Агния Миллерова - Повелитель моря (СИ)

Анри смутился, как мальчишка, пойманный на воровстве конфет с банкетного стола. Молча поклонившись, задержался в поклоне чуть дольше обычного. Со стороны могло показаться, что он не просто приветствует графа, но и выражает ему своё глубокое почтение. На самом же деле молодой человек просто дал себе время «взять себя в руки».

Приглашая собеседника сесть, сам сеньор Альварес уютно расположился на диване. Дождавшись, когда сядет граф, Анри уселся, сложив руки на коленях, в ближайшее к дивану кресло. Воспользовавшись возникшей паузой, он обдумывал, стоит ли говорить губернатору о встрече с его дочерью несколько минут назад или нет. Для девушки, особенно благородной, даже несколько минут наедине с мужчиной, получив огласку, сильно скажутся на её репутации, но ещё более чреваты последствиями они могут быть для мужчины. Особенно если учесть, что этот самый мужчина, пусть и не ненароком, ударил девушку. По законам чести отцу или жениху, если такой имелся, пришлось бы вызывать обидчика на дуэль несмотря на то, что Его Величество Филипп IV их запретил. Но это если обидчик благородного сословия. Его же, как простолюдина, если дело дойдёт до суда, казнят гарротой [39] Гаррота — (исп. garrote — закручивание, затягивание) — орудие казни через удушение в Испании. Представляла собой петлю с палкой, при помощи которой палач умерщвлял жертву. , а, скорее всего, запорют до смерти или просто прирежут.

Анри не устраивали такие перспективы. Мельком взглянув на немолодого и погрузневшего графа Альменара, он подумал, что, будь он дворянином, победа в дуэли была бы за ним. Однако для того, чтобы иметь шанс отстоять свою жизнь в поединке, надо было быть дворянином…

Прежде, чем сеньор Альварес заговорил, пришло решение дилеммы — молчать. Вряд ли сама контесса Исабель захочет правдиво рассказать о происхождении ушиба, так что своим стремлением быть честным он выставит лгуньей девушку и поставит графа в затруднительное положение.

— Надеюсь, мой человек не оторвал вас от важных дел? — проявил вежливость губернатор.

— Разве могут быть дела важнее, чем визит к вашему превосходительству? — глядя на серебряные пряжки собственных туфель, церемониально ответил Анри.

— Полагаю, вы принесли только приятные новости, — губернатор снова улыбнулся, но глаза его смотрели пристально.

— Вашему превосходительству хорошо известно, что во время войны новости не всегда бывают приятными, — парировал Анри и, вытащив из манжета бумажные трубочки, поднявшись, с лёгким поклоном передал их графу.

Взяв из рук Анри одну из них, губернатор нетерпеливо развязал ленту и, не задумываясь, бросил её на узорчатый синий ковёр. Развернув бумагу, прочёл каллиграфический крупный заголовок: «Letters о marque [40] Letters of marque (англ.) — Каперское свидетельство. ». Быстро пробежав глазами английский текст, посмотрел на всё ещё стоящего рядом Анри и голосом, потерявшим весёлость, спросил:

— Кем выдана вторая лицензия?

— На ней тоже подпись генерал-губернатора Антигуа и Барбуды сэра Уильяма Хэмптона, — и Анри снова протянул сеньору Альваресу свёрнутую бумагу.

Взяв вторую трубочку, губернатор велел собеседнику снова сесть, и, когда тот занял прежнее место, спросил:

— А что хорошего?

— Сто семнадцать пленных, считая обеих владельцев лицензий и два призовых фрегата.

— И это всё? — бровь губернатора удивлённо поползла вверх.

— Ничего ценного при них не было, ваше превосходительство.

— Мда-а, — протянул губернатор, снова уткнув взгляд в развёрнутую бумагу.

Анри хотелось скорее перевести разговор на награду за призовые корабли, переданные городу несколько дней назад коммодором Фернандо, однако он терпеливо ожидал, когда сеньор Альварес начнёт его сам.

Спустя несколько минут размышлений тот, наконец, снова заговорил:

— Я пришлю солдат за пленными. Что же касается кораблей, — губернатор встал, подошёл к консольному столику, стоявшему у стены под большим «Пейзажем с птицеловами», кинул на него бумаги и, взяв серебряный колокольчик, позвонил. — Казна города сейчас бедна, но, думаю, мы сможем договориться, — продолжил он и вернулся на диван.

— С позволения вашего превосходительства я хочу оставить фрегаты себе, но на счёт кораблей, переданных вашему превосходительству идальго Фернандес де Кордова, я готов выслушать предложение вашего превосходительства.

В этот момент дверь распахнулась, и вошёл дворецкий. Поклонившись, он подошёл к губернатору и что-то долго шептал ему на ухо. Тот нахмурился, но, когда слуга отступил на два шага назад, лицо сеньора Альвареса было снова спокойным. Сняв с пояса небольшой серебряный ключ, он передал его слуге:

— Принеси сюда чёрную шкатулку из моего бюро.

Когда дворецкий вышел, губернатор пожевал губы, как обычно он делал, размышляя, потом, взглянув на Анри, предложил:

— На складах города скопилось немало отличного дерева. Приняв его в качестве оплаты за призовые корабли, любезно предоставленные городу сеньором Франсиско, вы могли бы получить за него неплохую цену на Ямайке. У форта Кагуэй начали строительство большой верфи.

— Щедрость вашего превосходительства не уступает его мудрости! — Анри снова слегка поклонился. — С вашим превосходительством приятно иметь дело. Осталось лишь уточнить границы щедрости вашего превосходительства.

Губернатор усмехнулся:

— Я уверен, что два таких добрых друга, как мы с вами, сумеют прийти к обоюдному согласию.

Анри был успешным торговцем не только потому, что капитаны его торговых караванов добросовестно информировали своего работодателя где, что и за какую цену имеет спрос, но и благодаря какому-то шестому чувству, с помощью которого он угадывал, когда нужно немилосердно торговаться, а когда пришло время уступить. Вот и сейчас это самое чувство подсказывало, что не стоит давить на губернатора, надо соглашаться с тем, что он соблаговолит дать. Поэтому Анри поклонился, стараясь при этом выглядеть как можно более учтивым, и ответил:

— Я не перестаю благодарить Господа за благосклонность, которую ваше превосходительство питает ко мне и не сомневаюсь, что распоряжения вашего превосходительства по поводу перевозки леса с городского склада на мой будет совершенно справедливым.

Губернатор с довольным видом откинулся на спинку дивана:

— Не сомневайтесь, сеньор Анри! Кстати, вы уже слышали, что дона Исаси отозвали в Мадрид, а на его место прислали нового генерал-капитана?

— Нет, ваше превосходительство. Я давно не был на Ямайке, — Анри почувствовал, что сеньор Альварес не просто так перевёл разговор. Похоже, сейчас он узнает, зачем же его вызвал губернатор.

— Его Королевское Величество достал убеждения, и, замечу, в целом справедливое, что Ямайка не менее важна для Испании, чем Санто-Доминго и Пуэрто-Рико, — монолог губернатора прервала открывшаяся дверь.