Элис Атлед - До самого дна [СИ]

— Что произошло?

— Просто обойдем их. Только руку не отпускай, а то тоже застынешь, я думаю.

Мы подошли к Марии, которая зажмурилась от боли, держась за поврежденную руку. Я присела на корточки и уж было хотела дотронуться до ее плеча, как она открыла глаза. Двое боевых магов тоже сдвинулись с места. Ханс развернулся и выставил защитное поле вокруг нас.

— Нападать не пробуй, не прокатит, — заверила я Марию. — Пойдешь с нами?

— У меня не такой широкий диапазон вариантов.

— Ну, ты можешь остаться здесь. И тогда они тебя убьют. А теперь ответь «да» или «нет». Пойдешь с нами?

— Да.

— Отлично, — я помогла ей подняться на ноги. — Ханс, она наша.

— Это, конечно, хорошо, но нам не дадут уйти так просто.

К двоим боевым магам прибавилось народа. Теперь их было не меньше дюжины.

Что-то сверкнуло в десятке метров от нас и упало на землю. Присмотревшись, я разглядела в этом «чем-то» нож. «Он просто упал с неба и воткнулся в землю, — пронеслось в голове, — разве не чудесно?» Вдруг мои ноги подкосились, я потеряла равновесие. На мгновение мне показалось, что началось землетрясение. Сердце начало колотиться так, будто качало не мою кровь, а воду по трубам всей страны. Когда вся эта тряска прекратилась, я подняла голову и увидела, как с неба идет дождь из ножей. Они врезались в плоть магов, отлетали в стороны от их защитных заклинаний, падали на асфальт, втыкались в него или ломались о твердую поверхность, отскакивали от поля Ханса. Немец помог мне подняться. «Разве не чудесно?» — повторил голос в голове. Да. Неплохо.

— Ханс, возьми ее за руку.

Когда он выполнил просьбу, я тоже взяла его за руку, подкинула монетку достоинством в пять рублей и поймала ее. Так мы вновь оказались в Подполе.

Выкинуло нас на главную площадь. Причем, выкинуло в прямом смысле — нас буквально раскидало в разные стороны. И если Ханс удержался на ногах, я еле поднялась, а Мария и вовсе не смогла встать самостоятельно.

— Ей нужно в медпункт…

Немец не отвечая поднял женщину на руки, и мы побежали в сторону отделения лазарета. Уже на месте я держала дверь, пока друг мой заносил Марию, которой стало еще хуже, и она потеряла сознание.

— Эй! — закричала я на все отделение. — Кто дежурит?!

Из-за угла высунулась невысокая девушка с коротким каре черных волос.

— Алиса?

— Как хорошо, что это ты. Нам помощь нужна. И побыстрее.

Она подбежала к Марии, которая уже лежала на больничной койке, и притронулась ко лбу.

— У нее был такой масштабный расход энергии… Полнедели на восстановление одних сил уйдет. Еще и перелом. Я, конечно, боль убрала на время, но все равно. Кто это? И что с ней произошло?

— О, это Марья Моревская. Да-да, та самая. И если с самого начала, то я случайно сломала ей руку, когда она пыталась меня убить. А потом ее пытались убить ее друзья, и мы ее сюда притащили. В общем, теперь она будет жить в моей комнате. Я все равно ей не пользуюсь.

— Не в комнате, а в лазарете. Не выйдет отсюда, пока не вылечится. И… Ой… Здравствуйте… — весь пыл Валерии угас, когда она увидела Ханса. Человеку уже четверть века, а она противоположного пола как огня боится.

— Лер, это Ханс. Его можно не бояться, он только с виду такой страшный и с зачесом. Внутри он добрый и лохматый. Ханс, это Валерия. Первоклассный хиллер, хоть и скромный.

— Привет.

— П-приятно познакомиться.

— Ты не знаешь, Бэзил у себя?

— Понятия не имею.

— Это что, нам своим ходом возвращаться придется что ли… Ладно, ничего. Пойдем, друг мой. Лера, ты знаешь, что делать. А мы ушли, пока.

