Элис Атлед - До самого дна [СИ]

Но, вопреки моей догадке, змея просто свернулась в кольцо и застыла в таком положении, немного напоминая крупную цепь. Металл стал медленно нагреваться от моего собственного тепла.

Остаток дня и вечер я проспала, периодически просыпаясь от того, что ко мне заглядывала Валерия. О том, что это были именно остаток дня и вечер, я узнавала от нее. Никто кроме ко мне не заходил, и новых порезов я больше не замечала, поэтому сон был более ли менее спокойным. Вечером же мое состояние ухудшилось: появились жар и дрожь. Во снах мне приходили странные образы, не похожие ни на людей, ни на что-либо, что я могла видеть прежде. Они говорили мне что-то, какие-то слова, а может и не слова, а просто бессмысленный набор звуков. Сказать наверняка я не могла, ибо осмысливать даже самые простые вещи в такой момент — непосильная для меня работа. Иногда мне казалось, что они напоминают мне знакомых и друзей, но позже я понимала, что эти друзья и знакомые давно мертвы. Потом наваждение проходило, и я просыпалась. Так происходило еще несколько раз. Валерию это сильно тревожило, и она попросила посидеть со мной Марию, которой, как она считала, давно пора было отдохнуть. Когда Мария вошла в комнату, я спала, а потому была приятно удивлена обнаружить ее рядом по пробуждении.

— Мне так и не объяснили, что с тобой случилось. Зато уже раз пять сказали, чтобы я никому не рассказывала, что ты здесь.

— Это долгая история.

— У нас полно времени, — она присела на соседнюю койку и закинула ногу на ногу. — Сколько ты здесь валяешься?

— Ну… Чуть больше суток, наверное. Без понятия. Мои часы остановились. Я даже не уверена в том, что сейчас действительно вечер.

Мария взглянула на свои часы.

— Сейчас половина восьмого. Так, я слушаю.

— Ну, я сама мало что поняла, мне просто выстрелили в голову, и это все, что я помню. Лера сказала, что пуля была проклята.

— А кто стрелял?

— Охотники.

— Охотники на ведьм? МСЛ?

— Да… Да.

— Чем ты им не понравилась, что они выстрелили тебе в голову?

— Кроме того, что я числюсь в реестре? В особом реестре. Среди опасных парней.

— И они знают тебя в лицо? — недоверчиво спросила она.

— Да. Ты недооцениваешь мою опасность…

— Знаешь, пользуясь своим даром, ты была более убедительна. В какой-то момент я была действительно готова уйти в Подпол.

— Хм. Ну, я хотя бы была. Многие люди так и никогда не были и не будут убедительными. Ни разу. За всю свою долгую человеческую жизнь.

— Стрелки не переводи. Кто на самом деле стрелял? И где в это время был длинный?

— Тебя кажется за мной присмотреть оставили, а не допрашивать…

— Алиса, это важно. Кто это был? Если этот человек появится здесь, я хочу знать заранее, что он опасен.

— Он не придет.

— Это был Ханс?

Сердце на мгновение перестало биться в груди. Она не может этого знать наверняка. Не может. Ее там не было.

Видимо, она что-то поняла по моему взгляду, так как следующее, что она сказала, было: «Я знала».

— Он такой же, как Варвара, Алиса, разве ты этого не увидела?

— Нет. Они совершенно разные. Поверь мне.

— Да от них обоих магами и не пахнет, но ты где-нибудь еще видела силу, подобную силе Варвары?.. И ты должна знать, какая сила у него. Наверняка не меньше. Все-таки, хочу напомнить, именно он ее и убил. Послушай, я тоже сначала отрицала, что Варвара может быть не такой, какой мы все ее видели. И не хотела верить, несмотря на все ее странности. Она была сумасшедшей, Алиса. Агрессивной и опасной.

— Конечно, у нее же была чертова интеграция чужого сознания.

— С чего ты взяла, что у Ханса ее не было?

— Не было.

— Или ты не хотела этого замечать? Неужели не было ни одного случая, где он вел себя странно? Не так как обычно? Или, может, его отношение к тебе или к чему-либо неожиданно менялось?

Я почувствовала, как кровь прилила к голове. Мне и до этого было трудно соображать, но сейчас все стало еще хуже. Кажется, мозг хотел выдать мне что-то такое, на что я действительно не обращала внимания все это время, но я отчаянно этому сопротивлялась.

— Я не считаю, что ты можешь об этом говорить мне, — наконец выдала я. — Тебе лучше уйти. Можешь оставить ящик с бинтами у моей кровати, я сама могу перевязать себе руки.

— Ну раз так, то я действительно пойду, — она достала из шкафчика нужный ящик и поставила под мою койку. — Извини, если нагрубила. Просто чем быстрее ты осознаешь, кто он на самом деле, тем лучше не только для тебя, но и для всех нас. Подумай об этом. Теперь у тебя более чем достаточно времени для этого.

Она отошла от моей кровати, и тут я краем глаза заметила человеческую фигуру в углу помещения. Она тут же двинулась на меня, и я узнала в этой фигуре Варвару. Она выглядела прямо как в моем сне, когда приказала убить Марию. Даже платье на ней осталось неизменным.

— Черт возьми, — вырвалось у меня, — этого просто не может быть…

— Что? — обернулась Мария, уже подходившая к двери.

— Ты… Ты же умерла! Он убил тебя!..

— Да разве таким, как мы, это может помешать? — усмехнулась она, подойдя вплотную и наклонившись.

Я не смогла ей ничем ответить, лишь попыталась закричать, но вместо этого лишь сдавленно пискнула. Теперь ко мне подбежала и Мария.

— Убери ее!..

— Кого убрать? — она явно ничего не понимала.

— Варвару! Пусть она уйдет!!!

— Черт… Подожди, я приведу кого-нибудь!.. — она быстро скрылась за дверью, оставив меня наедине с этим монстром из прошлого.

— Ты не скучала по мне? Мы столько времени не виделись…

— Уходи! Прочь! — мой и без того хриплый голос ослаб, из-за чего из слов пропала половина звуков.

В следующее мгновение пространство вокруг меня начало деформироваться и темнеть, и я отключилась.

— Галлюцинации больше не появлялись?

— Нет, — соврала я.

— Хм. Ладно. Скажи, если снова появятся.

— Хорошо. Я могу идти?

Валерия опустила взгляд в пол, размышляя, могу я идти или нет, и считается ли то, как я обычно передвигаюсь, хождением.

— Да, думаю можешь. Если почувствуешь себя хуже — обязательно приходи сюда.

— Да. Я приду.

Толку от них, от целителей этих… То есть в случае ранения толк есть, но мои раны ни одна магия не возьмет. Я поднялась со стула, вышла из лазарета и направилась к душевым. Голову я не мыла уже дня три, что для меня является колоссально длинным сроком. Тут уже не только корни жирно поблескивали, и мне даже не хотелось в таком состоянии прикасаться к собственной голове. Правда, по лестницам было еще невероятно трудно ходить, однако если постараться переключить свое внимание и мысли на совершенно другой объект, то от боли вполне возможно избавиться. Правда потом, когда ты возвращаешься в реальность, все равно ее чувствуешь. Это заставляет меня ощущать себя живой.