Виктор Мишин - Второй шанс. Счастливчик

– Здравия желаю, товарищ… – лейтеха замешкался, пытаясь отыскать знаки различия на моем маскхалате.

– Майор Новиков. Лейтенант, вы старший?

– Так точно, товарищ майор.

– Давай на ты. Лейтенант, когда дам дым, пускай трал прямо по площади так, чтобы он тебе удобную позицию сделал. Пусть стараются, терять танк запрещаю.

– У них там два орудия, вчера одного «слона» и две «сорок четверки» сожгли прямо тут. Столько трудов стоило их отсюда вытащить, чтобы в ремонт отправить.

– Пушки мы заглушим, но и ты давай постарайся. По прямой не лезь, а то они не глядя шмалять будут, дым-то им помешает.

– Слушаюсь. Я тогда за угол сверну и встану под домом слева, – кивнул мне танкист и скрылся в своей коробочке.

– Четвертый.

– В канале, – прошипела рация.

– «Тяжелая» с тобой?

– Так точно.

– Давай в дом номер три. – Мы обозначили на своих картах некоторые строения цифрами доя удобства.

– Есть, – шепнуло радио.

Дом под «нашим» номером три стоял в стороне от площади, на расстоянии четырехсот метров. Обе амбразуры с орудиями немцев были как на ладони. Взяв у Иванова ВСК, я потопал к нужному объекту кружным путем. Дом стоял в глубине квартала и для обороны был не приспособлен, пехтура его уже обшмонала, все чисто. Мне нужно окно на первом этаже с видом на костел. Определившись с квартирой, я попросил ребят из приданного мне взвода пехоты вывести отсюда людей. Дом был населен довольно плотно, что-то не очень местным жителям война мешала. Наши бросали все и бежали кто куда, а эти по домам сидят. Наверное, мы для них большее зло, чем немцы.

Освободив квартиру, я сдвинул тяжелые темные шторы и приоткрыл окно. Пришлось еще цветочные горшки убирать, не давали открыть створку. С помощью бойцов собрал себе лежанку. В центр комнаты пододвинули большой и тяжелый стол, дубовый, не иначе. Я установил ВСК и сел на заботливо поставленный кем-то из бойцов стул. Этот «Баретт» союзного разлива, такой длины, что с ним лечь и дивана не хватит, поэтому только сидя. Посмотрел через окно в бинокль, затем в прицел. Ноль на нем на пятистах выставлен, значит, возьмем ниже, отлично. Я выбрал целью орудие, что смотрело почти на меня. Выбор был основан на том, чтобы мне было видно окошечко наводчика. Щит еще неизвестно смогу ли пробить, а вот смотровое отверстие да. Вряд ли там куча наводчиков сидит. Расстояние просто шикарное для ВСК, что там это окошко, я и в ствол, если надо, попаду.

– Идите, начинайте. У меня должен быть второй выстрел, на всякий случай. Так что отвлеките их, ребята. После второго выстрела и подтверждения от Четвертого, пускаете дым и танкистам зеленый свет. Пусть разворотят там все.

– Есть. – Пехотинцы убежали выполнять распоряжение, а ко мне подошел Зимин.

– Ну, бляха, и задачки нам подбрасывают! – выругался Саня, и я его понимал.

– Сема где? – спросил я, не отрываясь от прицела.

– С Митрохой он, ну чего, сможем, как думаешь? – волновался Саня, и было от чего. Последний раз, когда мы вот так с пехотой вместе воевали, был в Сталинграде. Досталось тогда всем. Ну не штурмовики мы ни разу, не чистильщики. Командование я понимаю, в той истории даже и не подумали бы, наверное, так осторожничать, положили бы здесь полк солдат, да взвод танков потеряли бы и пошли дальше. Но тут… Бомбить не дает Верховный, танки не пускает комфронта, он же и людей терять не хочет.

– Должны сделать. Саня, ты давай, оставь здесь Деда и Вано, а сам присмотри там за пехтурой. Там ведь тоже люди злые, и нервы давно у всех на пределе, возьмут и под «ура» как ломанутся…

– Хорошо, я пошел тогда.

