Меир Ландау - Вернуться на «Титаник»

Но ему ответили множество голосов, и каждый из них кого-то звал… Гарольда никто не слышал… Но он слышал всех… Холодный воздух словно ударил в лицо и Гарольд понял, что сейчас он будет замерзать… Медленно, как будто подло холодная вода окутывала Гарольда и не давала дышать, плыть, и даже чувствовать…

«Это смерть», — догадался Гарольд.

Гарольд не умел плавать. Он осмотрелся, стараясь просто удержаться на воде. Рядом искали спасение и бились в панике другие пассажиры. Взрослые. Дети. Знакомые. Совсем незнакомые ему люди. И вдруг, в одно мгновение, лёд вонзился в тело тысячами лезвий. Гарольд беспорядочно забил руками об воду, он хотел сбросить с себя эту резкую, обжигающую боль и пытался звать на помощь, сам не понимая кого и зачем. Сейчас он ничего не понимал. Крик превращался в хрип, и стало ясно, что кричать совершенно бесполезно…

Он начал в панике биться об воду, пытался вытолкнуть себя из неё, вспомнить, как нужно плавать, но все мысли перемешались и Гарольду оставалось только беспомощно кричать…

Чудо. Наверное, оно бывает не только в сказках. Рука ударилась о что-то твёрдое, но мальчик даже не почувствовал боли. Он схватился за это что-то, внезапно вынырнувшее из воды рядом с ним. Это всплыл разбитый шезлонг…

Гарольд оттолкнулся из последних сил от воды и поймал его. Он лёг сверху и посмотрел на небо…

«… звёзды…» — вздохнул он, стуча зубами от дикого холода и жуткого страха. И всё вокруг поплыло…

— Фрэнк…. Фрэнки… прости меня, — прошептал Гарольд, словно молитву. И закрыл глаза…

Он на мгновение провалился в никуда и пришёл в себя от того, что в рот полилось что-то противное, горькое и, как показалось, даже горячее.

Гарольд выплюнул это. Вдруг он почувствовал, что кто-то бьёт его по щекам. В темноте мальчик открыл глаза и увидел над собой тёмные фигуры.

«Ангелы…», — подумал Гарольд, но свет фонаря его разбудил от наступавшего сна и заставил отвернуться…

— Он жив, офицер Лоу! — услышал Гарольд над собой.

— Как тебя зовут!? Ты можешь сказать!? — кричал Гарольду человек.

— Скорее! Снимайте с него всё, иначе он замёрзнет! Одеяла! — закричал офицер Лоу и разорвал на Гарольде холодную как лёд рубаху, — бренди! Куда вы дели бренди!? Растирайте его как можно сильнее!

Гарольд только тупо смотрел и не понимал что происходит, кроме того, что его вытащили из воды и теперь он не умрёт, что он не в каюте… и что «Титаник» утонул…

Вначале он не ощущал ничего. Потом, слабо почувствовал тепло, растекающееся по телу. Сильно заболели пальцы рук и ног, как будто кто-то выламывал их. Гарольд сжался и тихо простонал.

— Будешь жить… — проговорил офицер Лоу, укутывая Гарольда в тёплый плед…

Гарольд лёг на дно шлюпки, поджал ноги, сжался и, стуча зубами, закрыл глаза, словно хотел заплакать. Ноющая боль свела руки и ноги. Он хотел заплакать, закричать, но не смог.

«Я жив…, — думал он, — я жив… жив…». И ему стало тепло. Боль отпустила. Он понимал, что не умер. Он понимал, что в шлюпке он один. А все, кого он знал, умерли. И этот русский пожертвовал собой ради его спасения.

