Безбашенный - Цивилизация [с иллюстациями]

- Не только застали, почтеннейший, - ухмыльнулся я.

- Да, Арунтий рассказывал мне о вашем участии, но просил помалкивать о нём. Ну, раз знаете - можете и сами себе представить, что творилось в Городе тогда. Почти то же самое, но только тогда всё это было ещё хуже. Вот за ЭТО, а вовсе не за Первую войну, мой отец и ненавидел Рим...

Юлька рассказывала нам в своё время о тонкостях римского государственного устройства. С одной стороны, Собрание граждан редко решает вопросы, не обсуждённые до того в сенате, а чаще всего голосует по предложенным ему сенатом готовым решениям, но с другой - высшим органом власти является всё-же Собрание, и его воля выше любых прежних законов и постановлений. А любой популист - тот же плебейский трибун хотя бы, которых в Риме десять штук - может созвать Собрание и по собственной инициативе, и что бы оно ни решило - сенат уже бессилен что-то изменить по сути, а может разве что только корявые формулировки причесать, да обоснуй поблаговиднее для них подобрать. Ну, если о готовящейся выходке популиста известно заранее, то можно ещё успеть с теми же плебейскими трибунами на эту тему переговорить и убедить хотя бы одного из десятка блокировать нежелательное предложение своим трибунским вето, не допустив его таким образом до голосования, и как раз этот приём сенат применит в гракховщину с помощью Октавия, коллеги Гракха по трибунской должности. Но это только если заранее известно, и есть время подготовиться, обсудить и обо всём со "своим" трибуном договориться, а вот если демарш лихого популиста происходит внезапно - ага, сюрприз - тут уже позно пить "боржоми". И скорее всего, именно это как раз и произошло в той неприглядной истории с римской аннексией Сардинии и Корсики. Вряд ли на это пошёл бы римский сенат с его традиционным пунктиком о скрупулёзном соблюдении всех заключённых договоров, но если решение приняло Собрание - что оставалось делать сенату кроме хорошей мины при плохой игре? Думаю, что и Циклоп это понимает, просто не гребёт это его, а история ведь и в натуре некрасивая. И уж конечно, не стал я напоминать ему и о его собственной роли в установлении подобных же порядков в Карфагене, которые ещё аукнутся Городу боком через сорок... нет, отставить сорок - уже через тридцать лет. Млять, а ведь если я сумею не облажаться где-нибудь с летальным исходом, и если здоровье меня не подведёт, так имею ведь вполне реальные шансы и дожить...

- А чему, кстати, эта ваша гречанка уже третий день учит моих домашних? - заинтересовался наконец-то Ганнибал.

- Плаванию под водой, почтеннейший. Разве это не полезно для здоровья?

- Ну, с этим не поспоришь, но уж очень серьёзно она их обучает.

- ТВОЯ семья не должна выглядеть бледно на фоне прочих, да и всякое может ведь пригодиться в жизни...

- Хотя слухи о моих богатствах и преувеличены, я всё-таки не настолько беден, чтобы моей семье когда-нибудь пригодилось ремесло ловцов губок. Ты ведь наслышан о моей хитрости на Крите?

- Это когда ты сдал на хранение в храм Гортины свинцовые слитки, прикрытые монетами только сверху, а всё остальное тайком спрятал в нескольких полых бронзовых статуях богов, которые выставил открыто в саду?

- На самом деле золото и серебро были только в одной из них, а в остальных - тоже свинец. Я ведь немало и поиздержался во время бегства из Сирии, а большую часть своего добра я заблаговременно обратил в драгоценные каменья, которые гораздо дороже и компактнее золота, и их я, конечно, прятал в самом доме, чтобы всегда были на всякий случай под рукой. Опаснее всего было, когда в гавань Гортины зашёл римский флот - они добивались освобождения своих соплеменников, пленённых на войне и находившихся в рабстве у критян. Но, хвала богам, та самая алчность критян, которой я и опасался, спасла меня. Римляне ведь не давали за своих освобождаемых соплеменников никакого выкупа и так рассердили этим гортинцев, что те в отместку за это скрыли от них моё присутствие. Гортинцы ведь были уверены, что все мои богатства - уже и так в их храме, а молва ещё и многократно преувеличила их размер, и возвращать их мне они, конечно, не собирались, а какую награду дало бы за мою голову командование римской эскадры, если бы даже дало её вообще? А ведь прознай римляне о моих сокровищах в гортинском храме - наверняка потребовали бы немалую их долю, если не вообще всё. В кои-то веки я благодарен этим прохвостам за их знаменитую критскую алчность! - Одноглазый расхохотался, вспоминая малозначимые для меня, но явно примечательные для него самого подробности...

- Так, а что они там так подолгу ныряют? Это не опасно?

- Нет, Хития - опытная пловчиха и не даст случиться беде. А где не справится она сама - помогут другие наши пловцы.

- Вот эти ловцы морских губок, которые работают не слишком усердно? В мои годы, да ещё и с моим единственным глазом, не очень-то видно, что они там делают...

- Взгляни вот в это, - я кивнул охране, бойцы загородили нас от топтунов царя и просто зевак своими плащами, дабы не увидели протянутой Одноглазому трубы.

- Да, в эту вещь видно гораздо лучше. Так, так! Гм... Что-то мне кажется, что мой сын больше разглядывает тело вашей гречанки, чем слушает её наставления...

- Ну разумеется же, так оно и есть, почтеннейший! - хохотнул я, - Да и разве не странно было бы иначе при таких-то её формах?

- Тогда зачем это мальчишке? С четырнадцати лет я позволю, пожалуй, и ему присутствовать на пирах с танцами гетер, в шестнадцать куплю ему красивую наложницу, но сейчас ему лишь неполные двенадцать!

- Моему старшему столько же, но подобные зрелища ничем не вредят ему.

- Ну, твой сын - это твой сын, и тебе как отцу виднее. Но всё-таки...

- Не думаю, чтобы и у твоего не было случаев попялиться на молодых рабынь, когда те переодеваются или купаются.

- Этого и я не упускал в его годы, но одно дело подглядывать тайком и издали, и совсем другое - пялиться открыто, да ещё и на ТАКУЮ красотку!

- Если для того, чтобы поразглядывать её под водой подольше и ВСЮ, твой сын удвоит усердие - тем лучше будет для его обучения.

- Скажи лучше - утроит, так будет вернее! - Ганнибал рассмеялся, возвращая мне трубу, - Полезный инструмент, особенно на войне. Почему я о нём ничего не знаю?

- Он изобретён недавно и мало кому известен. Мы стараемся, чтобы так было и впредь. Тебе же не нужно объяснять, почтеннейший, какие преимущества он даёт?

- Мне - не нужно. И ты ведь не просто так показал его мне? Это - намёк на то, что если я приму ваше предложение, то увижу немало и других интересных новшеств?