Алексей Вязовский - Триумф Красной Звезды [CИ]

Вот же хитрый Романов! Заводы на мне срубил. Еще и полмиллиона зеленых отхватит в бюджет. А мне что с этого?

— Нельзя за рубеж так нельзя — я пожимаю плечами. Как там пел Ролан Быков в Айболите-66?

«Ходы кривые роет

Подземный умный крот.

Нормальные герои

Всегда идут в обход!»

— Но у меня просьба. Даже две.

— Давай — удивленный моей уступчивостью Романов присаживается рядом

— Разберитесь, пожалуйста, в вопросе отца нашей солистки Лады. Его взяли по казахскому делу.

— Там уже разобрались — Генеральный поднимает трубку телефона и просит принести себе и мне чаю — Членов правительств Казахской ССР освободили на следующий день. Арестованы только Кунаев и люди из его клана.

Я облегченно вздохнул. Отлично! Одно дело сделано.

— Вторая просьба разобраться с распятием. С секретным жучком внутри. Кто это придумал так меня подставлять с ним?

— Цвигун. И Суслов. Возможно, Черненко. Начато служебное расследование — Романов резко отставляет чашку — Я это так дело не оставлю, но нужно подождать результатов проверок. Веверс совсем недавно встал на ПГУ, своих людей в КГБ у меня сейчас практически нет

Понятно. Генеральный не хочет раскачивать лодку. Сначала Грузия, потом Узбекистан, теперь и Казахская ССР. Если начать перетряхивать Политбюро, КГБ, то страна может и не выдержать таких телодвижений. В ЦК сейчас рулят региональные секретари. Самая большая группировка — украинцы. Если они испугаются и начнут готовить заговор…

— Подождать так подождать — хмурюсь я — Я специалист по подсчету дней.

Сказать ему в лицо? Или не стоит? Банду грузин в Арагви благодаря нам с Лехой взяли? Взяли. Ниточка аж в Тбилиси потянулась. Награды уже три месяца ждем. С Ираном помог? С Узбекистаном? С сибирской язвой?

По глазам Романова вижу, что он понял мое настроение.

Генеральный берет трубку вертушки — Андрей, зайди

В кабинет заглядывает молодой, незнакомый секретарь Романова.

— Я помню на Селезнева приходил наградной лист из МВД. Срочно найди.

Помощник уходит, а я все думаю, как вернуть себе заграничные поездки. Надо идти к Щелокову.

— Новые сны были? — я так задумался, что не заметил сверлящий взгляд Романова

— Был. Один. Тоже плохой.

— А хорошие тебе и не снятся — криво улыбается Генеральный — Что-то срочное или подождет?

Я окончательно решаюсь сдать Чернобыль и кривые «курчатовские» реакторы РМБК. Пусть на них надавят и они допилят вопросы безопасности. Романову — это близко. Он еще помнит аварию 74-го года на Ленинградской АЭС с точно такими же агрегатами. А ведь там рядом Финский залив! Могло случится два Чернобыля с заражением всей северной Европы.

— Ничего срочного

— Тогда приезжай завтра в обед на награждение. И «звёздочек» своих с Коростылевым захвати. Заодно расскажешь свой сон — Романов откидывается в кресле, закрывает глаза. Я это воспринимаю как сигнал к ретираде. «Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит!». Я выхожу в приемную, оглядываюсь. Все также пусто.

— Товарищ Романов спит. Его лучше не беспокоить.

Знакомлюсь с новым секретарем — Селезнев. Виктор

— Знаю. Я тут тоже всю ночь дежурил — веснушчатый, рыжий помощник жмет мне руку — Андрей. Князев

— Тяжело было?

— Да. Очень Григорий Васильевич за вашу группу переживал. Орал на английского премьер-министра.

Ого! Каллагену прилетело из Кремля. Ну и правильно, так и надо. Англичанку надо строить каждый день. Иначе эта недоимперия теряет берега. Я смотрю на свой «итальянский» Ролекс. Пять часов. Сбор группы в восемь. У меня есть время съездить к Щелокову, после чего вернуться в студию и позвонить Анне. И Гору.

— Андрей, вызовешь мне машину?

— Конечно, Виктор Станиславович! — секретарь хватает трубку вертушки

А я чуть не расплываюсь в улыбке. Меня впервые назвали по имени-отчеству. А то все Витя, да Витька, а то и вообще Витек Ладно, главное теперь мне самому берега не потерять и звездочку не поймать.

Щелокова на Огарева не оказалось. Как мне сообщил, встреченный в коридоре полковник Зуев, Николай Анисимович инспектирует строящийся олимпийский бассейн на одноименном проспекте. Само здание уже завершено, заканчиваются отделочные работы. Вот тут я соображаю, что что-то в этой реальности пошло не так. Оказывается, ударным трудом, с опережением графика строители закончили не только бассейн, но и гостиницу Космос. На несколько месяцев раньше плана. По поручение Политбюро Щелокову поручено организовать торжественное открытие.

— А каким боком к этому МВД? — удивляюсь я

— Николай Анисимович, с прошлого понедельника — заместитель Романова — поясняет мне Зуев — Курирует от Политбюро данный вопрос.

Круто. Шеф пошел в гору.

Делать нечего — еду в бассейн. Вахтер на входе меня узнает — объясняет дорогу. Иду мимо строительных лесов, суетящихся рабочих. Несмотря на то, что сегодня суббота — работа кипит. Нет, в стране что-то действительно, поменялось! Люди все на энтузиазме, улыбаются. Рядом с лесами стоит магнитофон — из него доносится «На теплоходе музыка играет». Теперь уже улыбаюсь я. Ко мне подбегают молодые девчонки в красных косынках. Просят автограф. Расписываюсь на каких-то бумажках, студенческих билетах… Меня засыпают градом вопросов. Про Англию, про концерт на Уэмбли… Черт, да здесь сейчас соберётся стихийный митинг. С извинениями, протискиваюсь дальше, захожу в огромный зал бассейна. Там у бортика в окружении маляров стоит, разглядывая какие-то эскизы, Щелоков. А рядом с ним…Юрий Михайлович Чурбанов!

Подхожу к ним сзади, прислушиваюсь к разговору.

— … прилетаю, а там Содом с Гоморрой — рассказывает Щелокову Чурбанов — Проектной документации нет, спитакский первый секретарь горкома на больничном, никто ничего не знает, никто ни за что не отвечает. Собрал строителей местных, поехали к новому, только что сданному дому. Подогнали кран, металлическим тросом обвязали его, дернули, имитируя землетрясение — так он за считанные секунды сложился внутрь!

Раздаются женские охи и тихий мужской мат.

— Вот, товарищи, что бывает, когда нарушаются правила строительства в сейсмоопасной зоне! — назидательно произносит министр — Если бы не сигнал по партийной линии, то мы бы узнали обо всем этом, вытаскивая людей из завалов… О! Виктор!

Ко мне все оборачиваются. Щелоков отдает эскизы кому-то из рабочих и обнимает меня. Вслед за ним крепко жмет руку Чурбанов.

— Мы тут за тебя переволновались! — министр тянет меня прочь от толпы в сторону вышек для прыжков в воду

— Я лично навещал Людмилу Ивановну — Чурбанов кладет мне руку на плечо — Успокаивал

Ты посмотри какая конкуренция «успокоителей» образовалась.