Эдгар Крейс - Посол Петра Великого [litres]

Девка снова надрывно заревела, упала на пол и стала пытаться поцеловать сапоги Николая, но тот попятился от неё как от прокажённой и приказал солдатам поднять её. Те долго не церемонились. Один схватил за длинную косу и, приподнял её с пола, а второй – дал пару звонких пощёчин. Жёстко, но слёзы сразу прекратились. Теперь девица стояла с опущенной головой и лишь изредка горестно всхлипывала. Можно было приступать к допросу. Солдаты ещё пару раз порывались сбегать за мастером заплечных дел, но Николай каждый раз отказывался от такой помощи. Он предпочитал работать своими методами.

– Кабак, возле которого ты отца нашла, где находится? – поинтересовался сыскарь.

– Так здесь он! Совсем недалече от Ляфортова дворца!

– А почему раньше об услышанном никому не сказала?

– Так боязно сильно за себя и за тятю было, – потупив глаза, ответила девица. – Думала, что всё и так обойдётся.

– Тогда почему сейчас не испугалась: пришла и всё рассказала?

– Так не обошлось же! А мой тятенька теперяча совсем пропал. Вот я и подумала, что можно Александру Меншикову обо всём подробно рассказать. Вдруг он поможет мне тятеньку сыскать, а потом и страшно мне совсем стало! А Меншиков – он жениться на мне обещал! Но наказал, чтобы я вначале к царю сама пришла и всё как было обсказала. Вот я сама и пришла к государю нашему.

– А Меншикова откуда знаешь?

– Так он к нам на кухню али в прачечную всё время заходит. Как к нашему хозяину Лефорту приедет, так и заходит. Так у нас, почитай, на кухне и в прачечной девок много, самых разных: и чернявых, и белявых. Вот он и быват у нас частенько! Как сюда токма приедеть, так и сразу к нам. Я на кухне – посуду мою, да и другое, что попросят, тоже делаю.

– Значит, ты решила Меншикова заинтересовать подслушанной историей? Знала, что он при царе служит?

– А кто же не знат, что тепереча Алексашка при царе нашем состоит? Он же раньше при Ляфорте сызмальства состоял, как и я. Мы давно друг дружку знаемо, а тепереча – вона, – Алексашка совсем в люди выбился! У царя служит! А я всё тута же, у Ляфорта на кухне. Мы и раньше с ним тоже иногда того. Так уж получилось у нас с ним, – грустно вздохнула девица и замолкла.

«По всему выходит, что знакомая Меншикова не имела никакого отношения к покушению на царя, а где сейчас находится её папаша, она тоже понятия не имеет. Лишь знает, что после визита незнакомца у отца появились деньги и он пропил их в кабаке, который находится недалеко от дворца Лефорта. Значит, не исключено, что накануне её отец получил задаток от заказчика покушения. Девица впервые видела этого незнакомца в слободе, а у отца побоялась о нём расспрашивать. Ну что же, спросим, что знает про незнакомца владелец кабака», – рассуждал Николай.

Сыскарь говорил и одновременно следил за психологическим состоянием свидетельницы, её поведением. Он всё больше убеждался в невиновности девушки. Единственно, что она сделала неверно с точки зрения законности, – это сразу не сообщила о готовящемся покушении на царя. Что в любом случае будет для неё большим минусом. Но, с другой стороны, её поведение вполне понятно: в деле был замешан её родной отец, и не каждый ведь решится предать собственного отца.

Солдаты хорошо знали сей кабак и подсказали, что тот ещё закрыт. Рано ещё. Пришлось подождать. Заодно Николай узнал у девицы имя и приметы её отца и его собеседника и кое-какие другие детали и подробности.

Когда за окном начало светать, сыскарь отправился в кабак, оставив солдат сторожить девку, как ценного свидетеля. Заодно попросил служивых сказать друзьям и Марфе, чтобы они дожидались его во дворце. Николай пошёл без сопровождения солдат. Ему не хотелось идти по Немецкой слободе под охраной. Со стороны это выглядело бы слишком уж вызывающе, а он любил всё делать по-тихому, чтобы без особой необходимости не привлекать к себе лишнего внимания людей.

Несмотря на раннее утро, дверь кабака была уже открыта, и в зале за столом сидели двое мужиков. В руках у них было по большой кружке с пивом. Николай обратил внимание на то, что пили они без закуски. «С бодуна, что ли, ребята?» – подумал Николай, но ход его мысли перебил вышедший из кухни хозяин кабака. Немец, непрерывно раскланиваясь, быстро заговорил на своём языке, а потом тут же перешёл на смесь немецкого и русского. Видимо, кабатчик посчитал, что гость занимает весьма высокое положение при царском дворе. Его явно смутил богатый наряд Николая, в котором он так и остался после своей свадьбы с Марфой и ещё не сумел сменить его на более простую одежду.

– Guten Morgen, mein Herr! Здравствуте, господин! Что ви есть желать?

– Доброе утро! Для начала – кружку кваса и бутерброд с хорошим мясом! – добродушно ответил Николай.

– Я-я, есть хороший какчеств бутерброт с мясом! У меня есть зер гут копчёный ветчина и ваш национальный напиток – квас! Я есть хорошо изучить ваш рецепт!

– Годится, и прикажи: пусть несут еду, а ты – садись рядом со мной. Поговорить с тобой желаю.

– У меня много работы, господин, и я есть сильно занят! – ответил немец и попытался улизнуть, но Николай быстро схватил его за шиворот и усадил рядом с собой на широкую скамейку.

– Нехорошо от радушного приглашения отказываться! У русских так не принято!

Николай погрозил пальцем надувшемуся немцу и не торопясь достал из кошеля пару серебряных монет. Увидав деньги с барельефом королевы Англии, немец притих и уважительно посмотреть в глаза гостя.

– Ви есть приехать из далёкий Англия?

– Из Англии-Англии. Ты про еду-то не забудь! – приказал Николай и оглянулся на двоих мужиков.

Выпивохи увидели блеск серебряных монет и пухлый кошель да так и застыли с поднятыми кружками пива, словно изваяния. Как только он отвернулся и снова заговорил с хозяином, те тут же разом понимающе посмотрели друг на друга и вновь приложились к оловянным кружкам. Они стали жадно пить своё пиво, но их глаза продолжали неотрывно следить за человеком в богатой одежде. Мужики внимательно прислушивались к разговору хозяина кабака с гостем, а между тем сыскарь пил принесённый для него квас да закусывал ароматной копчёной немецкой ветчиной со свежевыпеченным белым хлебом и выспрашивал кабатчика про то, как идёт торговля, много ли посетителей, а потом, как бы между делом, спросил: не знает ли тот одного из солдат Лефорта, по имени Афанасий? Оказалось, что знает, так как тот после получения очередного жалования не забывает заглянуть в его кабак.

– А вчера вечером он тоже был здесь? – спросил Николай.

– Ja-ja, конесно! Он бить с другом и в осень весел!

– А его друга ты знаешь?

– Nein, mein Herr! Этот селовек есть первый раз появляться у нас, Немецкий слобода.

– Как он выглядел, этот человек?