Андрей Посняков - Судьба гусара

С высоты деревня оказалась очень хорошо видна, не слишком мешали и росшие почти у самой околицы рябины. Дэн присмотрелся… и невольно присвистнул: в каждом дворе виднелись синие мундиры! Линейная пехота, драгуны, орудия… На восточной же окраине, как раз у дороги на небольшой городок Оравайс, шведы деятельно устраивали укрепления: земляные четырехугольники с валом, рвами и площадками для орудий – редуты! Ага… так вот в чем дело-то…

Спустившись на землю, гусар свистом подозвал корнета. Тот не сразу откликнулся, увлекся, видать…

– Да слезай ты уже, – подойдя к сосне, Давыдов яростно ударил кулаком по стволу.

Вот тут Тошка заметил, слез… и сразу же хотел доложить, однако штабс-ротмистр приложил палец к губам:

– Сейчас – к лошадям, уходим. По пути все расскажешь.

– Ага… Ой! Так точно, господин штабс-ротмистр!

– Да не ори ты, тьфу!

Никем не замеченные, господа гусарские офицеры отвязали лошадей и, усевшись в седла, подались к своим бодрым кавалерийским аллюром. Сначала ехали друг за другом, а когда дорога расширилась – рядом.

– Ну, – скосив глаза на юного своего напарника, улыбнулся Денис. – Теперь излагайте свои соображения, господин корнет.

Тряхнув челкою, Тошка важно выпятил грудь:

– Излагаю, господин штабс-ротмистр. Извольте! Шведы редуты роют. Всего в количестве четырех. Оравайский тракт перекрывают. А мы же… Это же, Денис Васильевич, как заноза нам!

– Верно мыслишь, корнет, – покивал Дэн. – Уж точно заноза. Ну, и каков там состав гарнизона?

– Ой… – натянув поводья, парнишка растерянно моргнул. – А как-то там и не сосчитать было…

– Так, а что там считать-то? – с видом бывалого вояки хмыкнул Денис… Дэн.

Еще в академии занятия по истории войн являлись одним из его любимых предметов! Дэн старался ни одной лекции, ни одного семинара не пропускать. А потому и насчет редутов сейчас объяснил с легкостью:

– Стороны редутов сколько шагов длиной? Ну, примерно?

Тошка задумчиво наморщил нос:

– Ну, примерно шагов с сотню…

– Так и есть, – скупо похвалил Давыдов. – Значит, в каждом редуте – по четыреста человек. Плюс орудия. Восемь, а то и шестнадцать. Четыреста умножаем на четыре – получаем сколько?

– Умм…

– Ты в школе-то учился, корнет? Вижу, математика прошла мимо.

– Сейчас, господин штабс-ротмистр, сочту… М-мм… Одна тысяча шестьсот человек! Так получается.

Юный гусар горделиво распрямил плечи.

– Именно так – тысяча шестьсот, – согласно покивал Дэн. – Это и есть их гарнизон. Плюс шестьдесят четыре пушки. Впрочем, это самое большее.

– Ой, Денис Васильевич… – корнет восхищенно свистнул. – И как это у вас все так ловко вышло!

– Поживи с мое – научишься, – хмыкнув, штабс-ротмистр подогнал лошадь.

По возвращении Давыдов немедленно доложил обо всем командиру. Кульнев выслушал своего адъютанта внимательно, почесывая бакенбарды, что являлось верным признаком наступающего боевого азарта.

– Тысяча шестьсот, говоришь? Орудия? А ведь они этими своими редутами нам всю малину испортят… Вот что! Выступаем немедленно! Прямо сейчас. Пока не достроили… пока не разместились… пока…

По приказу генерал-майора трубачи тотчас же затрубили «поход». Все живо построились – кавалерия, артиллеристы, пехота.

