Иван Басловяк - Морпех. Русский Уругвай [litres]

– Не-е, княже! Не за этим ты СЮДА приплыл и людей привел. Что трудно будет – знал. И то, что рано или поздно, но придется с испанцами схлестнуться, тоже предвидел. Предупрежден, значит вооружен. Потому не думаю я, что ты перед лицом этой опасности совсем бессилен. Я не буду твои тайны выведывать. Сюрприз пусть будет. А в свете только что открывшихся обстоятельств я предлагаю следующее…

Проговорили мы с князем до утренней зари. Потом я ушел обратно, на берег безымянного ручья. Только алмазов в моем шлеме уже не было. Дома остались. Я напился прохладной воды, пожевал пласт вяленого мяса. Ну, князь! Так вот как тебе удалось и жизнь в чужом веке сохранить, и свою лепту в историю внести. Колдун ты, ваша светлость! Доморощенный, древним волхвом обученный. Кстати, о колдовстве. Крест с зеленым камнем меня от него защищает, окутывая коконом зеленого свечения. Князь почуял мое присутствие в комнате, хоть я и был невидим. Он стал читать заклинание, то есть колдовать, против меня. Крест среагировал, а свечение выдало мое местоположение. Все становится просто, когда обладаешь необходимой информацией. А мне полученное знание надо намотать на ус.

Два следующих дня мотался по приискам. Добыча золота и алмазов росла. Я ввел в работу старателей браконьерский способ добычи, когда вырабатываются наиболее щедрые места, «карманы», в которые сама природа уже сложила изрядное количество драгоценностей, предоставив нам возможность найти их и забрать. За весьма короткое время мы должны «снять сливки» с как можно большей площади будущих Главных рудников Бразилии. Она не обеднеет. В самой земле богатств остается несметно. А следы нашей деятельности за сто лет полностью сотрутся. Мы ведь шурфы почти не бьем, а шахты так вообще не копаем.

Смотался я и в деревню тупи-гуарани. Посмотрел, как идут лесозаготовки. На удобном для швартовки баркасов и вязки плотов берегу выросло несколько штабелей бревен. Я узнал пау-бразил или красное дерево, давшее название стране. С его древесиной я уже встречался. Рядом лежало несколько бревен, от которых шел приятный цветочный запах. Жаль только, что он вскоре исчезнет. Палисандр, или «розовое дерево», хотя такое название не совсем точное. Всего к палисандрам относится от 100 до 150-ти пород деревьев. Цвет древесины варьирует в зависимости от разновидности. Основной фон – от розовато-светло-коричневого до кирпично-красного или шоколадно-бурого. С узором из темных прожилок, нередко с фиолетовым оттенком.

Древесина палисандра скоро будет считаться одной из самых дорогих в мире, и то, что оно в этих местах произрастает, для меня является подлинной удачей. Сравнимой только с наличием алмазов и золота. Помимо красоты, палисандровая древесина отличается исключительной плотностью и твердостью, а так же хорошей устойчивостью к воздействию окружающей среды и насекомых-вредителей. Только вот название «палисандр» в этом мире должно было появиться лишь к концу 18-го или в начале 19-го века, нет точной даты в моей памяти. А с моей подачи появится в конце 16-го! Вот так.

Судя по цветочному запаху, передо мной лежали бревна бразильского «тюльпанного» дерева. Другие названия – пау роза, жакаранда роза, пау де фузо, пинквуд, буа де роз. Каждый народ, что прикоснется к этому чудесному дереву, поспешит дать ему свое название. Уж больно оно красиво! И растет в промышленном количестве только в Бразилии.

Я погладил теплый шершавый ствол и пошел к другому штабелю в десяток бревен. Это был тоже палисандр, только уже с древесиной фиолетового цвета: жакаранда виолета или пау виолета. Ее красивейшая древесина будет настолько популярна при дворах Людовика XIV и Людовика XV, что получит название «Королевское дерево».

Да, порадовали меня индейцы! Выгонять я их отсюда не буду, а плотно возьму под свое крыло и начну щедро снабжать товарами белого человека и защищать, когда понадобится. Хм! Что-то мысль у меня шальная мелькнула: а не отмести ли эту местность у Португалии? Уж очень она аппетитна! Стоявшие за моей спиной старейшины молча ждали моего приговора. Повернувшись к ним, я улыбнулся и произнес:

– Я доволен вашей работой. И больше на вас не сержусь. Ваше племя заслужило прощение, и я решил, что теперь за каждое такое дерево буду дарить вам по одному железному предмету. За тонкое дерево – железный нож, за толстое – топор или наконечник копья. Или другие товары, сами решите, что вам надо: цветное полотно, нитки, металлические котлы, стальные иголки и наконечники стрел. Выбор велик!

Метод кнута и пряника во все века действует безотказно. Теперь у индейцев появилась более весомая мотивация ударно трудиться – материальная заинтересованность. Страхом можно принудить к покорности и заставить работать на себя. Но работа из-под палки никогда не была продуктивной. А вот товарно-денежные отношения на основе наемного труда гораздо выгоднее. Пример из древности – притчу о добровольном рабстве, я Олегу на изумрудном прииске приводил. Платить выгоднее, чем просто отбирать. Но просвещенная Европа поймет это не скоро, и рабство отменится только в 19-м веке.

А мне пора заняться укреплением обороноспособности Русского Уругвая. Мы с князем по-разному прикидывали, каким же образом нам это сделать при явном дефиците времени и ограниченном количестве боеспособного населения. Прошмыгнув в какое-либо время, быстро людей, воинов, что за деньги послужить согласятся, я не найду. А если и найду, то, протащив их через портал, получу толпу перепуганных «колдовством» психов, что при чьем-либо вопле «Бей пособников дьявола!» мгновенно превратятся из людей в религиозных фанатиков. Последствия очевидны. Теперь об оружии. Воевать с противником, имеющим явное численное преимущество однотипным оружием бесполезно. Одинаковые пушки, мушкеты, корабли, только у врага преимущество: он это все может пополнять, а мы – нет. Ситуация, как в Парагвае 19-го века. Была процветающая страна, богатая и независимая. Но с небольшим населением и слабо развитой промышленностью. А вокруг множество алчных соседей. В результате кровопролитнейшей войны Парагвай потерял 90 % ВСЕГО СВОЕГО НАСЕЛЕНИЯ! Был полностью разорен и разграблен. А почему? Враг был многочисленнее, и имел гораздо больше оружия, расход которого постоянно восполнялся. Даже массовый героизм парагвайцам не помог…

Я не хочу такой судьбы Русскому Уругваю. Потому обязан, при дефиците воинов, обеспечить их таким оружием, о котором ближайшие четыреста лет ни кто даже не помыслит. Оружием двадцатого века. В который я и отправлюсь сейчас. И узелок собрал в дорогу: горсть необработанных алмазов, три горсти изумрудов и сотню испанских монет. Среди них эскудильо, его нумизматы и коллекционеры прозвали «золотым пиастром», а содержание золота составляло 1,5 гр.; золотые эскудо весом по 4 гр. и дублоны весом примерно по 7 гр. каждый. Дублон приравнивался к 2 эскудо. Покопавшись в сундуках, обнаружил несколько монет чеканки конца 15-го и начала 16-го веков. Нумизматы будут их из рук рвать. Тем более что были они не слишком потертые. Взял еще и небольшую шкатулку с ювелиркой работы Моисеевой мастерской. В родном времени Ильи Стрельцова мне нужны будут деньги, и не малые. Оружие дорого стоит.