Владислав Савин - Врата Победы: Ленинград-43. Сумерки богов. Врата Победы

На окраине Тальхайма вижу танки, точно сосчитать не могу, далеко, но не меньше десятка, «пантеры». На нас никто не обращает внимания: орднунг, идет войсковая колонна, сопровождаемая фельджандармами – значит, так надо. Сворачиваем с шоссе на грунтовку, проезжаем мимо одинокой фермы, на перекрестке останавливаемся. Через минуту рядом откуда-то возникает герр Рудински, выхожу из кабины «оппеля» ему навстречу.

– Дальше вы сами, – говорит немец, – вот здесь будет ваша точка выхода. Пост от 999-й дивизии, командир получил приказ, пароль «Рим», отзыв «Мюнхен», вас выпустят. Поезд проследует здесь в 16:43, у вас еще больше пяти часов. Касаемо бронепоездов сопровождения: если в момент, когда вы начнете, они будут вне периметра, мы отсечем их огнем, если же успеют проскочить внутрь, это уже будет ваша забота. Ну а если не управитесь – уж простите, по истечении времени «небельверферы» все там сметут, после чего пойдут танки добивать уцелевших, войскам будет дан категорический приказ, внутри обозначенной зоны никого не брать в плен. От себя добавлю, что герр фельдмаршал, как и я, очень хотел бы удостовериться, что объект у вас или мертв – но не окажется завтра живой и во власти! Еще герр фельдмаршал просил бы вас по возможности бережно отнестись к временно переданному имуществу и вернуть машины в наилучшем состоянии. И удачи вам с пухом – так, кажется, русские желают?

– Ни пуха ни пера, – поправляю я его. – И к черту!

Гуляем по путям. Кравченко впереди, идет не спеша – все замечает, рассчитывает, составляет план. Ну а мы позади, смотрим и слушаем – по неписаному партизанскому закону, непосредственно у железки командование переходит к минерам. Солнце светит, пейзаж мирный совсем… как когда-то еще пацаном, с батей в такие же апрельские дни на вальдшнепов охотиться ходил, тоже по путям пара километров от дачного поселка до леса. И ужас, что мы очень скоро с этим пейзажем сделаем!

Доходим до моста. На карте речка Бюлер – это скорее ручей, а в натуре – гранд-каньон какой-то: глубина метров двадцать, ширина полтораста, вода на самом дне. Если этот мост рвануть, когда на нем поезд, то всех в мясо, выживших не будет! Но нам фюрер нужен живой – а потому приходится изощряться.

Идем назад. В полусотне метров от моста Кравченко кладет на рельс камешек. Секунду подумав, перекладывает его в паре метров дальше – здесь будет первый заряд! И так на протяжении почти километра. Шестнадцать зарядов, с разными интервалами, разного веса – от пяти до двадцати кило (напомню, что «ТГА» – в пересчете на тротил – это будет почти как 305-мм снаряд главного калибра линкора «Марат»), способа подрыва – радиовзрыватели на каждый «куст» из двух, трех, четырех близко расположенных, соединенных детонирующим шнуром, предусмотрен и кабель на электродетонатор, ну а заряды на мосту и самый ближний к нему имеют установку «на нажим», причем взводиться они должны после прохода головного бронепоезда с охраной. И начинаем работу!

Работают все. Ну почти – наши снайперы на позиции, держат местность, еще одну пару минеров с тройкой моих спецназеров Кравченко послал установить сюрприз еще километром дальше, это на концевой бронепоезд, если он прорвется. Тройка у машин, тыл охраняет, три тройки со снайперами – а восемнадцать человек у минеров на подхвате и для грубой работы, ямы под шпалами роют, в размеченных местах, взрывчатку таскают. Лишь Кравченко и я ходим, штаб изображаем, ну и Лючия за адъютанта, у меня за спиной. Больше всего возни не с зарядами, а со шнурами и кабелями было, их ведь тоже надо закопать или замаскировать. А на мосту Кравченко сам работал, с шестеркой своих, мы лишь мешки подносили, с немецким тротилом, туда он весь почти и ушел. И еще окопы рыть надо!

– Старшой, если Гитлера увижу, стрелять? – спрашивает подошедший Булыгин. – Если приказ был живым его. А за дохлого не ясно – то ли Героя, то ли трибунал?

– Ты что, Адольфа от прочих отличишь в прицел, издали? – отвечаю я. – Сказал же: валите всех, кто не наши, кого увидите вне поезда. Но приоритетно – огневые точки. Ваш калибр любую их броню прошьет. Ты, главное, нас с фрицами не перепутай!

– Обижаешь, старшой! – говорит Булыгин. – А правда, что там и фрицевские бабы в поезде есть, всякие там радистки, секретарши? Их тоже валить?

– Е-мое, тебе приказ непонятен? Ты подумай, какие это бабы, к самому Гитлеру допущены! Фашистские фанатички, из тех, кто абажуры из кожи узников концлагерей себе заказывали! Не женщины, а твари – я бы такой даже ради этого самого побрезговал бы, не стал! Вали всех – дышать будет легче!

Копаем. Когда рядом взрываются почти что двенадцатидюймовые, рядом лучше не стоять! Помню, как у Зеелова побывал под обстрелом французской тяжелой батареи, калибр триста сорок, так было страшно, честно скажу… Андрюху нашего убило! Тогда голову поднимаю, как завершилось – и вижу опрокинутый танк, не разбитый, а именно опрокинутый близким разрывом. Теперь же у вас лишь немногим слабее прямо под вагонами рванет – ой, что будет! Если Кравченко все правильно рассчитал, то бесноватый на всю оставшуюся недолгую (до петли) жизнь останется заикой. Надеюсь, что на этот раз фюреру его удача не поможет – трижды ведь на него покушались, и везло, ну теперь не выйдет! Если только он в поезде есть, то или сдохнет, или с нами! Вот ведь точно: ждать и догонять – хуже нет!

Апрель – зелени настоящей нет еще. Можно видеть дома города Тальхайм, отсюда километра полтора. Что мне нравится в немцах, так это их орднунг: запрещено, и все тут – хотя если бы и у нас армейское подразделение оцепило район с приказом: «Спецоперация, внутри работают те, кто надо, а вам лишь смотреть, чтобы никто не вошел, ничему не удивляться и вопросов не задавать», – нашлись бы желающие проверить? Много после и обыватели в городе, и даже эти зольдатен будут нам благодароны за освобождение от гнета нацизма – так, наверное, пропишут в книгах по истории, лет через двадцать? Надеюсь, что маршрут не изменят и время следования не изменят. А живой будет Гитлер или нет… вообще-то хотелось бы увидеть его в петле, а то что за смерть, когда он даже почувствовать не успеет? А если фантасты правы, и мы после всего лишь в другой параллельный мир переселяемся, и значит, эта мразь тоже? Вселится хоть в диктатора, хоть в чикатилу, это как повезет – знал я давно, на гражданке, одну мелкую сволочь, с очень подленькой философией, совсем ничтожного человечишку – но если бы ему волю дать, такой бы фюрер получился! А, плевать – делай что должно, что правильным считаешь, и все тут!

Лючия у меня за спиной – галчонок, ну что бы тебе дома нас дожидаться! Все же не ваше это дело, война – если только не Отечественная, когда для всего народа вопрос, жизнь ли смерть. Так ясно уже, что наша победа, и сами уже управиться можем, без вас. А уж если ты не ошиблась и правду мне вчера сказала…