Александр Михайловский - Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока [сборник]

А тут на «Борисе Бутоме», который, как известно, не просто танкер, но комплексный корабль снабжения, имеется в наличии еще два боекомплекта ракет для пусковых установок «Ярослава Мудрого» и «Сметливого». Еще несколько контейнеров, находившихся в трюмах «Колхиды», были направлены в Мурманск по железной дороге.

Этого не хватит, чтобы утопить весь немецкий транспортный флот, но вполне хватит, чтобы смешать им карты здесь, на Севере. Например, в той истории за весну 1942 года группировка люфтваффе была увеличена более чем вдвое и сумела завоевать полное господство в воздухе. Но какой смысл гнать самолеты туда, куда для них невозможно доставить ни топливо, ни боеприпасы? И это при том, что в тылу советских войск остается действующая Кировская железная дорога, связывающая Кольский полуостров с остальной страной.

Вот отданы все необходимые команды, и мрак полярной ночи разрывает багровое пламя стартовавшей из пусковой установки «Ярослава Мудрого» ракеты. Отгорел и упал в воду пороховой ускоритель, дальше ракету понес к цели обычный турбореактивный двигатель. От своих братьев, установленных на самолетах, он отличался только размерами, и еще тем, что был рассчитан только на один, максимум десятиминутный полет. Головка самонаведения ракеты должна была выбрать из всех целей самую крупную. Подлетное время – восемь минут.

Оставалось только ждать и через полчаса выполнить второй пуск. К тому времени цель уже должна была уйти на дно, что сводило к минимуму риск двойного попадания. Тратилось только время, но времени в запасе было достаточно. Кроме того, восемь часов издевательства, когда ровно каждые тридцать минут что-то поражает очередной транспорт, должны были окончательно свести с ума эскорт. Первое, что они подумают, это о подкравшейся на дистанцию прямого выстрела советской или британской подлодке, и начнутся «танцы» по ее обнаружению и потоплению. Что, конечно же, будет совершенно бессмысленно, потому что этой кошки в темной комнате просто нет.

Перенесемся вместе с первым «Ураном» на сотню километров вперед и посмотрим на немецкий конвой, который пока не подозревает о том, что он обнаружен, измерен, взвешен и признан «годным к употреблению».

Ракета поразила идущий третьим со стороны берега переоборудованный в плавучую казарму пассажирский пароход «Карл Бромберг». Более двенадцати тысяч тонн водоизмещения и отсутствие на борту взрывающихся и горючих грузов делали его малоуязвимым для ракет типа «Уран».

Но на его борту было три с половиной тысячи альпийских стрелков, а взрыв боевой части ракеты, угодившей в борт всего в метре над ватерлинией, вызвал повреждения в машине, пожар и течь в разошедшихся от взрыва клепаных швах подводной части. Поврежденный транспорт, замедляя ход, выкатился из колонны в сторону берега.

Командир конвоя не решился бросить на произвол судьбы транспорт с войсками, и остальные транспортные суда тоже легли в дрейф, а тральщики начали напрасную суету в поисках подводной лодки. Пока палубная команда тушила разгорающийся пожар и подкрепляла переборки, локализуя повреждения подводной части, механики пытались восстановить паропроводы.

Но все было напрасно – еще одна ракета угодила в тот же «Карл Бромберг», по-прежнему остававшийся самой крупной целью в ордере. Это случилось уже тогда, когда до немецких моряков, наконец, стало доходить то, что надводная пробоина никак не могла стать результатом попадания торпеды. Дальше все пошло по безнадежному для немцев сценарию.

Второй взрыв рядом с первым, усиление течи, крен, надводные пробоины стали подводными. Потоки ледяной воды заливали угольные ямы и стремительно растекались по котельному отделению, гася топки. Взрыв котлов, оверкиль, взметнувшиеся в небо неподвижные винты и руль. И вот уже на поверхности черных вод не осталось никого и ничего.

Только немцам удалось понять, что спасать некого, и, собрав транспорты, начать движение, как яркое пламя озарило небосклон. Это ракета поразила транспорт, перевозящий бочки с авиационным бензином для авиабаз люфтваффе Банак и Хекбутен. В этом случае можно было бы сказать, что с горящим бензином не спорят. Конвой даже не стал замедлять ход, чтобы попытаться хоть кого-то спасти.

Третьим стал транспорт, перевозящий обмундирование и снаряжение, четвертым ракету в борт схлопотал лидер эскорта, эскадренный миноносец Z-24. Проклятие кригсмарине – котлы на высоких параметрах пара, крайне ненадежные в эксплуатации и нестойкие к боевым повреждениям. Лопнувшие при взрыве паропроводы заполнили машинное отделение паром с температурой четыреста градусов. Стерилизация и фумигация в одном флаконе. Из находящихся там на вахте моряков не выжил никто.

Пока отдыхающие смены машинного и котельного отделений на эсминце пытались устранить повреждения, караван опять застопорил ход. И тут как раз взлетел на воздух транспорт, перевозящий боеприпасы. Бада-бум-с получился такой знатный, что через положенное время его услышали даже на настигающей немецкий конвой эскадре особого назначения.

Радиовопли с избиваемого конвоя наконец-то достигли берега. После долгих согласований командование люфтваффе наконец выпустило в воздух на поиски обидчиков несколько поплавковых гидропланов He-115C с авиабазы Тромсё. Это были немногочисленные пилоты, которые уже имели опыт полетов в условиях полярной ночи. Два самолета все-таки совершенно случайно умудрились наткнуться на эскадру особого назначения. Но счастья это им не принесло. Если система ПВО способна обнаружить и уничтожить самолет раньше, чем его пилот визуально сможет разглядеть идущие в режиме светомаскировки корабли, то шансов у такого самолета уцелеть нет. Такой самолет просто бесследно исчезает, становясь еще одной жертвой бескрайней Арктики.

В восемь часов утра, конечно условного утра – полярная ночь остается полярной ночью – до остатков немецкого конвоя стали долетать 130-мм снаряды с «Москвы». К тому времени в его составе осталось всего два транспорта и шесть тральщиков.

Еще через два часа все было кончено, конвой был полностью уничтожен. Не спасся ни один корабль, ни один человек. Потом волны еще долго выбрасывали на побережье Норвегии обломки судов и трупы немецких матросов и солдат. А егеря Дитля, когда им сократили пайки, вдруг узнали, что такое костлявая рука голода. То, чего они пока еще не знали вообще, так это того, что больше в Киркинесс не придет ни один немецкий караван…

13 февраля 1942 года, 10:05.

Аэродром ЛИИ ВВС в Кратово, летное поле

Сегодня утром на аэродром ЛИИ ВВС неожиданно приехал сам Сталин. Особая атмосфера чувствовалась на аэродроме уже с самого утра. Люди Берии бегали по всему аэродрому, как растревоженные муравьи, караулы были удвоены, а пилотам 746-го БАП ДД и отдельной авиагруппы осназ РГК, базировавшихся на аэродроме в Кратово, было ненавязчиво предложено привести свой внешний вид в порядок.