Алексей Вязовский - Триумф Красной Звезды [CИ]

…Подхватываем сумки, выбираемся из микроавтобуса на летное поле. Нам даже не дают осмотреться — торопят, и мы с Лехой послушно поднимаемся по трапу в самолет. Стоит мне переступить порог салона, как раздаются громкие аплодисменты, и я растерянно застываю, раскланиваюсь направо и налево, разглядывая взволнованные и сочувствующие лица своих соотечественников. Такой теплый прием мне конечно приятен, но зная «непосредственность» наших людей, нас ведь сейчас замучают здесь расспросами… Словно услышав мои мысли, Ивон аккуратно перенаправляет нас в салон первого класса.

— Нет, нам туда.

Туда, так туда… Заходим в просторный салон и оглядываемся. В этом салоне, в отличие от салона туристического класса, широкие удобные кресла, и расположены они на таком расстоянии друг от друга, что можно спокойно вытянуть ноги. Две миловидных стюардессы хлопочут вокруг нас, как заботливые феи — помогают убрать сумки, рассаживают нас в кресла, не откладывая, проводят предполетный инструктаж. Похоже, здесь ждали только нас, и через несколько минут лайнер уже выруливает на взлетную полосу. Желание заснуть никуда не делось, ради сна я даже готов пожертвовать и завтраком. Но на грани сна я вдруг вспоминаю, что так и не спросил Мамонта о Майкле Горе. Легонько толкаю локтем засыпающего Леху

— Лех, а где Гор?

— Луньков сказал, что сразу после захвата Майкла увезли в американское посольство — «мамонт» вздохнул — Тоже видать эвакуировали на родину.

В соседнем кресле ехидно усмехается Ивон.

— Мы с американцами работаем по похожим протоколам.

Ага, сионских мудрецов….

Полковник наклоняется к моему уху и тихо спрашивает:

— Виктор, а где распятие? У Коростылева? В багаже?

— Подарил конгрессмену Магнусу — так же тихо отвечаю я — В память о наших приключениях…

— И это не было согласовано с Москвой — кивает сам себе Ивон — Что ж… Тебе отвечать…

Обдумав эту мысль и не придя ни к какому мнению я, закрыв глаза, наконец, проваливаюсь в такой долгожданный сон…

Нормально выспаться, увы, не получилось. Разбудил меня громкий хлопок — самолет пробил звуковой барьер и судя по мелькающим облакам, здорово ускорился. Что ж… часик, полтора и мы будем в Москве. Я опять задумался над тем, какой прием меня там ждет. Если не брать теракт — гастроли прошли на пять с плюсом. Группа теперь уже точно — звезды мирового масштаба. Валютные контракты с брендами, новые гастроли, пластинки и альбомы — не каждый завод и даже целая отрасль приносит стране такие деньги.

За распятие, меня, конечно, отругают, но вряд ли слишком сильно. Я по-прежнему нужен Романову в качестве «карманного» пророка. Кстати, что мне ему в этот раз преподнести? Пожалуй, все-таки Чернобыль. Сейчас за разработку ядерных реакторов конкурируют два института — Курчатовский и ИТЭФ. В моей истории победили первые. Вторые после аварии на ЧАЭС пытались найти крайних, оттеснить от кормушки «курчатовских», но так и не смогли. Возможно, конкуренция в этой сфере, пусть и излишне дорогая для отрасли, и не такая уж плохая вещь. Борьба умов и концепций, попытки доказать, что разработки конкурентов — небезопасны — все это в конечном счете работает на страну.

Размышляя о глобальных проблемах, я заметил, что грустный Леха рассматривает что-то в иллюминаторе.

— Что такой мрачный? — я ткнул «мамонта» локтем в бок — Нас «пасут» истребители НАТО?

— Витя, я увольняюсь.

Мнда… Не на такую реакцию я рассчитывал.

— Что значит, увольняешься??

— Из меня телохранитель, как из дерьма клубника — «мамонт» кивает на мою левую руку, привязанную к телу фиксирующей повязкой — Каждый раз, когда что-то случается — меня нет рядом. От ребят тоже толку мало.

Леха в чувствах бьет рукой по подлокотнику.

— Как мне смотреть в глаза твоей матери? Что о нашей охране подумает Романов и Щелоков?

Ответов на эти вопросы у меня нет, но есть одна идея.

— Погоди ты психовать. С обычными задачами — вроде защиты от фанатов — вы справляетесь неплохо. А для других целей вас нужно тренировать. Я договорюсь с Веверсом, чтобы и тебя и ребят поднатаскали в 9-ке.

— Точно договоришься?

— Обещаю. Придется попахать, вспомнить учебку в морской пехоте, но в КГБ вас подтянут.

Леха облегченно улыбается. Я же замечаю внимательный взгляд Ивона. Может альфовцев попросить о помощи? Благо знакомства наведены. Пожалуй, нет. Борьба с террористами все-таки слишком отличается от работы телохранителей. А парней я не брошу, нет. Договорюсь с Веверсом не только о курсах, но и о специальных дипломах. Парни должны почувствовать свой профессиональный рост.

Успокоив Леху, я откидываюсь в кресле и закрываю глаза. У меня еще есть три тысячи секунд для сна.

Самолет дергается, слышу новый хлопок. Я просыпаюсь и вижу бегущую в иллюминаторе взлетно-посадочную полосу. Похоже сработали тормозные парашюты. ТУ долго выруливает по дорожкам, после чего причаливает к выдвижному трапу. Какой прогресс! Раньше просто высаживали в поле.

— Добро пожаловать в Москву, аэропорт Внуково 2 — раздается голоса командира экипажа — За бортом семнадцать градусов, погода солнечная.

В сопровождении полковника Ивона, мы первыми выходим из самолета и быстро проходим все пограничные и таможенные формальности. Никто к нам не цепляется и багаж не досматривает. Родная страна благосклонно встречает своего юного героя — слегка побитого террористами, но не сломленного духом.

В зале прилета пусто. Лишь рядом с невысоким заграждением стоят двое — Веверс и мама. В ногах появляется слабость, сердце начинает сильно биться. Бледная мама, расталкивая солистов театра, бросается ко мне. Прижимается справа, обхватывая меня за шею. В глазах слезы.

— Живой! Что с рукой?!?

— Не волнуйся, просто ушиб — я тоже обхватываю маму правой рукой, поглаживая по спине — Все хорошо, я дома.

Мама не выдерживает и начинает плакать. К нам подходят Веверс с Ивоном, Леха… Встают так, чтобы закрыть от выходящих пассажиров ТУ.

— Витя, дед в больнице! — мама достает платок и начинает вытирать глаза

— Как в больнице?! Что случилось??

Мама смотрит на Веверса так, словно ищет у него моральной поддержки. Имант Янович успокаивающе сжимает ее локоть и берет все объяснения на себя

— Виктор, ты только не волнуйся, но Иван Николаевич сейчас в ЦКБ. Три дня назад у него был гипертонический криз, но сейчас уже все нормально. Мы просто уговорили его пройти полное обследование, раз уж он туда попал.

Я облегченно вздыхаю. Дед в больнице не из-за моих приключений, да и гипертонический криз — это не так уж и страшно.

Мама благодарно смотрит на Веверса, достает пудреницу.