Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича том 3

Хлопнула входная дверь, и в квартиру вбежала раскрасневшаяся от быстрой ходьбы Надежда. В руках у нее были два объемистых пакета.

– А вот и я, Адини, – воскликнула она. – Сейчас я быстренько сготовлю что-нибудь поесть, и мы с тобой закатим пир горой. Ты пирожные любишь?

– Люблю, – со вздохом ответила Адини, – только папа недоволен, и ругает нашего метрдотеля, если он дает нам что-нибудь к столу сладкое. И конфеты и мороженое мы едим только на праздники. – Великая княжна еще раз тяжело вздохнула.

– Ну, – заговорщицки шепнула ей Надежда, – наши папы остались в прошлом, так что мы без них немного пошалим. Устроим праздник непослушания. – И девушки залились веселым смехом…

Надежда приготовила универсальное холостяцкое блюдо – пельмени, а потом с удовольствием сидели и пили чай с вкусными пирожными с заварным кремом. Ну, и, естественно, болтали обо всем или не о чем, как все женщины во все времена.

Адини расспрашивала Надежду о ее детстве, учебе в школе, о ее увлечениях и симпатиях. Хозяйка квартиры призналась, что ей очень нравится Дмитрий Соколов. Похоже, что и она понравилась этому молодому достойному человеку.

– Скажу честно, Адини, – призналась Надежда, задумчиво поглядывая на блюдце с эклерами, – Дмитрию будет со мной нелегко. У меня нрав далеко не идеальный. Хотя я внешностью похожа на маму, но характер у меня отцовский, то есть, упрямый и своевольный. Намучается он со мной, бедняжка…

– А я вот очень люблю Николя, – по-бабьи пригорюнившись, произнесла Адини. – И я никогда не буду с ним спорить. Он такой умный и добрый. Скорее бы он перебрался сюда, в будущее.

– Да, Коля воин, – вздохнула Надежда. – Только и Дима тоже воевал. Оба были ранены, да и сражались они примерно в одних и тех же местах, только в разные века. А, ладно, не будем о грустном… Тебе когда надо будет быть у врача?

– Надо позвонить Алексею Игоревичу, спросить у него, – ответила Адини. – Только это все завтра, сегодня уже поздно беспокоить такого занятого человека.

– Позвоним, позвоним… – зевнула Надежда. – А ни пора ли нам на боковую? Завтра день может быть хлопотный, а потому надо будет хорошенечко выспаться.

– Знаешь, Надин, – немного подумав, ответила Адини, – мне что-то не хочется спать. Ты не против, если я немного полежу, почитаю. Вижу, что у тебя на полке много книг. Я пороюсь в них, может быть, найду что-нибудь интересное для меня.

– Ну, как хочешь, – опять зевнула Надежда. – А я сейчас пойду в ванную, сполоснусь, и лягу баиньки. А книги, что ж посмотри. Правда, тут половина чисто специальной литературы, типа, «Основы высшего пилотажа» или «Справочник по холодному оружию». Но, есть и для тебя кое-что интересное. Вот, возьми и почитай двухтомник «Путешествие в страну Поэзия». Это сборник стихотворений, как твоих современников – Пушкина и Лермонтова, так и наших. Видишь, из этих книг торчат закладки – это там, где мои любимые стихи. Думаю, что они и тебе понравятся. Так что, иди, сполоснись первая, а я пока застелю тебе диван. Будешь спать в моей комнате…

Приняв душ, Надежда накинула халатик, и направилась в комнату отца, где она расстелила себе постель. В ее комнате горела настольная лампа. Осторожно заглянув в чуть приоткрытую дверь, Надежда увидела, что лежащая на широком диване Адини с увлечением читала книгу, порой шевеля губами, словно произнося про себя наиболее понравившиеся ей строки.

– «Бедняга, – пожалела ее Надежда, – теперь она точно до утра не уснет. Зря я ей дала такой совет. Ну, да уж ладно – что сделано, то сделано. Впредь умнее буду».

Надежда с удовольствием растянулась на отцовской тахте, закрыла глаза, и моментально уснула…

Наука побеждать

Поутру Шумилин решил съездить проведать Лермонтова, который две недели назад отбыл в будущее, чтобы пройти стажировку в одном из подразделений ССО – Сил Специальных операций. Конечно, поручика не отправили в Кубинку, где, собственно, и готовили «вежливых людей», а решили ограничиться обучением его азам работы спецподразделений в тылу противника.

Учитывая, что инструкторам придется иметь дело с абсолютным «чайником», а время на учебные занятия ограничено, подготовка шла практически без выходных и по очень плотному графику. Те, кто курировал стажировку Лермонтова, боялись, что импульсивный и своевольный поэт может не выдержать нагрузок, и выбросит белый флаг, заявив, что с него хватит. Но, поручик оказался человеком упрямым, и, несмотря на то, что к концу дня он падал с ног от усталости и еле доползал до койки в офицерском общежитии, «просить пардону» Лермонтов не собирался.

Обо всем этом Шумилину рассказал подполковник Гаврилов, который сейчас находился в Петербурге XXIвека, и координировал работу Управления «Х» с подполковником Щукиным, который остался в веке XIX-м и оттуда руководил своими подчиненными.

– Александр Павлович, – Гаврилов посмотрел на часы и стал из-за стола своего кабинета на Литейном, – если вы желаете посмотреть на успехи поручика в боевой и политической подготовке, то можете проехать со мной в учебное подразделение. У них сегодня как раз боевые стрельбы.

Шумилин согласился, потому что ему было весьма любопытно понаблюдать – как чувствует себя Лермонтов в столь непривычной для него обстановке.

Через два часа они уже были на месте. Обучаемые в «цифровом» камуфляже на полигоне стреляли из ВСК-94. Этот Войсковой Снайперский Комплекс представлял собой малогабаритную автоматическую снайперскую винтовку, которая имела приспособление для бесшумной и беспламенной стрельбы. Оружие это прекрасно подходило для действия в горно-лесистой местности, куда после обучения и должен был отправиться поэт.

Стрелки рассредоточились на огневом рубеже, и по команде ответственного за проведение занятий, принялись бойко расстреливать мишени. Как оказалось, стрельба из ВСК-94 была не такая уж бесшумная – до Шумилина, стоявшего в метрах двадцати от огневого рубежа, доносилось лязганье затвора и щелчки выстрелов. Но, на расстоянии двухсот-трехсот метров – дистанции, с которой в боевой обстановке предпочитали работать снайперы – этот лязг вряд ли будет услышан.

После того, как все отстрелялись, и руководитель занятиями объявил стрелкам оценки, поступила команда «разойтись». Шумилин и Гаврилов подошли к группе молодых парней, горячо обсуждавших стрельбы, и увидели среди них невысокого и худощавого молодого человека, который с улыбкой слушал, что говорит ему собеседник – высокий и белобрысый парень со шрамом на щеке.

– Миша, ты не спеши, целься лучше – в бою «бэка» расходуется на удивление быстро. В самый неподходящий момент патроны могут закончиться. В магазине всего двадцать патронов. Сам магазин весит семьсот грамм. Вот и прикинь – сколько ты можешь взять с собой боеприпасов, учитывая, что помимо ВСК и магазинов к нему, ты потащишь на своем горбу еще много чего нужного в боевом походе.