Станислав Минин - Во все тяжкие [СИ]

Я замолчал, и только сейчас почувствовал, как, несмотря на морозную погоду, капельки пота стекают у меня по лицу. Полковник молчал, но меня это уже не напрягало, что смог, я уже сделал.

— Да, всякого ожидал, но такого!.. — он направился медленным шагом обратно, в сторону моего дома. Я пристроился рядом. — И что мне теперь с тобой делать? — он мельком на меня глянул и снова погрузился в свои мысли.

Так, в молчании, мы практически и дошли до подъезда.

— Виктор Петрович, честно говоря, выглядите вы не очень, я это сразу заметил. Не отдыхаете совсем? — я начал подводить его к последнему аргументу.

— Не получается. Телевизор смотришь? — я кивнул. — Знаешь, что на Кавказе творится, вот и у нас угроза терактов. Работаем круглосуточно, — сказал он в пространство.

— Так может зайдёте на минуточку, на приём к "экстрасенсу"?.. — я улыбался, но внутри меня всё сжалось: согласится – есть перспективы, нет – как повернётся…

Полковник на мгновение застыл, потом повернулся ко мне. Оглядев меня с ног до головы, словно видел в первый раз, произнёс:

— Ну ты и наглый! Сходу на порошок подсадить хочешь? — а слышалось – "вербануть".

Я, продолжая улыбаться, сделал приглашающий жест рукой и пропустил Матанцева впереди себя в подъезд.

— Когда действовать начнёт? — спросил полковник, выпив традиционный стакан, в который при нём был засыпан и размешан препарат.

— Максимум через неделю почувствуете.

— Пошли, проводишь.

Мы вышли из квартиры и встали на лифтовой площадке.

— По нашим делам, — он откашлялся. — Мне надо всё обдумать, прикинуть варианты. Не обижайся, но твои знания мне надо будет проверить. Насчёт твоего бизнеса не волнуйся, моя визитка у тебя осталась? — я кивнул. — Можешь смело демонстрировать, в случае чего, звони. Встречаться придётся не раз, так что жди звонка.

Мы попрощались, он вызвал лифт, а я отправился в квартиру.

— Лёш, что за мужик, мент, что ли? — спросил отец.

— С чего ты взял, пап? — мне стало интересно.

— Сам улыбается, а глаза холодные, — ответил он.

— Не, пап, не мент, комитетчик он, — я улыбался.

— Что хотел, такой вежливый? — отец не унимался.

— За жену благодарил, а я, под это дело, к нему под крылышко попросился.

— Работать, что ли, к ним пойдёшь? — удивился отец.

— Да нет, это теперь наша "крыша"! — серьёзно сказал я.

Родители покачали головой.

— Эти всяко лучше, чем менты! — констатировал отец. — Много запросил?

— Мы пока в процессе переговоров.

— Понятно. Пошли лучше чай с тортом попьёшь, — и мы направились на кухню.

Весь вечер я думал над ситуацией с полковником. Можно было обойтись без этого? Однозначно, нет! В любом случае, рано или поздно, ко мне придут с предложением, подкупающим своей новизной! Лучше он, чем кто-либо другой. То, что Матанцев особо не заинтересовался процентом от деятельности "экстрасенса", скорее плюс, чем минус. Но, всё равно, червячок сомнений продолжал меня грызть. Утешало одно – сделал всё, что смог в сложившейся ситуации. Оставалось просто жить дальше, руководствуясь привычным девизом "Рассчитывай на лучшее, исходи из худшего!" Чтобы отвлечься от этих явно непродуктивных мыслей, заставил себя начать готовиться к сессии в юридической академии.

Первым экзаменом у нас шёл предмет "Система правоохранительных органов РФ" и по расписанию он был шестого января. Как и в моей "прошлой" жизни, одногруппники начали собираться у аудитории задолго до начала экзамена, около восьми часов утра. Я же не стал заморачиваться по поводу очереди, проигнорировав заверения однокурсников, утверждавших, что к концу экзамена положительные оценки у преподавателя могут и закончиться. Исходя из собственного опыта работы преподавателем, это было совершенно не так.

Было забавно наблюдать волнующихся одногруппников, нервно перечитывающих лекции и учебники, бросающихся толпой к каждому выходящему из аудитории с вопросом "Ну как?" Естественно, что каждому хотелось получить максимально высокую оценку, и это было вызвано не только желанием подтверждения своего труда и интеллекта, но и сугубо материальными причинами – получением повышенной стипендии. Она хоть и была мала и составляла около восьмидесяти тысяч рублей, но явно была не лишней для большинства моих однокурсников.

Меня же эти экзамены реально напрягали. В подтверждении своих интеллектуальных способностей, а вернее памяти, я не нуждался, стипендия мне была не нужна, новых навыков по анализу информации и озвучиванию их преподавателю, я не получал… И я развлекался тем, что рассказывал анекдоты своим одногруппникам.

В туалете института. Голос из первой кабинки:

— Ну что, ты зачёт-то сдал?

Голос из второй кабинки:

— Да нет. Этот козёл мне зачёт не поставил!

Голос из третьей кабинки:

— И не поставлю!

Или другой анекдот. На экзамене студент отвечает по своему билету. Преподаватель прерывает его словами:

— Давайте книжку.

Студент встаёт, с унылым видом расстёгивает пиджак, достаёт из-за пояса учебник по предмету и кладёт его на стол. Препод, разглядывая учебник, поднимает глаза на студента и заявляет:

— Да не эту книжку, а зачётную!

Все, конечно, посмеялись, но смех был скорее нервным.

Настала и моя очередь заходить в экзаменационную аудиторию. Вытянув билет, я направился на свободную парту готовиться. Надо отметить, что препод – Головко Николай Викторович – был фигурой одиозной. Военный пенсионер, полковник военной прокуратуры, он отличался специфическим чувством юмора. Не раз на лекциях и семинарских занятиях, выдавал такие перлы, что наши девушки краснели, а парни смеялись до слёз. Была у него и слабость – всё, что связано с армией. Вот этим я и воспользовался, чтоб гарантированно получить максимально высокий балл, к месту и не к месту упоминая различные органы военной прокуратуры по округам и гарнизонам, подчёркивая их значимость и важность. На Николая Викторовича было приятно смотреть – он развалился на стуле, прикрыл глаза и улыбался. Когда я закончил отвечать и замолчал, со стороны преподавателя не последовало никакой реакции. Глаза остались прикрыты, улыбка сделалась ещё больше. "Как бы он меня на пересдачу не отправил, чтоб ещё разок кайфануть! От этих военных ещё и не того можно ожидать!" — промелькнуло у меня в голове. Мои одногруппники, такое ощущение, бросили подготовку по своим билетам и ждали реакции препода. Наконец, Головко отмер, качнулся на стуле вперед, нашел мою зачётку, расписался в ней, закрыл, и протянул мне. Попрощавшись с ним, я вышел из аудитории и открыл зачётку. Оценка "отл" меня вполне удовлетворила.

В моё отсутствие, в коридоре, одногруппники, уже сдавшие экзамен, обсуждали, как это всё дело отметить. Было принято решение, что сие действо будет проходить в столовой академии, а поможет в этом бренди "Слынчев Бряг" – болгарское пойло, продававшееся в каждом ларьке. Сначала я хотел отказаться от столь увлекательного времяпрепровождения, но, подумав, согласился. А руководствовался я вот какими мыслями.