Клим Жуков - Солдат императора

Долго ли, коротко ли, но долгожданное послезавтра наступило.

Отстояв заутренею в храме, многочисленные рыцари потянулись на ристалищное поле. Ну и мы с ними.

Фрундсберг недовольно ерзал на своем кресле в ложе почетных гостей и все время ворчал: к императору, де, не протолкнуться, на письма не отвечает, а дело стоит. Дело у него было важное, что и говорить.

Он планировал скорый поход на Рим, чтобы закрепить, значит, успех и не останавливаться на достигнутом. Надо сказать, что хоть Карла V и величали «императором», но юридически он таковым не являлся, оставаясь простым королем Германии, Испании и так далее. Короноваться священной короной Карла Великого он мог только в Риме.

Вот Фрундсберг и беспокоился, полагая, что с помазанием в Вечном Городе и войне конец.

Всё это мне неоднократно рассказывал всезнайка Адам.

Теперь, пользуясь паузой, я сидел и размышлял насколько оправданы чаяния нашего вождя. На турнирной площадке смотреть пока было не на что, вот я и занимал голову. Когда ваш покорный повествователь пришёл к неутешительному выводу, меня неожиданно отвлекли от грустных дум о большой политике:

– Позвольте полюбопытствовать, отчего монсеньер не готовиться к конным ристаньям? – я обернулся. Рядом стоял разодетый бургундский дворянин кто-то де ля какой-то сир де откуда-то. Совершенно вылетело из головы его полное поименование. Я вежливо приподнял седалище с кресла и ответил:

– Не вышел родом.

– Не наговаривайте на себя, право! Я видел ваш герб на представлении позавчера. Вы ведь, кажется, герр…

– Пауль Гульди. И герба моего вы не видели за неимением такового.

Кто-то де ля какой-то покраснел, пробормотал нечто извинительное и исчез. Вероятно, пошел готовиться к «ристаньям».

– Растешь, Пауль, – ехидно усмехнулся Фрундсберг и пребольно пихнул меня локтем в бок, – уже за вельможу принимают.

За вельможу меня принять могли вполне.

Вырядился я настоящим щеголем по местным меркам: красный парчовый фальтрок с широкими рукавами до локтя, тёмно-синий вамс, синие же чулки из фламандского сукна, широкомордые башмаки с позолоченными пряжками, обтянутая шелком перевязь, пояс с расшитым кошельком, приличествующая шляпа с фазаньими перьями. «Могучие перси» украшала массивная серебряная цепь, на которой сверкал новенький рейхсталер с конным портретом самого императора. Ну и кольца поверх перчаток, куда же без них.

Словом – бравый рыцарь на отдыхе. Сокрушитель турнирных шлемов и дамских сердец.

Кстати о сердцах. Я поймал долгий, обжигающий взгляд моей соседки слева – спутницы того самого обознавшегося бургундца де ля какого-то.

Аккуратная головка, густые каштановые волосы, обсыпанные крупным жемчугом, вплетенным в наброшенное сетчатое покрывало, высокая грудь, подчеркнутая златотканым лифом на шнуровке… чудная девка! То есть не девка… графиня… О чем не преминул напомнить свистящим шепотом Адам.

– Не осложняй. Это невеста графа де ля Кревкера. Он родственник самого императора, хоть и дальний…

– Адам, – так же шепотом ответил я, – тебе судьбой назначено быть моей переносной совестью.

– Вот, слушай и делай выводы. Если помнишь, во Флоренции совесть тебя предупреждала, да ты не оценил. В результате пришлось улепетывать из города, смазав пятки.

– А совесть не забыла флорентийский переулок и пьяную поножовщину, в которой принимала самое горячее участие? – отшутился я, но ловить взгляды чудной девки, то есть, пардон муа, графини. Эх, жаль Монмартен сейчас в своем шатре напяливал латы, он точно не потерялся бы.

Взревели трубы, прервав течение беседы.

– Его величество Карл V! – звонко прокричал глашатай. – Король Германии, Испании и Неаполя! – и так далее.

– Его величество Франциск I! Король Франции! – ого, никто не ожидал такого гостя…

Все принялись вставать, кланяться и обнажать головы. Фрундсберг тоже встал, но его роскошный берет остался на своем месте, так как Георг имел привилегию не снимать головного убора в венценосном присутствии.

Мне приходилось видеть Карла на параде в 1522 году, но тогда я не разглядел его по понятным причинам. Он был молод и полон сил. Фигура, как принято говорить, воинственная. Его волевое лицо украшала короткая борода, скрывавшая покатый узкий подбородок. Недостаток в нижней челюсти с лихвою компенсировала выпяченная габсбургская губа – следствие неправильного прикуса, которая придавала всему облику непередаваемую надменность, очень подходившую, впрочем, звучному королевскому титулу.

Об руку с Карлом шествовал его царственный пленник. Глаза грустные, выдающийся нос династии Валуа невесело повешен, но вид, не взирая на контекст обстоятельств, гордый и неприступный.

Интересно, подумал я, королевская ложа на расстоянии вытянутой руки от нас, если заметит, узнает он меня или нет? Куда там, хоть и довелось нам схлестнуться, что называется cor-a-cor.

Ничего подобного. Я недооценил зрительную память неудачливого богопомазанного вояки. Усаживаясь на место подле Карла, он скользнул по мне взором, на мгновение замер, резко выпрямился и бросил что-то пажу, который суетился рядом. Паж порысил в нашу сторону, наклонился над моим ухом и шепнул:

– Его величество Франциск Валуа требуют вас в свою ложу.

Куда деваться? Я мысленно оценил свой наряд, не нашел к чему придраться и последовал представать пред очами.

Снял шляпу, церемонно поклонился и замер, ожидая, что скажут владыки мира.

Франциск выдержал паузу, осмотрел мою персону с головы до пят.

Ч-ч-чёрт, устоять перед его копьем на поле боя было куда легче, чем перед его взглядом. Без доспехов я почему-то ощутил себя совершенно голым. Между тем король прервал затянувшуюся паузу:

– Полюбуйтесь, мой дорогой Шарль, – обратился он к своему победителю, – вот тот герой, что не умеет обращаться с конями.

– Я помню рассказ о вашем пленении. Так это он? – отозвался «дорогой Шарль». – По-моему, с конями он обращается вполне умело, только обращение это несколько однобоко, ха-ха-ха, – и Карл изволил весело рассмеяться. Я же стоял и надеялся, что не зальюсь маковым цветом, как красна девица.

– И все же, я бы предпочел, чтобы ваш солдат не рубил ноги прекрасного животного. Это как-то… неблагородно. Вы не находите? – вопрос обращался ко мне. Я поборол сведенные челюсти и заставил себя как можно тверже произнести:

– Ваше величество, встав перед выбором между ногами коня и вашими, я выбрал ноги коня. Прошу простить недостойного слугу императора за причиненные неудобства.

– Ха-ха-ха, – Карл веселился вовсю, – клянусь святым Георгием, достойный ответ! Уверен, что мой дорогой Франциск с удовольствием поменялся бы местами с конем! Тем более, что в его латах он бы даже царапины не получил, не так ли?