Потом наступили часы тишины. Гарольд лежал и слушал. Стихло всё. Редко раздавался чей-то голос. В шлюпке даже говорили полушёпотом. Будто боялись разбудить тех, кто уснул в воде… Только время от времени, то один человек, то второй, то третий наклонялись над Гарольдом и слушали его, каждый раз укутывая теплее и теплее…

Рано утром подошла «Карпатия»… Гарольд помнил только как его посадили в мешок и подняли на борт. И он не мог стоять на ногах. И у него совсем не было одежды кроме этих двух пледов, в которые его укутали ещё в шлюпке.

Мальчик упал, едва его поставили на ноги. Точнее, он хотел сесть, но просто закружилась голова и он упал. Больше ничего не помнил. Не помнил, как его подняли, как его отнесли в лазарет и уложили на полку возле печки.

Потом он будто бы заснул возле чего-то тёплого, и это его грело, как дома зимой грел камин… Это было единственное место, где он, наконец, по-настоящему согрелся.

Казалось, что он спал. Ему снился Уильям, Чарли… Папа… Мама… Он играл с Джесси и Сидом и бегал по палубе «Титаника», гоняя мяч вместе с Фрэнки, читал книжку на лавочке вместе с Карлом… и даже во сне его не покидало чувство, что сейчас он проснётся и снова окажется в своей каюте и всё повторится сначала.

Так он провёл в беспамятстве до тех пор, пока не очнулся и не увидел над собой врача.

— А ну, поднимайся, — спокойно сказал врач, — Вам надо бы одеться, молодой человек.

Врач положил перед Гарольдом сухую одежду. Мальчик хотел одеться быстро, но ни руки ни ноги не слушали его. Они были будто не его, будто ватные, Гарольд их не чувствовал, а в глазах всё двоилось и плыло.

— Ну… так мы будем долго, — сказал врач и помог Гарольду натянуть одежду.

Он посмотрел мальчику в лицо.

— Ты помнишь, как тебя зовут? Кто твои родители? Ты помнишь, что тебя вытащили из воды? Помнишь где?

— Да… — хотел сказать Гарольд, но получилось несвязное мычание.

— Как тебя зовут? — спросил ещё раз врач.

— Га…р…, — прохрипел мальчик.

— Гарри? Тебя зовут Гарри? Откуда ты?

Вместо ответа Гарольд прилёг обратно на полку и закрыл глаза.

— Расслабьтесь, молодой человек, — услышал он, — я Вам сделаю укол. Это успокоит Вас, и лучше Вам ещё поспать.

Мальчик ничего не почувствовал. Ему показалось, что он уснул, прежде чем врач сунул под кожу иглу…

Он не помнил свой сон. Когда он проснулся, ярко светило солнце в тусклый иллюминатор. Гарольд попытался встать, чтобы подойти к двери и посмотреть, что там снаружи.

Он с трудом поднялся, прошёл два шага и упал у самой двери. Снова поднялся. С трудом. Уцепившись за дверную ручку. И даже приоткрыл двери.

Ноги были непослушные. Гарольд даже не почувствовал их. Зато сильно болела спина…

На палубе, приоткрыв дверь, он увидел людей. Там повсюду были люди. Они стояли, смотрели на море, сидели прямо на палубе и везде, где можно было присесть.

И было тихо. Почти никто не разговаривал. А те, кто говорил, старались переговариваться шёпотом…

Гарольд схватился за косяк двери, чтобы не упасть и посмотрел на море, потом в небо и увидел чайку. Ему показалось, что стало даже лучше, когда он поймал её взглядом. Так он провожал её полёт, пока она не исчезла из виду.

Голос врача словно второй раз разбудил его.

— Мы уже ходим? Ударился?

— Угу, — кивнул Гарольд, глянув на врача.

— Идём, — сказал врач и аккуратно взял Гарольда под руку и повёл обратно в койку, — ложись и лежи. Не нужно вставать в твоём состоянии. К тебе сейчас придут.

Сердце Гарольда тревожно заколотилось.

«Кто? Может мама спаслась? Или Чарли всё-таки прорвался к шлюпкам? Или Лилли?».