные станции. Заметив впереди по правую руку скопление одноэтажных строений, я сбавил ход. Вспомнил, что не взял в дорогу даже бутылки воды.

Я остановился. Оказалось, что это был мотель. Около десятка домиков прятались в рощице. Они напомнили мне наши бюджетные базы отдыха с деревянными домами, лишенными всяческих удобств (примитивность сервиса на таких базах компенсировался близостью водоема с пляжем). Однако здешние корпуса придорожной гостиницы, выкрашенные в бежевый цвет, выглядели вполне прилично. Административный корпус мотеля и магазин располагались возле просторной асфальтированной площадки, на которой были припаркованы три легковых тачки.

Я купил две стеклянных бутылки «колы», пару больших сэндвичей и сухарики. Обменялся любезностями с молодым продавцом, одетом в джинсы и футболку цветов «Манчестер Юнайтед» (право слово, в этом мире нельзя купить булку хлеба без светской болтовни с человеком по ту сторону прилавка), пожелал ему хорошего дня, сел в машину и поехал себе дальше.

Крылов ничем меня не удивил — всего лишь более крупный и продвинутый город с большим количеством современных высотных зданий. Несомненно, деньги здесь крутились другие. На дорогах было больше автомобилей (я даже пару раз попадал в пробки на оживленных перекрестках), на тротуарах — пешеходов, а на некоторых улицах бегали симпатичные красно-белые трамваи. Словом, живой, пульсирующий, открытый город. Мне понравился пруд, расположенный почти в самом центре. По берегам его буйствовала зеленая растительность — тополя, березы, мохнатые ивы, свесившиеся над водой — так что пробраться к берегу оказалось сложно. Я постоял на мосту, подышал свежим влажным воздухом, помахал рукой парочке, выплывшей на лодке из-под моста. Они помахали мне в ответ.

Я не стал покупать местные газеты. И так было понятно, что это город той же реальности, в которой я сейчас обитал.

Пополнив запасы провизии, я отправился в обратный путь. «Скорпионов» в моей магнитоле сменили «Цеппелины». Знаменитую «Лестницу в небо», уже проезжая Северные Ворота Края, я пел вместе с ними. Вернулся домой усталый — раньше мне ничего не стоили переезды на пятьсот километров, а сейчас я выматывался уже после жалкой сотки. Впрочем, не только усталый, но и счастливый. Правда, счастье мое играло недолго.

В пятницу утром позвонил Святов и сказал, что его выписывают. Врачи сочли, что он вполне может долечиваться амбулаторно. Аня, увидев выражение моего лица, все поняла без слов. Быстро собрала вещи и уехала к себе домой. Не знаю почему, но я даже не попытался ее остановить.

— Ты звони, пожалуйста, — сказала она на прощание, поцеловав меня в губы. — Держи в курсе, не теряйся.

Святова я возненавидел пуще прежнего.

Он приехал ближе к обеду. Медленно прошествовал в комнату, бросил на пол в углу пакет с вещами, придирчиво оглядел обстановку. Я сидел на диване, закинув ногу на табуретку, и щелкал пультом телевизора. На экране африканские слоны сменялись мадагаскарскими лемурами, космические ракеты бороздили просторы Вселенной, бывалые рыболовы объясняли зрителям, что такое фидер и почему пойманного карпа надо отпустить обратно.

— Лежишь? — спросил Святов.

— Лежу. Привет. Как сам?

— Как видишь, приплелся на своих двоих. Там у забора тачка припаркована — чья?

— Моя. В прокат взял.

— Тогда мог бы и забрать меня из больницы.

— Извини, не подумал.

И я продолжил щелкать пультом. Я не собирался демонстрировать ему свое равнодушие или даже пренебрежение, просто так получилось — вполне естественно. После ухода Ани я не знал, чем себя занять.

— Чую, женским духом пахнет, — сказал майор.

— Потому что здесь в твое отсутствие жила женщина. Элементарно, Ватсон.

Он походил по комнате, остановился перед отрывным календарем, висевшим справа от окна, оторвал несколько листков и присел за стол.

— Какой день недели-то, помнишь хоть?

— С утра была пятница.

— И что?

— Что?

— Чего лежишь?