Владислав Савин - Врата Победы: Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы

Ага, кто нам мешает – тот нам и поможет. Что сами немцы за нас, это сильно! Роммель и Рудински – любопытно мне, чья была идея, что «это сделают совсем посторонние люди, и не из нашего района»? Нам вообще отработать, как какой-нибудь антитеррор-группе в мирное время – нет, уважаю мужиков, но «на место доставили, там отработали, в автобус, и отбой», в то время как у войсковых диверсов подход к объекту и отход после запросто могут быть куда более трудной задачей, чем собственно работа на месте.

Нет, Берлин или иное «вольфшанце» штурмовать не придется. Но вот поохотиться на фюрера в процессе переезда – вполне реально. Особенно если нас информацией обеспечивают и всякие благоприятствующие обстоятельства создают.

Специальный поезд Гитлера состоял из пятнадцати вагонов: вагон Гитлера, вагон имперского руководителя прессы, вагон с узлом связи, два салон-вагона, вагон-баня, два вагона для свиты и гостей, два спальных вагона, два багажных вагона, вагон для охраны, две бронеплощадки с зенитными скорострельными артиллерийскими установками калибра 20 мм, связанные между собой телефоном.

Вагон Гитлера был довольно просторным. Начиная с 1942 года Гитлер в нем обедал во время поездок, в то время как раньше он обычно ходил на обед в салон-вагон. В вагоне кроме купе Гитлера имелись также отдельные купе для личного его адъютанта, для адъютанта вооруженных сил и для личного слуги – штурмбанфюрера Линге. Было учтено также особое пристрастие Гитлера часто принимать теплую ванну, для чего в его вагоне было оборудовано специальное помещение. Одно купе в вагоне было оборудовано для него в виде небольшого служебного кабинета.

Вагон не был бронирован. В 1944 году было запланировано устройство в вагоне бронированного купе для Гитлера, однако это мероприятие не успели провести.

Весь обслуживающий персонал, начиная с 1938 года, был постоянным и контролировался тайной полицией. Все пассажиры, включая офицеров, были занесены на специальный учет имперской службы безопасности. Так как состав сопровождающих лиц был почти всегда одним и тем же, эти задачи были значительно облегчены.

Подъездные пути и перрон строжайше охранялись службой безопасности и железнодорожной полицией. Пассажиры сопровождались железнодорожной полицией к представителю СД и последним – к личному адъютанту Гитлера. Багаж гостей из их домов в поезд доставлялся чинами батальона СС в присутствии пассажиров. Каждое место багажа было снабжено точным адресом владельца. Багаж, доставленный каким-либо иным путем, в вагон не допускался. Нахождение на перроне постороннего багажа и посторонних лиц строго запрещалось. Продукты для спецпоезда доставлялись железнодорожной компанией «Митропа» в присутствии начальника салон-вагона СА гауптштурмфюрера Крюкена. Также под тщательным наблюдением происходила заправка водой.

Ремонт вагона производился только постоянным обслуживающим персоналом. В случае направления вагона для ремонта в депо все время при этом присутствовал комендант вагона. Для ремонта привлекались особо проверенные рабочие и инженеры.

Пустой поезд охранялся двумя сотрудниками СД, одиннадцатью чиновниками железнодорожной полиции и тридцатью девятью зенитчиками.

Маршрут держался в строжайшем секрете, причем составлялся таким образом, что нельзя было понять, когда Гитлер будет пользоваться поездом. Гостям приход Гитлера объявлялся примерно за час до этого. Зачастую Гитлер вместе с охраной входил или выходил из поезда с другого вокзала, нежели гости.

В ночное время все вагоны были заперты, за исключением вагона охраны. Железнодорожные станции были закрыты, чтобы посторонние лица туда не могли пройти.

Впереди спецпоезда на определенной дистанции двигался добавочный поезд.

Это – наша история, показания генерал-лейтенанта полиции Ганса Раттенхубера, отвечавшего за этот участок охраны фюрера. Кстати, в 1939-м все это было в компетенции генерал-майора Роммеля, тогда коменданта штаб-квартиры Гитлера, с этой должности он ушел в комдивы Седьмой танковой, французская кампания сорокового, ну а после был уже Африканский корпус – ну а теперь, значит, в заговорщики подался… И к нашему сожалению, история и тут изменилась – поскольку заговор 1 марта 1943 года, о котором в нашей реальности фюрер так и не узнал, здесь сыграл ту же роль, что у нас 20 июля. Теперь поездов охраны не один, а два. Шесть бронеплощадок, по одной в голове и хвосте каждого из трех эшелонов, на каждой не один 20-мм автомат, а башня с четырехствольным «фирлингом», против пехоты это та еще метла! И в отличие от нашей реальности (где бронировать вагоны планировали, но не успели), здесь даже в окнах бронестекла.

Испытания, которые проводились периодически, показали, что броня выдерживала обстрел автоматическим оружием, пулеметом, и не оставались вмятины от взрыва гранат. Стекло выдерживало семь винтовочных выстрелов в одну точку. Эти технические показатели вполне отвечали требованиям безопасности, так как трудно было рассчитывать на длительный обстрел во время поездки.

Наличествовали фары-прожектора – по два на каждом вагоне, на турельных станках вместе с пулеметами при боекомплекте 1200 патронов на ствол. В каждом купе имелись хорошо замаскированные и быстро открывающиеся кобуры для автоматов и пистолетов, в помещениях охраны – укладки для фаустпатронов.

Фактически – бронепоезд, с оборудованными огневыми точками и экипажем в полноценную роту. Плюс два бронепоезда охраны – итого батальон, из полка охраны «Лейбштандарт», подчиняющийся непосредственно Гитлеру. Чтобы такое одолеть, нужны танки или батарея гаубиц на прямой наводке – диверсам с легким стрелковым добыча явно не по зубам. Но были в охране и слабости – во-первых, контроль железнодорожного пути по маршруту возлагался на местные власти, полицию и войска, во-вторых, поезд шел не нарушая расписания прочих поездов. И при этом полагаться на «неожиданность», что точный маршрут фюрер-поезда определялся буквально в последний момент?! Не приходило в голову, что заговорщики, имеющие достаточно возможностей, чтобы влиять на график движения – тем самым задают и «внезапно» выбранный маршрут и особого поезда? А как сказал чин из Москвы, «в заговоре не только генералы, но это вам для выполнения задачи знать не нужно».

А что делать, когда объект в поезде? Прочтите Федорова, «Подпольный обком» и «Последняя зима» – можно и других, но именно федоровское соединение специализировалось в работе по железной дороге и имело в этом наибольший опыт. «Толу Балицкий не пожалел – заложил килограммов тридцать. Паровоз разнесло на куски, обломки так и свистели над головами у нас, залегших в окопчиках у полотна». А класть мину под полотно за пятнадцать минут, ночью, бесшумно, на охраняемом участке между проходами патруля, успев замести следы – это не фантастика, а реальность! И наконец, был у партизан и способ, когда надо было уничтожить поезд целиком – закладывали несколько зарядов по всей длине, соединенив детонирующим шнуром, так что состав взлетал весь! А Кравченко Федор Иосифович, бывший у Федорова комбатом, и кое-кто из тех самых его кадров – в Третьей Гарибальдийской! Дальше объяснять?