Безбашенный - Друзья и союзники Рима [с иллюстациями]

А со стороны ворот усиливается гвалт, из которого вскоре выделяется отчётливый торжествующий рёв вступивших наконец в город римских легионеров. Кто-то там ещё продолжает героически сопротивляться, но по большому счёту - Толетум пал. Уже бегут по всем улочкам беглецы из мирняка, кто посообразительнее - где-то в противоположном конце города, видимо, есть какая-то лазейка, которой они надеются воспользоваться. Млять, раньше надо было соображать, догадливые вы наши! Весь город обложен, и хрен кто теперь вот так вот поодиночке из него улизнёт. Вот с боем прорваться - на это шансы были, пока оставались ещё бойцы, а голому мирняку даже приличной толпой ловить уже нечего. Наши солдаты выхватывают из бегущих верениц тех, кто приглянётся, но основная масса достанется, конечно, римлянам. Им вообще львиная доля и самая ценная часть добычи достанется, включая все драгметаллы из дворца местного царька. Да и хрен с ними, пусть берут. Говорил, говорю и буду говорить, что по нашей жизни драгметаллы выгоднее зарабатывать, чем добывать. Мы же берём самое ценное из того, что нам позволят прихомячить, но это уж - наше по праву.

- Этих - в наше расположение! - я указал центуриону на горе-амазонок, к которым добавился и свежий улов посимпатичнее и поздоровее. Нехрен их римлянам отдавать. Бабы есть бабы, и слёзно-сопливый финал их выступления был неизбежен, но эти - хотя бы попытались за себя постоять, и уже за это по справедливости честь им и хвала. От таких и дети пойдут такие же, и если воспитать их правильно, да подучить уму-разуму и ещё кое-чему - пополнение выйдет неплохое, и у нас таким пополнением уж всяко получше римлян распорядиться сумеют.

- Так, господа! Глушаки свинтили и в карман кобуры! Гайки - достали и навинтили! Пушки - в кобуру и под плащ! - судя по сгустившимся вереницам беглецов и по приближающейся мерной поступи, на подходе наши римские друзья с их не в меру зыркучими и завидючими глазами. Я ведь уже говорил, кажется, что таких друзей - за хрен, да в музей?

- Нет, ну прямо как малые дети, млять! - заценил Серёга героические военные приготовления противника.

- Несерьёзно как-то, - согласился Васькин, - Если только тут нет подвоха...

- Да, я бы понял ещё, если бы они нас таким манером заманивали в засаду, - кивнул Володя, - Но хрен там! Наши разъезды перешерстили всё вокруг - нет больше поблизости никакого веттонского войска, да и заныкаться ему тут особо негде...

- Ты хочешь сказать, что перед нами ВСЕ их силы? - прихренел я, - И на что ж они тогда рассчитывают? Может, они просто не поняли наших парламентёров и ждут тех, кто растолкует им условия их сдачи понятнее? Подождём немного - как-то совестно даже с ними расправляться, не дав им шанса одуматься и избежать расправы, - я махнул рукой Бенату, чтоб проехался к Сапронию и прояснил обстановку.

Но вообще - молодцы, грамотно демонстрируют свою готовность сражаться до последнего. При других обстоятельствах могли бы за счёт этого выторговать себе условия помягче. Вся беда в том, что смягчать условия - для них - и так уже некуда. Конечно, они уже знают наше общее требование ко всем сдающимся веттонским деревням - о выдаче нам всех зачинщиков и участников набегов на нашу территорию, и не только их самих, но и с семьями. В этом мы не уступим - надо раз и навсегда отучить местных хулиганов даже думать о подобных выходках. Кто не был убит или не попал в плен и рабство в самом набеге - пускай и смылся, но один хрен не спасся от заслуженного наказания. Вот оно, пришло за ним следом и нарисовалось - хрен сотрёшь. И если вся община вступится за своих хулиганов - всю на ноль и помножим вместе с ними. Это - помимо довершения общего разгрома и ослабления недавнего противника - ещё одна цель сделанного нами крюка на обратном пути из-под взятого и разграбленного карпетанского Толетума. Там мы римлянам помогали, заслуживая своё право в будущем вот на эти веттонские земли, а здесь, как раз на них - заранее приучаем веттонов к чёткому пониманию, что дисциплину баловать и порядок хулиганить с нами не рекомендуется, потому как чревато боком. Но успевших уже заслужить наказание хулиганов в каждой общине не так уж и много, так что выбор - страдать им всем или только немногим нашкодившим - за ними...

