Алексей Вязовский - Триумф Красной Звезды [CИ]

Вот же…предусмотрительный наш еврей! Все уже продумал. Хотя…после месяца в Лефортово и на воду дуть начнешь.

— Григорий Давыдович, созвонитесь с Калининым и узнайте, как все правильно сделать, чтобы претензий к нам не было. Валюту всю срочно сдайте. Часть в уплату подоходного налога, часть попробуйте перевести в чеки Внешпосылторга. Упрутся — черт с ними, пусть просто конвертируют по курсу. Много там вообще набралось-то?

— Да, нет. Большую часть народ успел потратить.

— Вот и прекрасно. И нечего жалеть, еще заработаем.

— Виктор, а нас не заставят платить неустойку за сорванный концерт?

— Нет, не думаю. Во-первых, он был некоммерческим, во-вторых, англичане чувствуют себя виноватыми за теракт, а в-третьих, теракт — это чистый форс мажор, предусмотренный контрактом. В любом случае, пусть теперь юристы-международники разбираются, нас это никак не касается. Скажите лучше, вы не в курсе, что у Веры со щекой?

Клаймич смущенно кашляет и отводит взгляд

— Ну…это ей от Альдоны попало…

— За что?!!

— Истерить начала, не хотела уезжать. Начала кричать, что все вокруг предатели, бросают тебя в беде, а сами как крысы бегут… Ну, Альдона и влепила ей… Навела так сказать порядок.

Я теряю дар речи… Ничего себе…! А Алька молодец, в тот момент только истерик и не хватало. Чтобы сгладить неловкое молчание, я вспоминаю о разговоре со Щелоковым. Озадачиваю Клаймича переговорами с японской делегацией и организацией концерта в Космосе. Точнее в сквере у центрального входа в гостиницу — там хорошая, просторная локация, а изогнутые стены обеспечат нам отличную акустику. Пока директор тут же на бумаге набрасывает список выступающих, я достаю еще одни свой чудо-гаджет — «Inmarsat 1». Чемоданчик был опечатан перед Англией, но я недрогнувшей рукой вскрываю пломбы, разворачиваю антенну и набираю телефон римской виллы Анны. Трубку берет дворецкий, я представляюсь. Приходится немного подождать, но спустя пару минут раздается взволнованный голос девушки.

— Витторио, ты как?? Я тут чуть с ума не сошла!!

Дальше на меня обрушивается вал итальянской нежной экспрессии. Больше получаса мне приходится успокаивать и утешать Анну и убеждать ее, что я в полном порядке… Наконец буря стихает и мы, обменявшись телефонными поцелуями, прощаемся.

Пока я успокаивал девушку, Клаймич уже успел прикинуть план концерта. Идея проста: сборный состав, все поют по одной песне, желательно новой, в завершении общее исполнение «Здравствуй мир!». Вот только западных певцов мы в этот раз звать не будем — ограничимся своими из разных республик и пригласим звезд из соцстран — это сейчас намного актуальнее, а главное их всех проще собрать. Достаю из папки свой злополучный список, зарубленный когда-то Щелоковым и цековцами, недрогнувшей рукой вычеркиваю из него Пугачиху. Дрогнувшей Градского. Но обещание Щелокову придется сдержать. Клаймич пробегает мой список глазами, и тут же начинает добавлять в него имена звезд из соцстран. Обещает сам созвониться с Марковым, с которым у них в Англии сложились довольно хорошие отношения. Хоть у нас и карт-бланш на организацию этого концерта, но согласование такого важного мероприятия с ЦК никто пока не отменял. А с меня две новых песни — нам и Сенченой. Еще некоторое время обсуждаем детали, после чего собираемся по домам. Клаймич уезжает первым, а я еще несколько минут стою на крыльце, вглядываясь в вечернее небо… Как будто и не было поездки в Англию, все снова вернулось на круги своя… Со стороны ворот слышу родной голос, от которого на душе становиться тепло

— Молодой челове-ек, вас не подвезти-и…?

Альдона кивает мне из окна белоснежной «Волги». Ничего так девушка прибарахлилась…! Но нужно признать, что эти две блондинки неплохо смотрятся вместе.

— Меня Леха должен ждать

— Ничего, я его предупредила. Залезай уже…

15 апреля 1979 года, воскресенье, утро

Москва, улица 1812 года, квартира Селезневых

Просыпаюсь утром с тихим ощущением счастья… Слышу, как мама хлопочет у плиты, как тихонько на пределе слышимости работает на кухне радио. В эфире воскресное «Доброе утро!». А запахи…! Эти божественные запахи маминой стряпни, разносятся по всей квартире, проникают в каждый ее уголок и искушающе щекочут ноздри… Нет, я-то конечно у нее неблагодарный поросенок, кто бы спорил… Явился вчера к ночи ближе и на голубом глазу начал убеждать маму, что был на работе. Ага… а то по моей довольной морде не понятно, где я шлялся и чем занимался. Но наши мамы всегда хотят верить в лучшее, вот и моя лишь укоризненно покачала головой. А потом и вовсе забыла про все мои грехи, увлекшись разбором своих и дедовых подарков. Женщина… и этим все сказано. Я же, как самый настоящий свинтус, свалил в прихожей кучу своих вещей, предназначенных в стирку, быстренько принял душ и сбежал спать. Даже не поговорил толком с родным человеком, а ведь она ждала меня, ужин приготовила… Нет, пора исправляться.

Но зато, каким фееричным было окончание вчерашнего вечера! Конечно, далеко мы с Алькой не уехали — остановились у ближайшего сквера, потушили огни. Вокруг, никого и темнота. Которая, как известно — друг молодежи.

— Ты зачем Веру ударила? — сразу решаю показать, кто в доме хозяин я — Да еще по лицу!

В отблесках фар встречной машины вижу, что на скулах девушки появились красные полосы.

— Ты же тхэквондо изучала, со спецназом тренировалась — я кладу руку на бедро Альдоны, провожу влево, задирая короткую шелковую юбку. Под ней… ничего! Ни чулок, ни колготок. Лишь прохладная, гладкая кожа.

— Зафиксировала бы ее на болевой и всех делов — я продолжаю двигать ладонь вверх

— Что ты делаешь?! — девушка отталкивает мои руки, но ее бурно вздымающаяся грудь мне говорит о совсем других желаниях.

Я впиваюсь поцелуем в шею Альдоны и крепость сдается. Соскучившаяся по мне Алька — это что-то фантастическое! И заднее сиденье «Волги» оказалось не в пример удобнее, чем в «Жигулях». Короче, обновили машину. Потом немного передохнули и еще раз обновили, чтобы уже наверняка.

Крутясь под душем, я прихожу к мысли, что мою ледышку-латышку вчера словно прорвало. Это уже и не ледышка была, а ненасытная валькирия какая-то! Такой бешеный темперамент в ней проснулся, такая страсть… Вот вспомнил сейчас, что мы с ней вытворяли, и низ живота тут же наполнился приятной тяжестью.

А нашу с Алькой встречу надо повторить, причем в самое ближайшее время. Толком мы так и не поговорили, некогда нам было. Но уже по дороге домой я успел честно рассказать ей, как все было с терактом на самом деле, без всяких прикрас и недомолвок. С трупом официанта, с побоями, с простреленной рукой принца Филиппа, кровью и прочими мерзостями.