Александр Михайловский - Творец государей [СИ]

– Ну что я могу сказать… – произнесла Лилия уже вслух, – приглядевшись повнимательнее, вижу, что сей типус является отвратительнейшим, премерзким эгоистом, уверенным, что весь мир создан только для удовлетворения его потребностей. Причиной этого является избалованность, ставшая следствием отсутствия какого-либо воспитания, которое было заменено потаканием самым низменным инстинктам. Позитивную реморализацию в таких условиях считаю невозможной и предлагаю, прибив этого негодяя чем-нибудь острым и тяжелым, подыскать на его место какую-нибудь адекватную замену.

Я положил руку на рукоять меча, со скрежетом потянув сияющую бело-голубым светом сталь из ножен – и голый подросток в ванне вдруг разрыдался.

– Помилуй, батюшка! – возопил Петр. – Христом-Богом прошу тебя – помилуй! Ибо не ведал я того, что творил, и обещаю больше никогда и ни за что так не делать!

– Я-то тебя помилую, – ответил я, остановив движение меча, – но вот помилует ли тебя тот, к кому ты только что воззвал, это еще вопрос. И Страшный Суд может наступить для тебя досрочно, еще при твоей жизни. Так что покайся, раб божий Петр, и приготовь душу свою к адским мукам. Отче Александр, он ваш, делайте с ним все что положено, в аду его заждались.

Отец Александр шагнул вперед, держа наготове большой серебряный крест, а на полшага позади и слева от него уже маячила мадам Зул, во всем ее рогато-краснокожем великолепии. Недоимператор наконец-то увидел деммку и тут же на месте сомлел от страха. Пришлось служанке опять вытаскивать его башку из воды.

– Значит, так, – сказал я уже готовой возмутиться Птице, клокочущей негодованием, – делай что хочешь, но в ближайшие несколько лет этот вьюнош нужен мне в относительно вменяемом состоянии. По крайней мере, он должен иметь возможность встречаться с женой на постельном ложе и не пытаться при этом никому отрубить голову. Действуйте, госпожа Птица, и результат ваших действий должен быть неизменно положительным.

Тогда же и там же.

Анна Сергеевна Струмилина. Маг разума и главная вытирательница сопливых носов.

Сначала я испугалась, что разозлившийся Сергей Сергеевич прирежет несчастного Петра Второго прямо в ванне, как цыпленка. Да он и был как цыпленок – маленький, тощий до синевы и от страха весь покрытый гусиной кожей. Правда, причиной той ярости нашего Артанского князя стала беспощадно жестокая характеристика, с брезгливым выражением лица данная этому Петру нашей маленькой Лилией. И когда Сергей Сергеевич приказал мне (впервые за те полтора года, что мы путешествуем вместе): «Птица, что хочешь делай, но этот вьюнош должен стать дееспособным на супружеском ложе и безопасным для окружающих.» В принципе Лилия права – этот Петр самый настоящий маленький говнюк, и если я хочу сохранить ему жизнь, у меня нет никакого права на ошибку или неудачу. Мы все понимаем, что при малейшем рецидиве асоциального поведения Сергей Сергеевич исполнит свою угрозу и пустит этого злосчастного мальчишку на мясо.

Что стоит жизнь одного невоспитанного оболтуса, когда Великий Серегин спасает Россию от хаоса? Правильно, ничего! Думаю, что дальше будет только хуже. С каждым новым выполненным заданием сердце Сергей Сергеевича ожесточается, он все больше чувствует себя вершителем судеб миллионов людей, и все меньше обращает внимания на судьбы отдельных людей. Великий Артанский князь в нем все больше и больше побеждает капитана Серегина, каким я встретила его на берегу горячей реки в мире Подвалов Мироздания. Наверное, так человек и становится богом, напролом идущим к поставленной цели. Но Серегина мне не изменить, его энергооболочка ни за что не пропустит меня внутрь. А даже если и пропустит, что я там буду делать? Ведь Эго Серегина очень плотное, сильное, целеустремленное и самоуверенное. Единственное, что я смогу от него получить в таком случае – это откровенный разговор о смысле жизни, как ее видит этот человек.

– Что ж, Птица, – «услышала» я телепатический «голос» Серегина, – заходи, поговорим. Но сейчас дело, а все остальное потом.

– Ладно, Сергей Сергеевич, – подумала я в ответ, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы поправить то, что другие люди испортили, пустив дела с воспитанием этого ребенка на самотек. А сейчас дайте мне, пожалуйста, полной тишины. Мне требуется сосредоточиться.

В средоточие Петра, от страха находившегося в полубессознательном состоянии, я вошла легко и просто. Сказать честно – то, что я там увидела, оказалось для меня полной неожиданностью. Эго Петра имело вид грязного косматого животного и обитало в некоем подобии звериной берлоги или норы. Увидев меня, это существо выгнуло спину, щелкнуло зубами и злобно зарычало и завыло.

– У-у-у-ходии, пока цела! – зашипело одичавшее Эго, – а то налечу, растопчу, на клочки разорву!

От такого неласкового приема я даже опешила, а потом вдруг подумала, что, если бы эта тварь имела силы налететь, растоптать и на клочки разорвать, она ни за что не стала бы меня пугать. К тому же ведь я не одна, рядом со мной вся наша магическая пятерка. Если они смогли выдернуть меня из того ужасного мира, из которого к нам пришла Руби, то с этой тварью они справятся наверняка. Мы же все-таки все вместе, как мушкетеры – один за всех и все за одного.

Едва я подумала эту мысль, как увидела, что на полшага позади меня оказались: по правую руку – капитан Серегин со своим обнаженным мечом, сияющее острие которого направлено в морду зверю, по левую руку – отец Александр с крестом в руках, нараспев читающий молитвы. А позади этих двоих единой группой в плотном строю стояли и все остальные: Ника-Кобра, Анастасия, Елизавета Дмитриевна, Зул, Лилия, Димка-Колдун, Ув, Яна и прочие мои гаврики, включая неугомонную и шкодную Асаль.

– Сергей Сергеевич, – медовым голоском произнесла Асаль, – а давайте снимем с этого зверька шкурку. Лучше всего заживо. Из нее получится такой замечательный коврик…

– Иш-шь чего удумала, злючка малолетняя! – ощерившись, прошипела в ответ тварь, – шкуру с меня снимать! А если я не дамся?!

– Дашься, куда ты денешься! – усмехнулась Асаль. – Меня папаня всему научил – и как шкуру с таких, как ты, снимать, и как ее сухой травой набивать, чтобы получилось хорошенькое чучело.

– У-у-у-у! – завыла тварь, – опять маленьких обижают!

– Асаль, – строго сказала я, – если снять с этого зверька шкурку, то тот, кого называют императором Петром, превратится даже не в животное, а в обыкновенное растение, и, следовательно, не сможет оставить после себя потомка мужеска пола, который возродит прямую линию Романовых. И вообще, ты слышала, что сказал Сергей Сергеевич? Петр Второй нужен нам вменяемым и адекватным, а для этого необходимо, чтобы зверушка, которая сидит перед нами, превратилась в человека.