Александр Михайловский - Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока [сборник]

– Мой фюрер, ситуация в Крыму развивалась стремительно, и мы практически были лишены возможности сделать что-либо для спасения 11-й армии. Этот десант, высаженный в Керчи и Феодосии… И этот преступный, если не сказать больше, приказ командующего 42-м армейским корпусом…

– Да, я уже знаю об этом. Граф Шпонек, приказавший отступить 46-й дивизии с Керченского полуострова и тем самым положивший начало неудач, которые закончились катастрофой 11-й армии, арестован по моему приказу, и вскоре он предстанет перед судом. Кстати, Гейдрих, вы не проверили – действовал ли этот подлец Шпонек по собственной инициативе, или за ним стояли лица, которые сознательно ведут дело к военному поражению вермахта?

– Мой фюрер, – неожиданно тонким, почти женским голосом ответил глава РСХА, – мы работаем с бывшим командующим 42-м армейским корпусом. В свете некоторых странных событий, произошедших во время катастрофических для 11-й армии событий, у нас появились основания предполагать, что в немалой степени они были обязаны предательству некоторых высокопоставленных чинов вермахта.

Гитлер, услышав эти слова, подпрыгнул на месте и, брызгая слюной, бросился к Кейтелю. Тот в испуге шарахнулся в сторону.

– Дерьмо! – заорал фюрер. – Вы недостойны командовать моими храбрыми солдатами! Вы, чей кругозор не шире отверстия в унитазе, сейчас докатились до предательства! Гейдрих, проведите тщательную проверку всех фактов, которые могли бы вызвать подозрение о сотрудничестве с противником командиров любого ранга, и через неделю доложите мне о результатах проверки.

– Яволь, мой фюрер, – ответил Гейдрих и, вытянувшись в струнку, щелкнул каблуками начищенных сапог.

– Кейтель, так вы мне скажете, что же произошло в Крыму, и почему так удачно начавшаяся операция по полному очищению полуострова от противника закончилась так печально?

– Мой фюрер, все началось с высадки крупных сил противника в Евпатории. Точнее, с появления в Черном море накануне этой высадки русского военно-морского соединения, в составе которого был авианосец. Именно с этого момента события начали приобретать катастрофический для нас оборот.

– Канарис, откуда появились это чертово соединение и этот авианосец? Ведь, насколько я помню, у русских нет кораблей этого класса. Более того, всего три страны в мире способны строить авианосцы, всего три! Это наши союзники – японцы, и проклятые лаймиз и янки.

Не будем подозревать нашего доброго союзника в том, что он помогает большевикам. Англичанам сейчас тоже не до подарков Кремлю. Адмирал, поднимите на ноги всю свою агентуру и выясните – нет ли в этом деле американского следа.

– Мой фюрер, – адмирал Канарис почтительно склонил голову перед Гитлером, – по нашим данным, у русских на Черном море есть значительные военно-морские силы, но авианосца в их составе до самого последнего времени не было – это точно.

– Так что же, этот авианосец призрак, вроде «Летучего голландца»? Но пилоты люфтваффе рассказывают о нем как о материальной силе. Вот донесения тех, кому посчастливилось увидеть этот авианосец и успеть радировать. Насколько мне известно, унести от него ноги не удалось никому. Русские играючи уничтожают наши самые лучшие эскадры пикировщиков и торпедоносцев, имеющие большой опыт борьбы с британскими кораблями на Средиземном море. Ко мне также поступили донесения о совершенно жутких вещах – о реактивных самолетах большевиков, летающих с огромной скоростью. Канарис, откуда у русских такие самолеты? Что вам сообщают о них ваши разведчики?

– Мой фюрер, мои агенты не сообщали мне о существовании у противника подобных самолетов. Мы получили информацию о них лишь после того, как они появились в небе над Крымом. Кстати, вполне вероятно, что именно эти самолеты фактически уничтожили всю авиацию на южном фланге Восточного фронта.

– Как, и наша авиация потерпела полное поражение?! – воскликнул Гитлер, задыхаясь от ярости. Не зная, на чем еще сорвать злость, он схватил со стола папку с документами и швырнул в стоявших перед ним Кейтеля, Канариса и Гейдриха. Папка раскрылась, и документы, кружась в воздухе, разлетелись по всему кабинету.

– Вы олухи, кретины, которые по недоразумению надели на себя мундиры нашей великой армии! – в ярости кричал фюрер. – Вы понимаете, что после катастрофы в Крыму весь наш фронт на юге России может начать разваливаться?

После того как в декабре 1941 года войска 1-й танковой группы были отброшены от Ростова, нам с большим трудом удалось остановить русских на реке Миус. А теперь, когда освободившиеся в Крыму русские войска выйдут в Таврию, ничто уже не спасет нашу группу армий «Юг» от полного разгрома. У нас нет резервов, которые бы остановили русский паровой каток. А с Крыма, этого непотопляемого русского авианосца, русские самолеты будут летать на бомбежку нефтяных полей Плоешти.

Вы понимаете, чем грозят рейху эти ваши «маленькие неприятности» в Крыму?!

И Гитлер, не выдержав, произнес одно из длинных и замысловатых солдатских ругательств, которым он научился в 1914 году под Ипром.

Наступая на разбросанные по роскошному ковру документы, фюрер прошелся по кабинету, потом, немного успокоившись, повернулся к стоявшим перед ним навытяжку Кейтелю, Канарису и Гейдриху.

– Канарис, немедленно, вы слышите – немедленно! узнайте все о таинственном военно-морском соединении русских. Мне нужны данные об их новой военной технике, о реактивных самолетах. Ищите, где хотите – в Америке, в Москве, в Крыму! Срок – неделя! И ни днем больше! Невыполнение этого задания будет считаться актом саботажа со всеми вытекающими из этого последствиями.

Гейдрих, вам задание я уже дал. При его выполнении действуйте решительно, в случае открытого или тайного противодействия вашей работе докладывайте немедленно лично мне.

А вы, Кейтель, совместно с Гальдером, немедленно начните формирование кампфгруппы для восстановления положения в Крыму. Прикиньте, откуда и сколько вы сможете снять дивизий для укрепления южного фланга, чтобы отразить возможное наступление русских. Забирайте войска из Франции и Греции, перебрасывайте резервы из Германии.

Приступ бешенства прошел, и фюрер немного успокоился.

– Сейчас, после победы над 11-й армией, большевики должны были понести большие потери и выдохнуться. Доблестные солдаты рейха перед своей гибелью должны были предельно ослабить врага. Я вам разрешаю бросить туда наш единственный бронетанковый резерв – недавно сформированные 22-ю и 23-ю танковые дивизии.

Направьте туда генерала Гудериана, хватит ему прохлаждаться в тылу, пусть искупит кровью свое позорное отступление под Москвой. Передайте ему, что Германия ждет от него только победы! Лишь в этом случае он заслужит честь снова считаться первым танкистом рейха.