— Да… До встречи…

Дверь лазарета бесшумно закрылась за нашими спинами. Я посмотрела на часы, и увиденное меня совсем не порадовало.

— Без десяти пять?! — не сдержалась я. — Я просплю весь день.

— Я не буду будить.

— Спасибо. Ханс, ты такой хороший. Ты не храпишь, не будишь меня громким топотом, не пыхтишь как паровоз, когда не можешь найти второй носок… Ты не теряешь второй носок, в конце концов! Иногда мне кажется, что ты плод моего больного воображения, который я создала от безысходности и невозможности смириться с тем, что подруга детства хочет меня убить. Извини, наболело. Долгое время жила в одной комнате с родителями. Все детство, фактически. Мой отец — это нечто, конечно. Он храпит с громкостью шестьдесят акустических децибел. Честно говоря, ты лучший, с кем мне приходилось спать. В одной комнате, в смысле. Хотя мы же и в одной кровати спали… Так, все, мне лучше помолчать.

— О, что я слышу. Ты решила замолчать? Нет, продолжай, теперь мне интересно. Чем я еще успел отличиться?

— Ты не тупишь и знаешь свое дело. И это я не только про убийство людей, хотя не без этого. Ты надежен, инициативен… Была бы я твоим боссом, ты бы уже был повышен. Так, подожди… Я сейчас подумала… Удивительно, да? Так вот, я подумала. Нас что, выкинет там же, где и в прошлый раз?

— Скорее всего. Да там немного. Километра четыре. Может, чуть больше.

— Это мы что, в шесть придем? Я быстро идти не смогу. Я не уверена, что вообще столько пройду.

— Вас подбросить? — раздалось сверху.

Мы подняли головы и увидели нагло улыбающегося Бэзила, облокотившегося на поручень.

— Бэзил, мать твою, Браун! Собственной персоной, в Подполе, кто бы мог подумать!

— Ну ладно, ладно, — он переместился к нам, на площадь. — Я решил все же заняться делами Подпола.

— О, что тебя сподвигло?

— Так вам помочь или нет?

— Да. В Новосибирск. К нашей гостинице. Точнее, к гостинице, в которой мы остановились. В общем, я просто сконцентрируюсь на этом месте, идет?

— Меньше слов, больше дела! — крикнул он, влезая между нами и хватая нас двоих за плечи, чтобы при переносе нас не раскидало в разные стороны.

Вскоре нашему взору предстала комната в отеле, в которой совсем недавно я преспокойненько видела сны. С Бэзилом мы благополучно попрощались, тот удалился, и я снова рухнула на кровать. Кстати, Хайд ведь хотел что-то спросить. «Да, — вмешался его голос, — только попросить, а не спросить. Нужно было, чтобы ты позвала меня, пока находишься в сознании. Своего рода активация», — произнес он тоном знающего человека. Ясно. «Включи телевизор», — потребовал он.

Я поднялась и ткнула кнопку на старом ящике. Тот с неприятным писком стал медленно проявлять на экране меняющиеся изображения.

— Выпуск новостей, — пробубнила я в пустоту.

«Так или иначе, — вещала молодая женщина в строгом костюме, — инцидент с исчезновением трех подростков до сих пор является для всех загадкой. Итак, к другим новостям. Мужчина в возрасте сорока трех лет забил насмерть жену и маленькую шестилетнюю дочь, так как, цитирую: „заподозрил наличие в них темного дара и таким образом пытался его из них изгнать“. Из семейного архива и личного дела были изъяты некоторые фотографии,» — на экране показывали фотографии из фотоальбома семьи. На них еще молодой мужчина целует свою такую же молодую жену, они счастливы, улыбаются в камеру. Фон стандартный — старая «родительская» мебель, поцарапанное и слегка треснувшее зеркало, ковер на стене. Классика. На следующей была их дочка, видимо, на детской площадке рядом с их домом. А потом пошли те фотографии, где на полу лежат их окровавленные тела. Думаю, девочка умерла со второго, а то и с первого удара головой об угол стола. Судя по подтекам на стене, по их количеству и высоте расположения, женщину он упорно бил головой об стену.