– За мной, храбрецы-усачи! – вытянулся в седле Яков Петрович. – Посейчас же ударим на шведов, сомнем. Гусары, братцы – вперед. За ними драгуны. Мы ворвемся – пехота закончит. А потом, как отойдем – артиллеристы, братушки, задайте вражинам жару!

Как всегда, приказ был лаконичен и ясен. Перекрестившись, генерал-майор Кульнев лично повел свой полк в наступление. Рванулись синей лавою гродненские гусары, затрепетали конские хвосты драгун, покатили, разбрызгивая лужи, пушки, грозно засверкали штыки.

Скакали на рысях, быстро. Вот уже и знакомый лес, рябиновая рощица, за ней – оравайский тракт, Кухаламби – селение…

– А ну, братцы! – обернулся в седле Кульнев.

Рванулись из ножен сабли… Выскочив из лесу, гусары бросились на недостроенные редуты.

Шведы, конечно, заметили врагов, попытались развернуть пушки, выстроиться… Но было уже поздно. Уже звенели клинки…

Перепрыгнув насыпь, Денис бросил коня в самую гущу врагов, ударил, рубил саблею направо и налево… Вот вам, вот!

Какой-то всадник в блестящей кирасе и шлеме бросился на него с палашом, Денис замешкался, не смог увернуться… пришлось поставить клинок… Удар! Звон… сменившийся противным треском… Легкая трофейная сабелька не выдержала тяжелого палаша. Хрустнула, сломалась… Кирасир с торжествующим хохотом занес над гусаром клинок…

Давыдов живо выхватил седельные пистолеты, выстрелил… Пистолетные пули, насквозь пробив кирасу, вышибли шведа из седла! А вот не будь таким самонадеянным, не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

Звон клинков, выстрелы и крики гремели уже повсюду, недостроенные редуты затягивал едкий пороховой дым… Пушки! Не дать шведам развернуть пушки!

Наскоро осмотревшись, Денис бросился на орудийный расчет, налетел словно коршун… Не он один – рядом, локоть к локтю, оказались друзья – поручик Костя Культяков и корнет Антон Иванович… Тошка…

Гусары завязали бой, ошеломляя врагов своим яростным натиском! Почти сразу же на помощь им подоспела тяжелая кавалерия – драгуны. Кто-то рубил, кто-то спешился, ударил в штыки… Затем подошла и пехота, послышалось громовое «Ура!»… и шведы были просто сброшены с насыпей своих недостроенных редутов!

Вновь запела труба. Ударили барабаны. Очистив укрепления от врагов, русские войска, повинуясь приказу, организованно отступили к лесу… И тотчас же грянула артиллерия, засвистела картечь, разорвались начиненные порохом ядра – бомбы… Уже к вечеру дорога на Оравайс оказалась свободной!

А потом случилась еще и битва при Куорманском озере, и сражение при деревушке Сальми… И везде воины генерал-майора Кульнева оказались на высоте! За проявленную смекалку, мужество и отвагу Яков Петрович представил Дениса к наградам… однако царь не торопился подписывать рескрипт. Злопамятен оказался император Александр Павлович, не забыл давыдовских басен.

Летом текущего, 1808-го, года дела пошли такие, что Дэну некогда было опомниться, подумать – кто он и зачем вообще здесь? Враг был повсюду, нужно было сражаться, биться безо всяких раздумий – за своих друзей, за солдат, за Россию. В ходе затянувшейся финской кампании никто из воевавших там русских воинов уже не думал про Наполеона, про его странный «союз» с императором Александром, давший возможность отбить у шведов Финляндию. Справедливой ли была эта война, нет ли – сказать было сложно. В конце-то концов финны получат свою государственность именно из русских рук… пусть даже эти руки – руки большевиков! И русские цари будут отстраивать Гельсингфорс-Хельсинки и многие другие финские города, сделав необычайно много для просвещения Великого княжества Финляндского и финской культуры. И вовсе недаром благодарные финны поставят памятник русскому императору Александру Второму на главной площади свой столицы.