– Береги себя, – я посмотрел на друга.

– Ты тоже тут не засиживайся, – сглазил старый друг меня все-таки.

Первый выстрел ушел чуть левее, как я умудрился промазать, я понял только позже. Выстрел Митрохина меня чуть отвлек, и у меня чуть дернулась рука. Зато я увидел то, что даст нам теперь возможность вывести из строя эти пушечки. Дело в том, что я не видел искр при попадании. Возможно, что я пробил щит. Чтобы гарантированно завалить артиллеристов, мне нужно подняться выше. Этаж на третий примерно. Мое решение поменять позицию спасло меня от верной смерти. Когда я уже встал со стула, то увидел какое-то движение в амбразуре, откуда торчал ствол орудия. Пушку явно двигали.

– Ого. Вы часом не рехнулись там, – спросил я сам себя, пытаясь понять действия немецких пушкарей. Но вдруг я понял…

– Валим!!! – я орал и издавал другие душераздирающие вопли. Хорошо, что дверной проем, ведущий в коридор, был рядом, а там уже и лестничная площадка. Когда я был уже вне стен комнаты и лежал, до меня донесся грохот выстрела. То, что произошло через секунду, я вспоминаю с трудом. По ушам ударил такой грохот, что я только рот открыл. Ударной волной меня подхватило и швырнуло на ближайшую стену, аж дух выбило. Заныло все тело, но на удивление и руки, и ноги были целы. Дышу, вижу и слышу, последнее с трудом правда, как через вату, но слух есть. Тряхнул головой, глаза нормально фокусируются, осмотрелся. Один из бойцов, что придали нам из пехотного взвода, выбегал последним. Его тело с множественными осколочными ранениями лежало рядом как кукла. Я на коленях двинул обратно в квартиру. Картина, что предстала перед моими глазами, слегка ужаснула. Осколочно-фугасный снаряд превратил красивую комнату во что-то нереальное. Все стены исполосованы осколками, мебель в труху, летают перья из подушек. Нашел ВСК, ствол чуть ли не дугой изогнут, прицел разбит просто в крошево. Я сплюнул, сзади меня кто-то обхватил и попытался развернуть.

– Эй, да не тяните меня, чего надо, вашу мать? – огрызаясь, я повернулся. Меня поддерживал Вано, рядом стоял Дед с ППС в руках.

– Командир, ты живой? – осторожно спросил грузин.

– Да вроде, как у вас? – я пошел на выход из квартиры.

– Двое бойцов. Один «двести», другой «триста», «трехсотый» легкий.

– Ясно, на площади как? Раздолбали эту гребаную церквушку?

– Зимин по радио доложился, что танки начинают, дальше я выключил рацию и рванул сюда, – ответил Дед.

– Надо уходить отсюда. Дед, запроси Саню, как там у них?

– Есть, – Дед кивнул и завозился с радио.

– Серег, а как же они так заметили позицию?

– Вано, я им, похоже, щит пробил, вот они и заволновались, а почему быстро нашли? Так просто все, корректировщик у них где-то сидит, а мы лопухи прохлопали его.

– Так вроде нигде не видно было?

– А мы за счет чего удачно выполняем приказы? Когда нас «видно», нам и прилетает! О-о. Что за грохот? – С улицы отчетливо слышалась стрельба и стреляли явно большие стволы. Обошли дом и увидели картину маслом. Два Т-44 с двух сторон площади поливают костел из своих стомиллиметровок. Да как поливают! От стен польского костела только кирпичи красные летят по сторонам. Там уже давно, походу, никто не отвечает, но танкисты продолжают стрелять. Позже выяснилось, что за остервенелость ими руководила. Орудия были подавлены и танк с тралом пошел по площади к костелу, когда оттуда со ста метров начали стрелять фаустпатроны. Трал сожгли мгновенно, никто не успел выскочить, вот танкисты за своих друзей и мстят. Через час, когда прибыла рота саперов и стали чистить завалы, оказалось, что оборону в костеле держал взвод СС при поддержке взвода гренадеров. Да, если тут каждое здание так чистить придется, то мы тут застрянем. И мы нашли выход.