Евгений Шалашов - Призраки Черного леса

— Да ладно, не ругайся, — примирительно погладил я гнедого по морде. Не удержавшись, ощупал ноги у Гневко, потрогал выступающие лопатки. Фух, все в порядке! Посмотрев на кручу, присвистнул — как мы обратно-то подниматься будем?

В это время здоровяк зашевелился и начал глухо стонать. Удивительно, что вообще жив остался. Я отцепил баклагу с водой и принялся поливать на лицо парню. Очухавшись, здоровяк слегка приподнялся, сел и грустно сказал:

— И почему меня скотина не любит?

— Го-го! — угрожающе рыкнул гнедой, обидевшись за «скотину», а я, чтобы избежать очередного скандала, торопливо встал между гнедым и парнем.

— Тебя как зовут-то? — поинтересовался я, чтобы отвлечь внимание.

— Дыр-Тыром меня зовут, — сообщил здоровяк, ощупывая шею.

— Значит, будем знакомиться, — кивнул я. — Меня можешь называть Артаке. А это мой конь, Гневко. Ты откуда тут взялся, Дыртыр?

— Не Дыртыр, а Дыр-Тыр, — скривил морду парень.

— А какая разница? — удивился я.

— Если ты говоришь Дыртыр, ругательство получается, вроде вашего — сучий потрох. А Дыр-Тыр, это по-нашему — Самый Желанный и Любимый, Появившийся Для Услады Своих Родителей.

— Ух ты, — восхитился я. — В двух словах и столько сказать!

— Конечно, — самодовольно хмыкнул парень. — Это у вас, у людей, столько сказать нужно, а у нас просто — два слова, и все!

— А ты разве не человек? — не понял я.

— Так шойзель я, разве не видишь? — удивился парень.

— А где я их мог видеть?

— Подожди-ка, — нахмурился здоровяк. — Если ты Артаке, на гнедом коне, получается, что это ты моему братцу промеж ушей засветил? А говоришь — шойзелей не видел.

Мне бы сейчас сесть наземь или упасть на руки (сиречь копыта) верного коня. Но я уже устал удивляться. Вспомнил вдруг, как два года назад мы с Гневко переезжали через мост, а смотритель моста — здоровенный детина (я еще удивлялся — бывают же такие?) потребовал фартинг. По ошибке дал ему талер — монеты по весу одинаковые, можно и перепутать, а когда заметил и попросил у парня вернуть или дать сдачу, он начал показывать непристойные жесты… Значит, это был шойзель.

— А братец сказал, за что по башке получил? — поинтересовался я, на всякий случай нащупывая рукоять меча.

— Сказал, — вздохнул Дыр-Тыр. — Говорит, с тех пор всем проезжим сдачу сдает и не жульничает. А то, что получил, так за дело. Он, братец мой — Гыр-Дор, счастливец. У него мост есть, за это и башку не жалко подставить.

Тут шойзель снова вздохнул, да так тяжело, что мне захотелось прижать его к груди и утешить. Кажется, и гнедой был рад погладить несчастного по головке, вот только копыта для этого не приспособлены.

— Ты подожди, не трави душу, — попросил я. — Толком скажи — что за работа тебе нужна и при чем тут мосты? Или вы как брауни — те к домам приставлены, а вы к мостам?

— Да какие брауни! — возмутился шойзель. — Брауни, они на все готовое приходят, а мы, шойзели, сами мосты строим. Если шойзель уйдет, кто будет за мостом следить? Вот с этого моста шойзель ушел. Может, умер, может, еще что. Тут камень водой вымыло, там балка прогнила — чинить нужно вовремя. У нас ведь как, — слегка успокоившись, начал объяснять Дыр-Тыр, — если ты ни одного моста в своей жизни не создал, вроде бы и не шойзель. Ни одна шойзелиха за меня замуж не пойдет. А как я мост построю, если заказчиков нет?

— Словом, ты хочешь через эту реку мост построить и при нем смотрителем быть? — сделал я вывод.

