Александр Михайловский - Имперский союз: В царствование императора Николая Павловича. Разминка перед боем. Британский вояж

Пристегивая Адини ремнем безопасности, Николай невольно вздрогнул от прикосновения к нежному девичьему телу. А Адини раскраснелась, словно маков цвет, и почувствовала, как у нее гулко забилось сердечко. Влюбленные и не заметили, как Ольга и Антон понимающе переглянулись и улыбнулись.

До дачи они доехали на удивление быстро. Слава богу, пробок не было, и автомобиль летел, как птица. У Адини захватило дух от скорости, с которой передвигались люди XXI века. А Ольга, на которую девушка время от времени бросала взгляд через плечо, как ни в чем не бывало весело беседовала с Антоном и Юрием. Николай же уверенно управлял чудо-машиной, лишь изредка поглядывая на Адини.

На даче, когда Ольга занялась стряпаньем ужина, а Антон и Юрий завели беседу о непонятных, а потому неинтересных для Адини рассуждениях о работе машины времени, Николай отправился к сараю, стоявшему в глубине сада, и выкатил оттуда странный механизм на двух колесах.

– Коля, ты что, хочешь на мотоцикле покататься? – спросила Ольга, выглянув из кухни и вытирая полотенцем мокрые руки. – Смотри, ужин будет через час, так что далеко не уезжай. – И, взглянув на Адини, неожиданно предложила: – Видишь, девушка скучает. Возьми, прокати ее с ветерком. Адини, хочешь почувствовать, как дух захватывает и небо с землей тебе навстречу летят?

Адини колебалась недолго. Она кивнула, покраснела и, взглянув на механизм, который Ольга назвала мотоциклом, робко спросила:

– А как на нем сидеть-то?

Ольга показала, и Адини совсем запунцовела. Ехать, прижавшись к спине Николя… А почему бы и нет? Ведь если сказать честно, девушке не один уже раз хотелось крепко-крепко прижаться к любимому человеку.

Николай открыл ворота, выкатил мотоцикл на улицу и приглашающе махнул Адини рукой. Та, глубоко вздохнув и посмотрев на улыбающуюся Ольгу, подошла к Николаю.

Тот что-то покрутил и сделал наверху мотоцикла, потом нажал ногой на какой-то рычаг внизу, и машина неожиданно затарахтела. Забросив ногу и сев верхом на сиденье, Николай сказал Адини:

– Садитесь сзади и держитесь за меня. Держитесь крепко, а то можете не удержаться и упасть.

Ольга помогла девушке забраться на седло. Адини это показалось верхом неприличия – даже на конных прогулках она сидела на лошади в дамском седле, боком. А чтобы вот так, верхом, по-мужски…

Но окончательно махнув на все рукой, она послушно уселась на мягком сиденье и, охватив руками Николая, решительно сказала ему:

– Я готова…

Дальше произошло то, о чем Адини потом вспоминала с восторгом и сладким стыдом. Мотоцикл стремительно рванулся с места, испуганная девушка еще крепче обняла Николая, и они помчались по укатанной грунтовой дороге.

Поначалу Николай ехал осторожно, старательно объезжая ухабы и ямы. Скоро испуг у Адини прошел, и она почувствовала даже удовольствие от быстрой езды. Набегающий воздух бил ей в лицо, трепал волосы, но она не обращала на это внимание.

Николай доехал до высоких, заросших кустарником и цветущими растениями сопок. Заглушив двигатель, он помог Адини слезть с седла и предложил ей подняться на вершину сопки. По узкой тропинке, заросшей зверобоем и пижмой, она шла следом за Николаем. Поднявшись на вершину, девушка остановилась и долго любовалась открывшимся перед ней видом.

– Николай, а где Петербург? – спросила она у своего спутника.

Тот повернулся и рукой указал ей куда-то на юг.

– Завтра мы поедем в город, и я думаю, что доктор порадует вас, – сказал он. – В вашем времени еще неизвестны антибиотики, так что болезнь ваша должна отступить…

– Николай, – помолчав немного, сказала Адини, – не могли бы вы исполнить одну мою просьбу?

– Я готов выполнить любую вашу просьбу, Адини, – ответил Николай.

– Я хочу попросить вас перейти со мной на «ты», – смущенно сказала девушка. – Понимаю, что я младше вас, но мне было бы приятней обращаться к вам именно так. Ну, хотя бы в вашем мире…

– Хорошо, – Сергеев-младший посмотрел в глаза Адини, – и мне будет очень приятно обращаться к тебе именно так. Ведь мы с тобой друзья?

– Я очень счастлива, что у меня появился такой друг, – радостно воскликнула девушка, – я всегда мечтала о рыцаре, который защитит меня от всех опасностей и невзгод.

– Хорошо, Адини, – сказал Николай, – идем к нашему боевому коню. Ольга Валерьевна уже заждалась, да и Антон с Юрием тоже, наверное, проголодались и с нетерпением ждут нашего возвращения, чтобы сесть за стол.

И они, взявшись за руки, с веселым смехом сбежали с вершины сопки по тропинке к мотоциклу.

Пирогов уже несколько дней проводил что-то вроде ликбеза с лейтенантом Краббе. Николай Карлович, несмотря на внешнюю бесшабашность и жизнерадостность, оказался учеником старательным, схватывающим на лету основы тактики паровых и броненосных кораблей.

– Игорь Сергеевич, – спросил он у Пирогова, – а почему так получилось, что, когда идея бронирования кораблей, что называется, витала в воздухе и технически могла быть вполне осуществима, никто в мире так и не построил броненосец, вооруженный орудиями системы Пексана?

– Видите ли, Николай Карлович, – ответил Пирогов, попивая чуть кисловатое сухое вино, которое Краббе привезли родственники из имения под Херсоном, – все дело в консервативности человеческого мышления. – Увидев недоумевающий взгляд лейтенанта, он пояснил: – В конце XVI века в далекой Корее тамошний мудрый флотоводец Ли Сунсин построил «кобуксоны» – бронированные гребные корабли, вооруженные пушками. Корейцы воевали тогда с японцами, пытавшимися захватить Страну утренней свежести – так еще называют Корею.

Японцы обладали сильным флотом и смелыми воинами. Победить их можно было лишь применив что-то новое, доселе невиданное, что резко изменило бы соотношение сил на море.

Ли Сунсин оказался опытным флотоводцем. С помощью своих бронированных кораблей он разбил японцев на море, лишил их подкреплений, доставляемых с Японских островов, после чего корейская армия с помощью китайцев нанесла окончательное поражение захватчикам.

– Интересная история, – почесывая переносицу, сказал Краббе, – только вот в Морском кадетском корпусе нам о ней ничего не рассказывали. А жаль…

– Это все наш проклятый евроцентризм, – улыбнулся Пирогов, – мы, европейцы, считаем себя самыми умными и самыми цивилизованными на свете. А на всех остальных, живущих в Азии или Африке, смотрим свысока, как на дикарей. Оказывается же, и у азиатов есть чему поучиться.

Ну, это так, к слову. Главное же, что неправильно поставленный эксперимент может надолго похоронить правильную идею. Вы, Николай Карлович, что-нибудь слышали об опыте, который британцы лет десять назад поставили со шлюпом «Сеймур»?