Владимир Сухинин - Заложник долга и чести

В замок я прибыл после разговора с фрейлиной. Она выслушала мой рассказ и покачала головой.

— Напрасно Вы, граф, прибыли во дворец. Здесь вам никто не поможет. Вы надеетесь на противоречия между ветвями власти, но это напрасно.

Финансисты Крензу отстаивают свои интересы и интересы своих истинных хозяев — Лигирийцев. Им нет дела до снежных эльфаров. Вот, если бы дело касалось их лесных «собратьев», то герцог, который всегда выступает против союза с лесом, мог бы подключиться, но только с учетом своих интересов.

Патриоты Мару стоят за союз с лесом и им глубоко наплевать на снежных эльфаров. И, если за молодыми домами стоят лесные эльфары, как вы говорите, то они поддержат их. Для них лучше если снежное княжество ослабнет. Княжество ведет независимую политику и в любой момент может присоединится к лигирийцам. А такая возможность не исключается.

— Маги сами себе на уме. Их не поймешь, чего они хотят. Единственно, если будет война и империя победит, над ними поставят лигирийских магов. Академии в Вангоре закроют и, может быть, запретят боевую магию в королевстве, как это произошло в других покоренных странах. Поэтому они скорее поддержать Мару, чем Крензу. Но тут надо видеть, в чем их выгода. А я не вижу, — размышляя в слух, произнесла она. — Зачем тебя забрали маги в столицу? Здесь дела быстро не делаются. За какую сторону они будут играть? Ты знаешь?

Я отрицательно покачал головой.

— Вот и я не знаю. — ответила фрейлина. — Но я знаю, кто тебе может помочь, мальчик. Она улыбнулась. — Тебе поможет королева. А ты в случае нужды поможешь нам. — Теперь ее взгляд был напряжен и устремлен мне в глаза.

— Об этом можете не беспокоиться, мадам, — ответил я, не отводя взгляда.

— Твои глаза не врут, юноша. Уста могут говорить ложь, но глаза никогда. К Ее Величеству я тебя не поведу. Она всегда тяжело переживает ваши встречи.

Женщина испытующе посмотрела на меня, а я сидел как каменный.

Не дай бог, она узнает, что между нами что-то было. Конечно, внимание королевы к моей особе от нее не скроешь. Но это можно принять за безобидное увлечение одинокой женщины молодым повесой. Я ушел в свои мысли и краем уха услышал продолжение.

— А ей волноваться нельзя, — я очнулся и внимательно посмотрел на женщину. — Вы возвращайтесь в замок, как можно скорее. А я возьмусь за ваше дело. Пойдемте, я Вас провожу.

Она вывела меня через коридоры прислуги и распрощалась.

Я вышел из дворца и переправился через мой корабль в замок.

Стояло хмурое раннее утро. Я появился как раз в тот момент, когда орущая толпа воинов пронеслась по магам и втоптала их в пыль. Мои глаза полезли на лоб. Что черт возьми тут происходит? Сотня плотной группой бегущих солдат по телам своих товарищей, это зрелище не для слабонервных. Первые ряды хотели затормозить, но следующие за ними в яростном порыве бойцы, просто вытолкнули их вперед и, не замечая преграды, растоптали центурию. Возникло небольшое замешательство в их рядах. Затем они подняли своего сбитого и растоптанного командира. И этот помятый вояка ничего лучше не придумал, как выхватив меч, помчатся в сторону замка. Издалека он выглядел, как мой сын Вовка в детстве. Он тоже любил махать игрушечной саблей, но играл почему-то в ковбоев. Однажды я наблюдал, как он приглашал играть в игрушки соседскую девочку. Та пришла с куклой. Но Вовка решительно заявил, что они будут играть в ковбоев. На вопрос девочки Аллы.

— А это как? — Ответил четко, по-военному.

— Я буду ковбоем, а ты лошадью. — За что получил куклой по голове. — Сам ты лошадь, дурак.

Но, в отличие от Вовки, у этого ковбоя на шлеме были рога. Я смотрел, как он мчится к замку и неожиданно на ум пришли слова из песни: « Осенью, в дождливый серый день. Проскакал по городу олень»… Смелый командир первым лихо ворвался в замок и, не снижая скорости, устремился дальше. «Он летел над гулкой мостовой. Рыжим лесом, пущенной стрелой»… Олень проскочил пол двора. Закричал.

— Ага, попались! — его лицо разгоряченное бегом было на удивление красным, он воинственно потрясая мечом, помчался дальше и исчез в портале. За ним устремилось все его воинство. Оно сотня за сотней бесстрашно ныряло в окно портала и выходило в лиге от замка.

Необескураженный сим событием, видимо не отошедший от горячки бега и вожделенно желавший захватить замок, командир вновь припустил в нашу строну. По дороге оттолкнул мага, который, встал на его пути и беднягу затоптали полчища его последователей. Я даже пропел, глядя на это завораживающее зрелище.

— Он бежал, и сильные рога задевали тучи, облака…

Орава орущих, как сбежавших из сумасшедшего дома, эльфаров, растоптала свою центурию и растянувшись на пол лиги, уверенно неслась к нам.

Удивляясь настойчивости заместителя командира полка, проговорил последнюю строчку из песни, которую знал : «Говорят, чудес на свете нет». ..

А лер Крити-ил показывал нам чудеса упорства добраться до замка и чудеса выносливости. Времени подумать у него не было, он мчался пущенной стрелой и вырвался далеко вперед. Добежал до замка. И я понял, что физподготовке в полку уделяли большое внимание. Бежать в доспехах, размахивая клинком над головой, ох, как нелегко, а командир, как положено показывал пример всем остальным.

А вот дальше пошло не по плану. За командиром закрыли ворота, отсекая его от полка и эльфары, подбежав, упали без сил у ворот. А лидера забега поприветствовал мой вассал Турдан, которому труднее всех давалась учеба. Я еще подумал, зачем он держит под мышкой полено? Но когда он им треснул по голове лера Крити-ила до меня дошло, хотя и удивило, чего это он так негостеприимно.

Я уселся на край стены и стал наблюдать. Интересно посмотреть, как ведут себя подчиненные в отсутствии начальника.

Я видел, как к лежащему бедолаге, иначе назвать лера Крити-ила язык не поворачивался, подошла Тора. Она, как сестра милосердия, привела соплеменника в чувство, влив ему в рот эликсир. Он закашлялся, но проглотил. Затем стал постепенно приходить в себя.

Эльфар собрал глаза в кучу, увидел Тору, за которой прибыл и, словно умирающий больной прошамкал.

— Льерина, вы живы? Как я рад! Меня послали за вами. Собирайтесь.

— Куда я должна собираться, лер Крити-ил? — спросила Тора, по-немногу вливая в раненного исцеляющее зелье.

— Домой, Ваше Высочество, под защиту верных Вам эльфаров.

— Лер, — нахмурившись ответила Тора. — Я совершеннолетняя девушка. Кто может заставить меня делать то, чего я не хочу?

Лер Крити-ил схватил ее двумя руками за кулачок, в котором она держала склянку.

— Вы не понимаете, там безопасно. Там Вас защитит совет.

Он уже почти пришел в себя, рана на лбу стала затягиваться, голос его окреп.