Михаил Ланцов - Поручик Империи

Пехота же вела залповый огонь через все поле. То есть, занималась совершенно бестолковым занятием. Прием залповой стрельбы пехоты был пережитком первой половиной XIX века, характеризующейся совсем другой материальной частью, дистанцией, формациями и тактическими схемами. Сейчас же это выглядело совершенно нелепо. В глазах Максима, во всяком случае. Ведя огонь с такой дистанции из винтовок с открытым прицелом, бойцы могли попасть в кого-то только случайно. То есть, действенность обстрела была ничтожной. А для симуляции огня на подавление им банально не хватало скорострельности. Кроме того, боекомплект этих бойцов стремительно сокращался, выгорая словно туман в лучах солнца. Так что, когда немцы подошли бы на дистанцию действенного огня, русской пехоте нечем было стрелять – ее подсумки бы опустели.

Впрочем, упрекнуть командиров русской пехоты Максим не мог. Они действовали вполне по уставу. Дурному и отставшему от реалий войны на десятилетия, но уставу.

Тяжело вздохнув, поручик махнул рукой, подзывая к себе кого-нибудь из своих. А когда солдат с Форда подбежал, приказал позвать Хоботова.

- Максим Федорович, - доложился тот, прибежав. Прибежав! Он с подросткового возраста не бегал!

- Лев Евгеньевич, вы поняли, что мы делали с теми гаубицами?

- Так точно, - кивнул он. – Мы выставили из-за холма пулеметы и расстреляли их.

- Верно. Берите Синичкина и его Форд под командование. По моему сигналу выезжайте вперед и открывайте огонь по немецкой пехоте.

- Длинными очередями?

- Короткими. Держите сменную воду под боком. Черт его знает, как дело пойдет. Может и затяжная перестрелка завяжется. Поняли?

- Так точно! – Удивительно четко произнес Хоботов, рассматривая немцев в бинокль. А потом кратко пересказав суть задачи.

- Вопросы есть?

- Нет, Максим Федорович.

- Тогда ступайте к Форду и готовьтесь.

- Есть!

А тем временем, немцы уже начали продвигаться вперед. Русские же продолжали стрелять залпами куда-то вдаль. «В ту степь».

Еще раз ухнула трехдюймовка и затихла. Видимо кончились боеприпасы. Вообще удивительно, что хоть что-то уцелело. Вон как позиции батареи разворотило гаубицами.

Незавидная ситуация для обороняющихся.

Максим попытался найти хотя бы один пулемет. Но не сумел. Может он тут и был, да только воронок слишком много…

Убрав бинокль в чехол, он вернулся к автоколонне, забрался на грузовик и начал отдавать распоряжения. Так как Хоботов отбыл к Форду, второй пулеметный расчет был не полный. Искать замену Максим не стал. Некогда. Просто решил работать из стволов посменно. Пока один обихаживает второй номер, стрелять из другого.

Йозеф тронул грузовик и легонько выкатился, выставляя пулеметы над кромкой холма. Практически на уровне травы. Максим подождал пока Хоботов выведет свой Форд на позицию и даст отмашку о готовности. Повернулся к немцам. И открыл огонь.

Два станковых пулемета неожиданно ударили с правого фланга в тыл. И это обескуражило немцев. Они замерли в растерянности. Но ненадолго. Это ведь была прекрасно обученная кадровая прусская пехота. Так что прошло совсем немного времени, как ближайший к Максиму батальон развернулся в его сторону . Уже изрядно потрепанный пулеметным огнем, но все еще сохранявший боеспособность.

Бах!

Ударила трехдюймовка шрапнелью, очень удачно причесав немцев, подставивших ей фланг. Судя по тому, как шуровали артиллеристы на своих разгромленных позициях, видимо нашли где-то в завале еще один выстрел. Так что узкий пучок шрапнели вошел замечательно - продольным огнем выкосив немало солдат противника за раз.

Батальон немцев залег. А пулеметы продолжали стрекотать, пытаясь короткими очередями выстригать немцев. Что было непросто. Высокая поросль пшеницы была той еще засадой. Совершенно не понятно куда стрелять. Впрочем, для залегших в этой траве немцев ситуация была не лучше. Видимости никакой. Так что стрелять лежа было, конечно, можно. Только куда?

Вот перегрелся первый пулемет Даймлера. Потом второй. На Форде уже возились, меняя воду. Максим скомандовал отъезжать назад и приготовить гранаты. А, изрядно поредевшие ряды прусаков, вновь поднялись и пошли в атаку.

Бах!

Снова ударила трехдюймовка, вновь угостившая этот злосчастный батальон продольным прострелом шрапнели. И они дрогнули. Они побежали. Просто потому, что потери достигли психически значимого предела. А следом устремился и остальной полк…

Где-то через пару минут оба грузовика вновь выехали, выставляя пулеметы. Но им особенно и пострелять не удалось – противник уже удалился достаточно далеко. А выскребать «с горизонта» пехоту удел не пулеметов, а артиллерии.

Когда немцы окончательно отошли, скрывшись с виду, Максим восстановил ордер и не спеша поехал дальше.

Заметив их, по русским позициям к дороге поспешило несколько человек. Глянув в бинокль, поручик улыбнулся. Офицеры.

Визуально численность обороняющихся сил было явно больше стандартного батальона, но не так, чтобы и сильно. Что наводило на мысли об огрызке полка. В сочетании с глупым расходом боеприпасов и тяжелым артобстрелом, который только-только отгремел, положение ребят было довольно безнадежным. Немцы бы легко отбросили их, нанеся немалый урон. Если честно Максим вообще не очень понимал, почему остатки полка до сих пор не отступали. Слишком уж сильно их потрепали.

Подъехав поближе, Максим высунулся и громко крикнул:

- Останавливай!

Бойцы на Форде его услышали, а остальные сориентировались визуально. Автоколонна остановилась. Поручик вышел. Оправил форму и стал поджидать, явно спешащих к нему офицеров.

- Здравия желаю! – Козырнул он, приветствуя их довольные физиономии.

Командир полка, уже немолодой полковник со свежим, криво наложенном бинтом на голове, молча подошел и обнял поручика. Неожиданный жест. В XXI веке как-то не принято между мужчинами вот так выражать свои чувства. Так что Максиму стоило немалых усилий не оттолкнуть и не дать в «табло» этому любителю мужских объятий. Сдерживало лишь понимание того, что в эти годы подобные жесты были нормой. Это хорошо еще он его целовать не полез. А ведь мог. Очень даже мог.

- Ну спасибо! Выручил! – Наконец, произнес тот, отпустив поручика.

- Господин полковник. У меня важные пленные. Не подскажите, как скорее до штаба корпуса добраться? К генералу Артамонову или кому из его доверенных лиц. А лучше бы еще и провожатого.

- Что же за пленные такие, что вы хотите их лично генералу сдать? – Немало удивился полковник.

- Мой отряд разгромил штаб 1-ого армейского корпуса и взял в плен генерала Германа фон Франсуа. А вместе с ним четырех офицеров его штаба и много документов. Ну и так, по мелочи. Кассу, печатные машинки, писчую бумагу.