Галина Гончарова - Азъ есмь Софья. Крылья Руси [СИ с изд.облож.]

— Это если мы там надолго задержимся, — заметил Воин Афанасьевич. — А я не считаю, что эту войну надо затягивать на долгие годы. По весне выступить, осенью перезимовать и еще год – чтобы добить шведского зверя окончательно.

— Отцу моему ты бы это сказал, — буркнул Алексей. — то-то он с Польшей чаял быстро управиться!

— Уж прости, государь, а только отец твой счастлив был бы твоей удачей воинской. Ему-то она так не улыбалась, — дипломатично выразился Воин Алексеевич.

Алексей покачал головой, показывая, что ответ принят.

— Проблема в снабжении. Это первое. И второе – если мы встанем на зимние квартиры на вражеской территории, думаете, они не начнут действовать против нас?

Начнут. Может, слова «партизаны» в этом веке и не знали, но профессия-то была! И пакостили на совесть, по велению души, как и их далекие потомки…

Большое войско будет лакомым кусочком, а сие не есть хорошо.

— Если придумаем, как решить эти вопросы – можно действительно выступать в поход, как снег сойдет, через Орешек до Ништадта…

— Государь, а если…

Глаза Петра загорелись шальным огнем, палец с обкусанным кое-как ногтем уперся в карту.

— Аландские острова. Если пройти через них – и сразу на Стокгольм?

— Карл их укрепил так, что не пробьешься.

— А вот такого быть не может! — Петр стукнул кулаком по столу. — Отец еще говорил, что нет такой крепости, кою бы не взяли казаки! Да и то – остров ведь! Высадиться всегда можно!

— Высадиться можно, но обойти их намного проще, — махнул рукой государь. — Блокировать, и на столицу.

Алексей подумал о своих «закладках». Нашли – или не нашли?

Если нет – план не настолько уж безумен. Но готовиться надо к другому.

Да, пройти до Ништадта, возможно, часть войска отправить через Финляндию, чтобы оттянуть туда часть сил Карла, а может, и самого Карла. Можно даже самому туда отправиться.

А в это время особый отряд ударит по Аландским островам, а там уже… у кого острова – у того Стокгольм. И отдавать его Данам не стоит – обожрутся и обнаглеют. Вот юг Швеции им отдать – милое дело, а может, и кусок запада. Швеция пусть остается, но сильно урезанной – до центральных областей со Стокгольмом и Свеаланда, ладно уж! Себе бы Алексей забрал Финляндию, ну и Аландские острова с Готландом и Эландом. А если получится, можно и остров Борнхольм с северной Норвегией под себя пригрести, чтобы обеспечить свободный выход в Атлантику. Их даже завоевывать необязательно, можно просто взять в аренду.

А еще, когда со шведами будет покончено на их территории, надо бы приглядеться внимательно к Рюгену, Волину и Узеду. Пригрести под себя острова – и все! Отныне и навеки Балтика будет русской. Вот только сможет ли Алексей и забрать острова, и удержать? Даны-то тоже не дураки, им такое усиление Руси не слишком выгодно. Ну да ладно, договоримся…

И с Пруссией договоримся о Восточной Померании, предложим им взамен Бремен с Верденом, они и согласятся, никуда не денутся, поменяются по-родственному, и у Швеции пригребем Западную Померанию в свою пользу…

Дайте время и силы! И деньги тоже, пожалуйста.

Постепенно, план начинал вырабатываться.

Как известно, бунт не бывает без вожака, а если его не было с самого начала, то он определяется потом.

Определился он и в Англии. Правда – не короновался.

Чарлз Фицрой, герцог Саутгемптон ничем особенно не выделялся, разве что был сыном покойного Карла II. Но тот наплодил столько сыновей, что еще три штуки были в запасе – и это не считая дочерей.

Нельзя также сказать, что Чарлз рвался к власти, или хотел на трон, нет. Просто больше оказалось некому.

Монмут исчез, и о его судьбе никто ничего не знал. Леннокс и Фицрой-старший, который герцог Нортумберленд, скомпрометировали себя покушением на брата. И ладно бы удавшимся!

Победителей не судят, а тут – ни украсть, ни попасться!

Братоубийства не одобрял никто, а потому незадачливые претенденты бежали из Англии и сейчас обретались в Нидерландах.

Чарлз же решительно отказался садиться на трон и объявил себя лордом-протектором Англии. До тех пор, пока не объявится законный король.

Людовик Четырнадцатый тут же написал ему, заявляя, что король – есть, нужно признание его подданными. Чарлз ответил, что младенец, которому и трех лет не исполнилось, королем быть не может, его мать – тем более, потому как ее интересы нынче далеки от Англии, а потому – извините. Давайте назначим регента. Он, к примеру, готов! Всей грудью встанет на защиту интересов и родной Англии, и малолетнего короля! Присылайте малыша на родину, можно и вместе с матерью.

Решение получило горячее одобрение английской знати. Им-то Людовик тоже был не нужен. А вот сам король-солнце обиделся, что его дураком считают. И принялся готовиться к весне.

Воевать?

Разумеется, воевать! А как же иначе? Франции наконец-то представилась возможность отплатить Англии и за Столетнюю войну, и за Жанну д'Арк, и за… да если все обиды перечислять – тут и года не хватит. Лишенная единого правителя, раздираемая противоречиями, Англия представлялась Людовику легкой добычей.

Весной он это проверит.

— Здравствуй, Прокопий.

Илона протянула обе руки менестрелю. Гость изящным жестом поцеловал тонкие пальцы и был одарен улыбкой.

— Я рада тебя видеть.

И женщина не лгала. После того, как Прокопий спас ее детей – она бы что угодно для него сделала.

— А я к вам с вестями, госпожа.

На этот раз у Прокопия было целых два письма. И от русского государя, и от польского.

Два согласия на свадьбы и предложение сыграть их в ближайшее время. Ферек женится на царевне Наталье, его сестра выйдет замуж за наследника государства Польского, а для этого Юлиана должна уже начинать собираться. А Наталья…

Да, в Москве уже собирают девушку, а заодно на свадьбу приедет ее старший брат. Нет, не русский государь, просто – царевич Владимир Алексеевич, вот он будет обговаривать подробности союза, что получит каждая из сторон, и – да!

Как будем мстить.

Илона улыбнулась в ответ. И лучше бы Леопольду не видеть эту улыбку – мигом бы объявил женщину ведьмой и приказал сжечь.

— Мстить. Да, мстить…

Скольких усилий стоило Илоне удерживать Имре от мести? Да и сама она… зубами бы загрызла мерзавца, который распорядился судьбой ее ребенка, хотел уничтожить всех трех детей! Но – нельзя.

Пока – нельзя. Какое приятное слово – пока .

Впрочем, письмо от русского государя более ничем не порадовало.

Месть откладывалась минимум на два года, а то и больше. Илона даже ногой от досады топнула.

— Так долго!

— А вам что нужно, госпожа? Убить Леопольда – дело нехитрое, все возможно. Да только сын у него есть, наследовать есть кому… это – неинтересно. Мертвый человек не страдает. А вот живой…