Вернувшийся Бенат так и не успел толком ничего доложить, как подъехал и сам Сапроний со своей свитой.

- Они всё поняли правильно и знают наши условия, - развеял наши сомнения военачальник, - Их вождь и ещё несколько человек хорошо понимают по-турдетански. Они решили драться? Хорошо, пусть будет так - сейчас подойдёт и наша пехота...

В принципе мы смяли бы эту нестройную толпу и одной только кавалерией, но это лишние потери. Нахрена, спрашивается, когда есть лучники и пращники, которые могут хорошенько проредить их ещё до рукопашки? Это героическое веттонское дурачьё само облегчает нам задачу, выйдя в чистое поле под удар наших линейных пехотных центурий и кавалерии. Ныкалось бы за частоколом своей деревни вместе со своим мирняком - пришлось бы с ними повозиться, да и потери в уличных боях были бы куда больше, а так - есть даже шансы вообще всех их в поле положить. Оглядев деревню в трубу, я только хмыкнул - частокол жиденький, даже легионеры плотным строем щитами его опрокинуть в состоянии. За ним, правда, лучники видны, да и мужики с копьями среди мирняка мелькают, но один хрен несерьёзно это. И фортификацию могли бы потолковее наладить, и сами на стенах наш натиск встретить - уж всяко ловчее вышло бы, чем вот так. Или они ни на что уже и не надеются, а просто хотят пасть с честью? Ну-ну!

Мы с нашей конницей разъехались на фланги, тяжёлая пехота выстроилась по фронту, в интервалы выдвинулись вперёд стрелки - тактика давно отработана до мелочей. Балеарцы всыпали свинцом, лучники - стрелами. По такой толпе можно было спокойно бить навесом, не приближаясь на прицельный выстрел. Оттуда попытались изобразить что-то в ответ, но куда деревянному луку против рогового, а гальке - против свинцового "жёлудя"? Несколько человек нам только слегка подранили, из которых половина в строю осталась и обстрел продолжила, а с той стороны полегло немало. Там занервничали, заметались, и мы уж начали опасаться, не побегут ли они в свою деревню прямо сейчас. Этого не хотелось бы - конницей тогда перехватывать их придётся, подставляясь под обстрел лучниками из деревни. Но веттонов обуяла гордыня, и они решились атаковать. Храбрые ребята, за это честь и хвала, но нам именно это от них и требовалось. Стрелки дали последний залп и отошли через интервалы, строй тяжёлой пехоты сомкнулся, толпу встретили градом дротиков и приняли на стену щитов и щетину копий, а наши кавалерийские отряды тут же ударили по флангам, смяли их и вышли в тыл, замыкая "котёл". Попались, голубчики! Задние, конечно, въехав в расклад, попытались было развернуться и ретироваться, но поздно - сразу это надо было делать и всем вместе. С полтора где-то десятка только и проскочило конных, да и из них троих лучники уложили, а пеших беглецов мы вырубили всех. Окружённые рубились яростно, но что они могли поделать против строя легионеров с фронта и конницы с флангов и тыла? Разве только погибнуть с честью, что и сделало большинство. А когда кончились заражающие толпу своей яростью герои - уцелевшие, как и всегда в таких случаях, запоздало опомнились и начали бросать оружие. Этих повязали, добив только тяжелораненых, с которыми некому было возиться.