Андрей Сиваков - Взвейтесь соколы орлами!

– Всеволод Фёдорович. Я думаю, что в том бою на Вашей стороне была богиня победы НИКА. Вы уж при случае выкатите капитану первого ранга Рожкову пару ящиков коньяка «Камю». Он этой НИКе верный поклонник и знает, как поступить с таким даром этой Богине.

– Да что там пару! Дюжину выкачу такому божеству– НИКА нас всех спасла!

И так война началась. Всем Командармам были отправлены телеграммы открытым текстом: – «Дарите женщинам мимозы!»

А Ламин с Колчаком получили на свои авианосцы радиограмму: «Над всей Японией безоблачное небо!»

Во всех газетах мира, как по команде, появились слова Николая Второго:

– «Российская Империя объявляет Японское, Жёлтое и Восточно-Китайское моря театром военных действий. Все корабли под любыми флагами будут считаться враждебными и пойдут на дно незамедлительно. Японские прибрежные воды в Тихом океане на расстоянии ста морских миль от берега, так же подпадают под действие этого объявления!»

Это был не ультиматум, не предупреждение и даже не угроза. Это было просто объявление на первой полосе, типа: – «Меняю тёщу с мезонином на двухмоторный самолёт!»

Но вот кто после такой объявы захочет сунуться в эти воды – вопрос.

Япония начала оккупацию Кореи. Им никто не мешал. Транспорты самураев перевозили войска, артиллерию, боеприпасы и всякую всячину на побережье Кореи. Император Мацухито был в восторге. Русская авиация, которой его так пугали, стояла на приколе. Лишь изредка над корейским полуостровом на большой высоте проплывали «Орланы». Так продолжалось чуть более месяца.

Войска скапливались из-за отсутствия дорог. Все склады в портах были забиты до отказа. Но вот наступил обычный День 8-е марта. Почему-то именно в этот день всем русским лётчикам захотелось преподнести подарки своим любимым женщинам в России. Но до родных и близких было далеко. Тогда пилоты взяли подарочки иного рода и преподнесли их японцам. Но не женщинам, а мужчинам. И не мимозы, а подобие шимозы. Наш-то динамит был понадёжнее. Сразу пять авиакорпусов поочерёдно сбрасывали свои подарочки на скопления войск и техники противника. Когда Волковцы и Фроловцы отбомбились, им на смену подоспели Маркеловцы. Так впервые мир узнал словосочетание – «ковровая бомбардировка». А вот Зубовцы в этом шоу не участвовали. Они методично бомбили все военные заводы на острове Хоккайдо. И весь этот праздник огня и металла продолжался неделю. Но если все пилоты делали по одному или по два вылета в день, то я умудрялся взлетать трижды. Пару вылетов на бомбёжку, а третий с торпедой на свободную охоту к Японскому побережью. И ни разу не слетал вхолостую. Самураи ещё не осознали, что корейская группировка обречена и продолжали слать туда транспорты с боеприпасами. И все они шли на дно.

Японскому императору поступали сообщения об ужасных потерях. Ещё ни один японский солдат не сделал ни единого выстрела из своего карабина, а стрелять уже было нечем. Все военные склады на севере страны горели.

В штабе Макарова мы просматривали свежие газеты. В разделе «Происшествия», была короткая замётка: – «Шеф-повар суши-бара То-Да-Сё, Ташиба Караоки сделал себе хачапури кухонным ножом!»

– Да не хачапури, а харакири! Грамотеи хреновы! – усмехнулся брат.

Позвонили из порта: – «На рейде Владивостока стоит гражданское судно сразу под двумя флагами – российским и американским, и просят шкипера для проводки в порт!»

– Это что ещё за Союз-Апполон? – удивился брат.

– А как судно называется? – спросил я в трубку.

– На борту написано SHMARA! – ответил дежурный.

– Срочно доставить им шкипера, а на причал оркестр! – приказал я. – Надо послать кого-нибудь в гостиницу забронировать десяток номеров и в кабак «Капитан Кук», – чтобы поляну накрыли часа через три. Раньше-то по минным полям они не причалят.

Как только «Шмара» пришвартовалась, и с неё подали трап, оркестр врезал старинный марш – «Тоска по Родине». Первым на берег сошел Леонид Иванович Гаранчук. За ним – Ирина со Славой. А замыкали процессию какой-то неизвестный господин и доктор Александр Рафаилович Плоткин.

Неизвестный первым подошел к нам, протянул руку и представился:

– Я Лондон! Джек Лондон! Не стрельяй, товаристч – я твоя друга!

Это было, несомненно, обращение к Комраду.

Уже сидя за столом в кабаке, они наперебой стали нам рассказывать о своём путешествии. Как только узнали, что Япония объявила войну России, они снарядили «Шмару», загрузились по полной вискарём и тронулись в путь.

На Гавайях прикупили по случаю дюжину пулемётов Максим. Ими бойко торговал американский интендант военной базы Пёрл-Харбор. По пути штормило не по-детски и их вынесло к северу от Сахалина. А там на перехват вышел крейсер «Паллада». Приказали следовать в порт Оха. Досмотровую команду с берега возглавлял майор Багдасаров. В судовых документах было черным по-русскому написано, что порт назначения Владивосток. Мы не подпадали под закон о незаконной помощи Японии. Но пулеметы у нас всё равно отобрали. А дюжину коробок виски мы сами отдали. Но был ещё здоровенный ящик с надписью – Личное имущество Великого князя Кирилла!

Это они вскрыть уже не посмели и отпустили нас с миром. Да ещё и письма просили передать.

– А что в ящике то? – поинтересовался брат.

– Когда вскроешь – увидишь. Это сюрприз!

Слава пожаловалась, что её бизнес прогорел. Хорошо ещё, что Леонид Иванович купил у неё салун, не торгуясь, и теперь там его резиденция в Сан-Франциско.

– Да как же ты могла прогореть, когда на Западе соотношение женщин и мужчин одна к десяти. Да твои девочки должны были идти нарасхват!

– Вот их всех и расхватали. Замуж. После мастер-класса Ваших казаков о них такие легенды начали слагать, что даже некоторые почтенные отцы семейств поразводились со своими старыми грымзами и женились на моих куклах-профессионалках. А почему я не вижу тут Юру Коновалова?

– Юрий совсем недавно излечился от тяжелой болезни и теперь сидит у себя в номере и никого не впускает. Говорят, собрался уйти в монастырь!

– В женский? – уточнила Слава: – Я должна его видеть! – и ушла.

А Леонид Иванович рассказывал нам, как в прошлом году на форт Золотой Гарант было совершено нападение. Более сотни бандитов, под предводительством главаря Гниды Синее Яйцо высадились на берег Нома. Ирина еле успела выпустить голубя с запиской – «Караул! Грабят!» – Тогда Слава отправила телеграмму Президенту – «Золотой запас страны в опасности!» – а сама выехала в Сиэтл. К её приезду там была уже получена телеграмма Президента: – «Спасти Форт Золотой Гарант любой ценой!» – но в Сиэтле не было военных кораблей и тогда Слава на свои деньги наняла несколько китобойных шхун с экипажами и отправилась на реку Ном. А там казаки держали оборону из последних сил. Но помощь подоспела вовремя. Слава сама повела китобоев в бой, а те так метко метали свои гарпуны, что многие бандиты после этого даже поменяли ориентацию. А капитаны тех шхун решили объединиться и теперь они именуют себя – Китобойная флотилия СЛАВА!