— Так я тебе про то и толкую, — расцвел шойзель. — Мы, шойзели, самые первые мостостроители в мире. Ни гномы, ни эльфы лучше нас мосты не построят. А уж как вы делаете — так смех один. Чуть паводок какой, наводнение — и нет моста! А все потому, что талера жалко. Эх, люди, люди…

— И вся работа — один талер? — недоверчиво протянул я.

— Ну, сам посчитай, — принялся загибать пальцы шойзель. — Камни, они бесплатно — вон их тут сколько. Но обтесывать я чем буду? Стало быть, надо кирку купить, тесла — штуки три. Это раз. Деревья рубить, пролеты строить — топор и пила понадобятся. Это два. Инструменты у гномов куплю, они задешево уступят. Мост буду строить — надо еду покупать. Это три.

— Считай, что договорились, — сказал я, протягивая шойзелю руку. Глупо поступил, надо было кулак дать — Дыр-Тыр бы все равно не заметил, а мне бы не так больно.

Размяв ладонь после «рукопожатия», полез в кошелек. Выдав парню монету, спросил:

— Говоришь, еду будешь покупать, пока мост строишь, а чем ты потом питаться будешь?

— Так много ли мне надо? — пожал шойзель плечами. — Я, хозяин, десяток-другой форелек поймаю, мне на день хватит.

— Интересно, — протянул я, потому что мне действительно было ужасно интересно. Не удержавшись, стал расспрашивать дальше: — А мостовые деньги кому идут?

— Вот тут вот, хозяин, надо отдельно договариваться, — прищурился шойзель, почти как мой арендатор. — Если народу много ходит, все пополам — половина тебе, раз мост на твоей земле, половина мне. Но я тут уже с год живу, людей немного через реку переправляется. Хорошо, если за день одна повозка проедет или мужик пройдет. Может, ты без мостовых пока обойдешься? А мне еще приданое собирать.

— Приданое?

— Да, приданое, — подбоченился шойзель. — Это у вас, у людей, жена приданое в дом несет, а у нас по-другому. Я должен вначале мост построить, денег скопить, а потом уже свататься буду.

— И супругу сюда приведешь? — нахмурился я, представив, как в моих владениях резвятся два шойзеля. А потом еще и шойзелята пойдут. Они же мне всю форель выловят!

— Ну, как такое можно?! — ужаснулся шойзель. — У нас шойзелихи в сурах живут — ну, поселках таких, детей растят. А мы у мостов обитаем и к женам один раз в месяц приходим.

— Не маловато?

— Нам хватает, — важно изрек Дыр-Тыр. Посмотрел на меня высокомерно, почти как Кэйтрин, но скис. Тяжко вздохнул: — Я уже и мечтать перестал, что собственный мост отстрою. А одному худо жить, тоскливо. Я в лесу нору отрыл, камнем выложил. Думал, может, кого из человеческих девок к себе приведу? А они, как увидят меня, орать начинают и бегут. И чего им не так?

Мы с Гневко переглянулись и, не сговариваясь, заржали.

— Ты, парень, хотя бы набедренную повязку носил, — посоветовал я, утирая слезы. — Шерсть длинная, но девок пугать не надо.

— Иг-го-го! — строго добавил гнедой, а шойзель, к моему изумлению, его понял.

— Чего ты врешь-то? — окрысился он на Гневко. — Где это видано, чтобы порядочный шойзель на кобыл западал? И не пугал я твоих кобыл!

— Да шутит он, — принялся успокаивать я обиженного Дыр-Тыра.

— Шуточки у вас, — фыркнул шойзель. — Где я повязку набедренную в лесу найду? Да и зачем она мне, если моста нет и невесты тоже?

— Пришлю я тебе кожи кусок, — пообещал я, не понимая, какое отношение имеет повязка к мосту и невесте. — Сделаешь из нее пояс подлиннее, «хозяйство» прикроешь, можешь еще и карманы изладить, чтобы было куда деньги складывать. Да, — вспомнил вдруг я, — это не ты ли зимой медведя из берлоги прогнал?