Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича Том 4

– Скажи, Николя, – задумчиво произнес царь, – эти самые пластуны – действительно такие отличные воины? О них я слышал много разных историй, часто похожих на небылицы.

– Пластуны, ваше величество, – сказал Николай, – это элита русской армии. Да-да, именно так. Это те, кого в наше время называют «вежливыми людьми». Они несут не только дозорную службу на Кавказе, но и проводят самые настоящие спецоперации. Например, угоняют табуны коней, и горцы, готовящие набег на казачьи станицы, лишаются своего основного козыря – мобильности. А, в случае необходимости, меткий выстрел из казачьего штуцера, отправляет к райским гуриям вождя мятежного аула, после чего у неприятеля начинается разброд, и ему становится уже не до набега.

– Вот как, – хмыкнул император. – Теперь я понимаю, почему мои наместники на Кавказе так о них пекутся. Действительно, такие люди достойны того, чтобы им платили усиленное денежное довольствие, и чаще их награждали. А откуда взялись эти самые пластуны?

– Когда ваша бабушка, императрица Екатерина Великая, ликвидировала Запорожскую сечь, то казакам, желавшим служить России конно и оружно, подарили земли на Кубани. Там на вновь созданные казачьи станицы стали совершать набеги представители местных воинственных народов, имевших немалый доход от работорговли. Вот тогда-то и появились пластуны –казаки, умевшие скрытно вести разведку, незаметно – «пластаясь», аки змеи – подбираться к неприятелю, и захватывать «языков».

Подготовка – и боевая и физическая – была к пластунов не хуже, чем у нашего спецназа. Все они метко стреляли, умело орудовали шашкой и кинжалом. В случае необходимости пластуны могли управиться с врагом и голыми руками. Кроме того, они были хорошими следопытами и могли определить – кто прошел недавно по тропе, и примерно в каком количестве.

– Ну, если так, то я пожалуй, велю наказному атаману Черноморского казачьего войска генерал-майору Завадовскому отобрать сотню охотников-пластунов, и отправить их в Петербург. Пусть выберет лучших из лучших. Мы положим им двойное жалование. А вот кто будет командовать этими молодцами?

– Разрешите мне, ваше величество, –произнес Сергеев-младший. – Хочется заняться настоящим делом. Да и отец хотел бы увидеть меня и невестку.

– Николай, – Шумилин опередил императора, который, как было видно по его лицу, был не в восторге от предложения своего зятя, – в краткосрочную командировку ты, пожалуй, может и съездишь. Но ты нужен здесь – возможно, что здесь начнутся дела, когда потребуются надежные люди с боевым опытом. Поэтому, я бы посоветовал тебе взять с собой в крепость Росс Лермонтова, который уже кое-чему научился за время войны на Кавказе. Ты бы там, вместе с отцом ввел бы его в курс дела, после чего вернулся в Петербург. Надеюсь, что Адини за это время не слишком по тебе соскучится.

– Да, Александр Павлович, – кивнул император, – пожалуй, вы правы. Пусть так все и будет. Николя, подготовьте мне подробный доклад о том, при этом подробно укажите – что вам может еще понадобиться в Русской Америке для налаживания охраны наших владений. Жду вас с докладом послезавтра здесь же. Или, еще лучше – я сам заеду к вам с Адини в Гатчину. Заодно и посмотрю – как вы там устроились…

Разговор начистоту

Шумилин пообещал великой княжне Ольге Николаевне помочь ей еще раз попасть в мир XXI века, и сдержал свое обещание. Дело в том, что император, обрадованный излечением Адини от чахотки, вдруг вспомнил, что и его супруга, Александра Федоровна, тоже вскоре заболеет чахоткой, и умрет в возрасте 62 лет. Доктор Кузнецов осмотрел императрицу, и отметил ее общий упадок сил. По его мнению, Александре Федоровне не мешало бы пройти обследование в стационаре. Эта идея императору понравилась, только вот сопровождать супругу в будущее он вряд ли сможет – поднакопилось срочных и важных дел. У Адини сейчас медовый месяц, Александр ждет приезда невесты, да к тому же лучше будет, если мать будет сопровождать особа одного с ней пола – Александра Федоровна привыкла к тому, что одеваться и раздеваться ей помогали служанки и камеристки, и посещая врачей ей будет трудно самой справляться с незнакомой для нее одеждой. Оставалась одна Ольга Николаевна. После некоторых колебаний император дал согласие на их совместное путешествие в будущее.

Шумилин, встретив великую княжну, шепнул ей, чтобы та готовилась к новому путешествию в Петербург XXI века. Ольга Николаевна заулыбалась и засияла, словно майская роза. Ее даже не расстроило то, что в будущем придется сопровождать мать, для которой новый и непривычный мир с его суматошным темпом и, костюмами, с непривычки повергавшими в шок, окажется сильным раздражителем.

А Александру Павловичу, разрешившему личные вопросы, пришлось заняться делами государственными, проходившими по ведомству Александра Христофоровича Бенкендорфа. Майор Соколов, заглянув недавно к Шумилину, сообщил о появлении в Петербурге подозрительных иностранцев, которые пытались собрать максимум информации о гостях из будущего. У чрезмерно любопытных заморских гостей на руках были рекомендательные письма британских аристократов. Похоже, что сей десант высадился на брегах Невы в качестве «квартирьеров» для подготовки грядущего визита в столицу Российской империи британской королевы Виктории. Вели себя эти иностранцы вполне пристойно, напрямую на рандеву с Шумилиным и его друзьям не напрашивались. Но, тем не менее, сотрудники III-го отделения внимательно наблюдали за ними, фиксируя все встречи «квартирьеров» с представителями петербургского высшего света.

– Александр Павлович, – сказал майор Соколов, – честно говоря, мне очень не нравится вся эта подозрительная возня. Причем, нас особо настораживает то, что ваши зарубежные недоброжелатели пытаются о чем-то договориться с недоброжелателями внутренними.

– Ничего удивительно в сем я не вижу, Дмитрий Григорьевич, – усмехнулся Шумилин. – Боюсь только, что вся эта, как вы говорите, подозрительная возня, может чем-то повредить и государю. Вы внимательно наблюдайте за незваными гостями. А еще лучше – одного, который из них потолковее, приведите прямо ко мне. Может быть, поговорив напрямую со мной, эти джентльмены перестанут рыть землю от усердия, и покинут Санкт-Петербург, избавив нас от своего присутствия.

Соколов кивнул, пообещал выполнить просьбу Шумилина. Вскоре Александр Павлович получил письмо некоего сэра Арчибальда Джонсона, который просил принять его в любое время в любом, предложенном ему месте. Шумилин, по совету Соколова, назначил британцу рандеву в Михайловском саду. Место там было уютное, аллеи парка просматривались хорошо, и людей, которые могли прийти на встречу вместе с настырным британцем, агентам III-го отделения легко было бы отследить. К тому же рядом у Цепного моста находилась штаб-квартира ведомства Александра Христофоровича, откуда в случае чего могло бы быстро прибыть подкрепление. На всякий случай Шумилин прихватил с собой верного Сникерса, а в карман сюртука сунул ПМ.