Оксана Демченко - Облачный бык [Litres]

– Ты, ночная тварь. Знаю твой запах. Передай старшим: третий раз я с вами покончу, детоубийцы.

Дэв взрыкнул – и все ощутили изморозь страха, и вздрогнули, и зажмурились. А, когда окрыли глаза, на вершине бархана сидел лишь сын купца, совсем один.

Юноша вдруг рассмеялся и запел. Никогда прежде он не решался петь громко, и никогда прежде его голос не звучал так сладко и ярко. Люди каравана знали горе купца: все лекари давно отвернулись от старшего его сына, все признали, что юноша не доживет до двадцатилетия. Сердце слабое, вот-вот оно встанет… Больной и в караван-то попал лишь потому, что боялся не дождаться отца, не проститься перед кончиной.

После встречи с дэвом юноша выздоровел. Он дожил до ста лет, и все это время с ним был человек нашего клана. Мы надеялись, что дэв вернется. Мы надеялись, что узнаем тайну его слабости. Мы оберегаем тех, кому присягнули и убиваем тех, на кого укажет первый в клане. Мы не можем потерпеть неудачу, даже из-за такой помехи, как дэв… Но мы не нашли разгадку. Однако с тех пор дети клана, не прошедшие первое испытание, остаются в живых. И пока что это помогает: дэв не приходил к нам в третий, роковой, раз.

Пряности всегда наготове у наших людей. Но – зачем? Мы не умеем понять слова дэва о сердечных людях, не умеем отличить таких.

Возможно, мы вполне бессердечны и для любого из нас лучше не встречать дэва?

Или слабость дэва такова, что использовать ее в борьбе с ним – невозможно.

Мы не знаем ответа, но храним память о той встрече.

«Столичные ведомости». Первая полоса

«Князь Микаэле Ин Тарри, единственный и полноправный владетель состояния семьи, официально оповещает о том, что его старший сын, Николо Ин Тарри, не является его кровным родственником, но при этом сохраняет имя, титул и все привилегии семьи. Однако же такое положение исключает для него право вступления на престол княжества и полностью отдает это место старшему кровному титулованному ребенку, а права регентства – его кровной матери. Соответствующие распоряжения уже отданы.

Николо Ин Тарри волей приемного отца выделяется доля состояния в полное управление и владение».

Выше приведен текст телеграфного сообщения, переданного в ночь на сегодня. На момент выхода газеты это единственная официальная информация по делу. Нет и малейших намеков на то, какие решения будут приниматься в отношении двух других сыновей князя – кровного Паоло и приемного Луиса. Нет и понимания того, останутся ли отец и его старший сын в согласии; известно лишь, что все новые художественные выставки из коллекций семьи будут проходить под патронажем дома Николо Ин Тарри; запасники произведений искусства, по крайней мере расположенные здесь, в Трежале и вообще на территории страны, с сего дня в ведении Николо Ин Тарри – эти косвенные сведения мы получили, опросив поверенных крупнейших аукционных домов.

Оценить указанную информацию слишком сложно, ведь даже само состояние дома Ин Тарри – величина вне людского разумения. И мы даже не ведем речь о коллекции предметов искусства.

Согласно мнению экспертов нашей газеты, любое дело, куда в последние десять лет князь Микаэле входил с капиталом, дорожало пятикратно уже в течение года. Были и мистические, немыслимые взлеты: полотна любого художника «Лесного клуба» подорожали стократно после покупки серии «Золотое лето» князем и оказания им же помощи в строительстве загородного дома-мастерской для творчества и обучения молодых; паевой дом «Воздушный флот» прирос в цене троекратно в первый день от оглашения новости по участию князя в деле. Можно назвать это пустяком на общем фоне, однако же до указанного момента ни один пай не был востребован хотя бы по какой-то цене! Добавим: через месяц будет запущена регулярная линия «Трежаль – Ньес», и прогнозировать цену паев после удачного полета с пассажирами, купившими первые билеты, не берется никто… Тем более теперь, когда дом Ин Тарри то ли вырос вдвое – то ли раскололся надвое!

Мы будем следить за развитием событий, а пока желаем хладнокровия и стойкости всем, кто связан с биржей. Шторма, какой предстоит сегодня, мы, возможно, еще не наблюдали. Появятся ли на публике князья? Сделают ли они заявления? Как изменятся их отношения с партнёрами дома и, назовем их так, прожектерами, коих старший князь поддерживал до сей поры со щедростью расточительной и даже нарочитой на фоне иных его прагматичных и даже жестоких деловых решений…»

Яков сложил газету и, чуть подумав, подвинул вправо. «Ведомости» – лучшее деловое издание страны. В такой день не опустилось до заголовков на пол-листа и скороспелых пророчеств о крахе финансового мира и взрыве – политического. Текст телеграммы снабжен лишь сухим комментарием «от редакции». Нельзя и вообразить, каких усилий и нервов эта сдержанность стоила человеку, который отвечал за выпуск.

Рука дотянулась, выбрала из корзины следующее издание. Один взгляд – и бестолковая бумага, пропитанная людскими страхами, отброшена в кучу слева. В мусор. Что осталось? Три газеты и специальный выпуск еженедельного финансового вестника. Яков бегло просмотрел их и отправил в общую кучу. Даже еженедельник не удержался, разразился базарными обещаниями вселенской катастрофы.

– Можно убрать? Кроме «Вестника», да?

Яков кивнул. Это кафе он присмотрел давно. Улица тихая, готовят вкусно. А еще – умны и неназойливы. Причем все, от вышибалы при дверях – вокзал рядом, лакеем тут не обойдёшься! – и до последнего уборщика. Газеты не пришлось спрашивать: корзина набита до верху и готова утолить любопытство каждого гостя. По мере выхода из типографии дневных изданий и они добавятся в информационный набор.

– Сегодня, пожалуй, блинчики. – Решил Яков, не заглядывая в меню. – Две порции, мне и моей гостье.

Посетив кафе впервые, Яков заподозрил, что его содержит полиция. Но сразу передумал: чиновные, чернильно-казенные хозяева не создали бы столь ненавязчивой атмосферы. Яков попробовал навести справки, но тайна не поддалась. Хорошо, Курт быстро узнал о расспросах и сообщил: он не числится хозяином, но является таковым. Подобных кафе и клубов у него с десяток только в Трежале. Разных – не всякого гостя дома Ин Тарри можно привести в дорогой ресторан, и, наоборот, не любого допустимо напоить дешевом пивом, даже если встреча неофициальная и сведения о ней не должны попасть к случайным людям. Это заведение – у пригородного товарного вокзала – часто используют курьеры и поверенные. Конечно, тайная полиция знает и присматривает. Что с того? Господина Локкера уже внесли в список прожектеров при доме Ин Тарри: он помогает в делах, связанных с самолетами. Удобная полуправда.