Александр Санфиров - Вторая жизнь (СИ)

В институт мы напишем официальное письмо с просьбой перенести сессию на начало мая. Думаю, с нашей просьбой там согласятся.

Так, что после майских праздников, едешь в Ленинград, сдавать экзамены. Ну, а здесь, в пединституте, мы все решим вообще без проблем.

В бар я пришел в полном раздрае и сразу сообщил новость Эльштейну. Тот не удивился и сообщил, что он тоже принял участие в этом решении, предложив Незванцеву мою кандидатуру.

-Сашок, я ведь не дурак, и давно заметил, что ты перерос должность бармена, - заявил он. - Думаю, что эта баржа для тебя послужит началом карьеры, в том, что справишься, у меня нет никаких сомнений.

-А чего сам не занял это место, -буркнул я.

-Не нужно мне это, - беззаботно махнул рукой Иосиф. - В скором времени я сменю место жительства.

Говоря эти слова, он подмигнул мне.

Куда он собирается, понять было нетрудно. Меня только удивила его откровенность. Он ведь тоже далеко не дурак и просто так откровенничать бы не стал.

-Значит органы в курсе, - так я понял его откровенность.

С родителями я такой сногсшибательной новостью не поделился, оставив это на май. И пока учился и работал, как будто ничего не случилось.

В начале мая мне позвонил Третьяков, он приехал на праздники и интересовался, чем я сегодня занят. Услышав, что ничем, предложил пройтись по лесу, до речки, посидеть на берегу и собрать березового сока.

Кинув в рюкзак маленький коловорот, кусок вара, полиэтиленовую трубку, банки с кружкой, я надел сапоги и знакомой тропинкой направился в сторону леса.

Пройдя с километр, я обнаружил Вовку, поджидающего меня сидя на пне. Ему до этого места идти было намного ближе.

Вскоре мы вышли на высокий косогор, под которым бурлила Неглинка. Спустившись вниз, мы начали обустраиваться на нашем заветном месте. Четыре года мы не приходили сюда. Пока я ходил, выбирал березы растущие на самом припеке и ставил банки под капающий сок, Вовка развел костер и на нем уже кипел заржавевший старый чайник, выкопанный из-под огромной раскидистой ели, где он пролежал без дела несколько лет.

-В ответ на мой вопросительный взгляд, Вовка заявил:

-Ничего чаю выпьем, потом сок. Вода дырочку найдет.

Пока пили чай с пряниками, разговор у нас заглох.

Солнце жарило не по-весеннему, помнилось, что этот год вообще будет силен на жару.

Закинув руки за голову, я лежал на траве глядел на легкие облака, лениво двигающиеся в ярко голубом небе. А мысли также лениво текли в голове.

-Ну, что Саня, прошло четыре года, как ты получил новую жизнь, а особых успехов не видать, -говорила одна половина моей сущности.

-Ну, как же нет успехов? - возмущалась вторая. - У тебя есть машина, дом в деревне, через месяц ты будет работать директором ресторана, а тебе только двадцать один год. Что ты будешь делать дальше, вот в чем вопрос?

-Эй Сашка, хорош балдеть! - привел меня в чувство голос Вовки, - Иди банки собирай, я же не знаю, куда ты их ставил.

Я тоскливо глядел на свинцовые волны Онеги, глядя из окна директорского кабинета ресторана "Волна". Небольшой буксир уверенно вел наш дебаркадер в сторону Заонежья. Обойдя с восточной стороны большой Клименецкий остров, мы резко повернули на запад в сторону Кижей. Мне предстояло провести на этом острове три месяца и в принципе, с самого начала была ясна подоплека моего назначения. Никому из сотрудников треста, особенно семейным женщинам не улыбалось жить все лето в изоляции от семьи. По-видимому, про меня вспомнили, когда не нашлось желающих принять эту должность.

После сдачи сессии, я принял дела и погрузился с головой в ресторанные проблемы. Незванцев слово сдержал, и мне здорово помогли с их решением, но вот персонал в ресторане подобрался бедовый. Тут была та же проблема, женщины не хотели надолго отрываться от семьи, а мужчин было у нас и так не хватало.

Вот и сейчас, глядя в окно, я размышлял, как командовать этим коллективом.

Особенно одной официанткой. Мне не повезло, с этой девицей я учился до пятого класса. Уже тогда Люда Сурина выделялась в классе своим нестандартным поведением. Короче, она была шалавой по жизни. В то же время она была неплохим работником, общительной и по трезвости даже вежливой. клиенты ей были довольны, особенно те, с кем она уходила после работы.

Конечно, ждать от нее какой-либо субординации не приходилось. Когда меня представляли коллективу ресторана, она радостно завопила:

-Девки! Это же Сашка Сапаров! Я с ним в школе училась, мы с ним на спор в третьем классе по три лимона съели. Я победила! Санька привет! Так ты у нас директором будешь? Ни фига себе!

Я тоже вспомнил тот случай, когда мы на спор съели по три лимона, и Людка тогда выиграла. Вообще, она была своеобразная девчонка еще с младших классов, недаром ее не хотели принимать в пионеры из-за плохого поведения. Сейчас же передо мной стояла настоящая, прости господи, при взгляде на которую ни одни мужик бы не ошибся в ее основной профессии.

Собравшись с духом, я улыбнулся и, поздоровавшись, выразил надежду, что сработаюсь с коллективом и вместе мы выполним установленные нам плановые показатели.

Сотрудники редкими хлопками встретили мое выступление. После чего я начал знакомится с теми, с кем придется прожить бок о бок почти три месяца.

Официант Сергей Сладковский, судя по лицу, тоже не чурался выпивки. В прошлом году его вышибли с медфака. Официально за академическую неуспеваемость, а неофициально за кражу промедола. Он настолько обнаглел, что унес из отделения целую коробку, сто ампул. Спасло его только то, что зав. отделением не захотел выносить сор из избы, и после возврата девяносто восьми ампул, замял это дело. Сейчас Дульцис, (таково было прозвище у него на медфаке по латыни отражающее суть фамилии) жил с Суриной и только из-за нее согласился три месяца провести на природе.

Повар Сашка Павлов, наоборот был полон энтузиазма, он был молод, всего на год старше меня, неженат и к тому же страстный рыбак, поэтому его так радовало возможность три месяца ловить рыбу и за это еще получать зарплату.

Кладовщик, Петр Иванович Зеленов, был вещью в себе, про него я так ничего и не узнал. Были только подозрения, что это он является главным стукачом в нашей теплой компании.

Духом, после знакомства с коллективом, я особо не упал, но и оптимизмом не страдал.

Поэтому с легким мандражированием ожидал прибытия к причалу острова Кижи.

Когда мы подошли к причалу, и прибежавший матрос накинул концы на кнехты, неожиданно в прореху, сквозь дождевые тучи, ярко засверкало солнце.

У меня от такого предзнаменования, даже повысилось настроение. Несмотря на то, что в приметы я никогда не верил.

За нашим прибытием наблюдали десятки страждущих лиц. Еще не был перекинут трап на причал, а оттуда уже доносились возбужденные возгласы, интересующихся, когда ресторан начнет работать.