Computers - Как один день - 2. Я – Уоми

Кунья задумалась, а потом решительно сказала:

- Нет, это будет все равно, что убежать от опасности во время битвы! Мы не можем так поступить, особенно ты. Как бы сильно я не любила тебя, я не хочу, чтобы ты поступал, как трус. Лучше смерть!

- Спасибо тебе, Кунья, это я и хотел услышать. Мы останемся здесь и будем помогать нашим друзьям. Но ты заметила, что все несчастья собираются именно вокруг нас? Думаю, так будет и дальше. Нам будет нелегко!

- Уоми, любимый! Если ты будешь со мной, я ничего не испугаюсь, все выдержу! А после того, как я стану твоей женой, мне будет не страшно даже умереть, я же тебе говорила! И я уже умирала, и знаю, что это такое. Самое главное, чтобы любимый был рядом – тогда не страшно! А если мне придется умереть, чтобы ты остался жив, я сделаю это с радостью!

- Кунья, я могу сказать то же самое и о себе!

- Ну вот, о чем же еще спорить? Пойдем, поможем нашим друзьям в Ку-Пио-Су жить дальше, и будем жить сами. А на все остальное – воля Дабу!

- Да, Кунья! В том мире, из которого я пришел, говорят: «Делай, что должно, и будь, что будет!».

- Мудро сказано! Так мы и будем жить, любимый!

Мы встали, я протянул Кунье руку, и мы пошли обратно – жить…

* * *

По дороге я посоветовался с Куньей, как мне дальше действовать? Я могу, с помощью Дабу, сказал я, очень быстро построить всем в поселке по новой хижине. Но нужно ли это делать?

Кунья немного подумала, и сказала – нет:

- Ведь если люди получат все без труда, они захотят так жить и дальше. Надо просто позаботиться о том, чтобы никто не умер от холода и голода, а поселок они отстроят сами. Ты это можешь?

- Да, могу. Но после того, что ты сказала, я думаю, что людям не стоит давать сразу готовую еду и одежду, лучше я помогу мужчинам Ку-Пио-Су с удачной охотой. И позабочусь о больных и раненых, если они есть – чтобы никто не умер.

- Да, Уоми, я думаю, это будет правильно.

- А как быть с нашей свадьбой?

- Уоми, любимый, мы подождем, пока наладится жизнь в поселке! Нам очень трудно будет ждать, да, но так будет лучше.

- Любимая, ты права, конечно, подождем!

Когда мы вернулись к землянке Гунды, там уже кипела работа. Тэкту был с ними, и все дружно разбирали мусор и раскапывали остатки землянки, отбирая вещи, которые не так сильно пострадали от пожара.

Кунья тотчас присоединилась к ним, я а с жалостью посмотрел на нее, и подумал, что не удалось ей восстановить силы, «много есть и спать», как сказал я, когда мы вышли к людям после ее исцеления.

Тэкту подошел ко мне, и мы обнялись, а потом я послал его собирать стариков. Надо было как можно скорее обсудить положение и выбрать старшину охотников – нельзя людям оставаться без головы! Он убежал, а я присоединился к женщинам в расчистке остатков землянки.

* * *

Дед Аза сидел в сторонке и не мог помогать нам – у него много лет болели ноги, и он ходил с большим трудом, опираясь на палку. Подумав, я подошел к нему.

- Дедушка, давай-ка я тебя пока немного подлечу! Сейчас нам пригодится каждая пара рук.

- Уоми, сынок, разве это возможно? Какой от меня прок, я только обуза для всех вас!

Не отвечая, я всмотрелся в него, определяя дефекты и болезни его тела, и по ходу сразу исцеляя. Аза смотрел на меня с безграничным удивлением, которое росло по мере того, как я восстанавливал его тело. Не прошло и десяти минут, как я закончил свою работу и сказал:

- Ну, дедушка, вставай, и помогай нам – теперь ты можешь!

Аза осторожно, с опаской поднялся на ноги, сделал несколько шагов, и посмотрел на меня – в его глазах стояли слезы. Он подбежал ко мне – именно подбежал! – и, обняв, крепко прижал к груди – к его рукам вернулась былая сила, и немалая, я сразу это почувствовал.

- Уоми, Уоми! Я опять помолодел! Я снова мог бы ходить на охоту! Спасибо тебе, спасибо! – по его щекам текли слезы.

Мы подошли к остаткам хижины, Аза, как молодой, спрыгнул в яму и начал энергично расчищать ее от мусора. Женщины, раскрыв рты, смотрели на него. Встретившись глазами с Куньей, я ей подмигнул, и она поняла, в чем дело. Подозвав Наю и Гунду, она с ними пошепталась, и они продолжали работать, иногда только поглядывая на Азу.

Прибежал Тэкту – старики собрались возле хижины Пижму и ждут меня. С ними, как я и просил, пришли Сойон и Карась.

- Аза, - окликнул я. – Пойдем со мной. И ты, брат, тоже!

Аза одним прыжком выскочил из ямы, и снова обнял меня. Его проворство на фоне седой головы и длиной белой бороды выглядело ошеломляюще. Он хотел было упасть передо мной на колени, но я, конечно, вовремя его удержал, и сам ему поклонился:

- Аза, ты старший в поселке после Пижму, я хочу, чтобы ты стал главой охотников!

Аза с сомнением посмотрел на меня – он уже много лет не принимал участия в делах поселка, здоровье не позволяло.

- Уоми, смогу ли я?

- Теперь – сможешь! Тебя уважают, думаю, никто не будет против.

- Ладно, сынок, увидим…

Тэкту стоял рядом, открыв рот от удивления. Я засмеялся:

- Брат, закрой рот, ворона залетит!

Он потряс головой и пробормотал:

- Ну, ты даешь, брат! Такого я отродясь не видел!

Мы пошли к бывшей хижине Пижму, Тэкту все поглядывал на Азу и качал головой, не в силах поверить своим глазам. Подойдя, я увидел всех стариков поселка сидящими на земле у бывшей хижины Пижму – сама хижина, как и другие, сгорела.

Я подошел и низко поклонился всем. Аза прошел вперед и сел вместе со всеми. На него покосились, но еще не поняли, что с ним не так.

- Старики! Я, Уоми, сын Дабу, пришел поговорить с вами. Бывший наш старшина охотников, Пижму, привел в наш поселок суаминтов. Он был моим врагом, а предал нас всех. Из-за него погибло много людей, а Гунду, Наю и Кунью они похитили. Я нашел Пижму, освободил женщин и убил суаминтов. Пижму тоже больше нет, как и Курбу – так я решил, и так сделал – предателям у нас не место. Но поселку нельзя без головы. Старики, выберите нового старшину, который будет не убивать нас, а защищать. Нельзя долго ждать, нужно решать сейчас, у нас много дела! Я, Уоми, сын Дабу, сказал. – И я отошел в сторону, где сидели Карась, Сойон и Тэкту.

Я подсел к ним и тихонько спросил:

- Карась, сколько наших погибло?

Карась кратко и четко «доложил обстановку»: было убито десять охотников, оставшихся охранять поселок, пятнадцать человек ранено, из них пять – тяжело. Погибло около тридцати женщин и детей. Сгорели почти все меха и шкуры. Почти нет провизии. Сгорели все хижины, которые подожгли суамиты, кроме крайних трех, где собрали на эту ночь всех маленьких детей. Потери были велики – население поселка уменьшилось почти на треть.

Я покачал головой и прислушался к разговору стариков – привыкшие обсуждать все неспешно, они не торопились и степенно спорили, кто из них старше.

Я снова встал и прошел вперед.