Computers - Как один день - 2. Я – Уоми

И я рассказал все, с начала и до конца.

- Значит, ты, наконец, все же встретил свою, единственную? Теперь понимаешь, что это такое, да?

- Это – самое главное, что я нашел в том мире. Мы и сюда вместе прибыли, скоро уже обратно, домой. Теперь мой дом – там.

- И как же ее зовут? А то ты все – она, да она…

- Кунья. Но я недавно дал ей новое имя – Катя, и она согласилась.

- Катя – это хорошо, это по-нашему! Познакомишь? Пока вы здесь?

- Обязательно. Я для того и зашел к тебе, чтобы напроситься в гости.

- Приходите вечером, когда Нина будет. Она тебя тоже часто вспоминала, как ты тогда пришел с Лениным вместе. А когда история СССР изменилась, сразу догадалась, что это твоя работа.

- Ладно, придем сегодня же, на закате.

- Ждем, только непременно с Катюшей вместе! Уху сварю…

- А ты много нарисовал за это время? Покажешь?

- Пойдем!

И мы пошли в мастерскую. Я сразу заметил новые картины. Теперь это были совсем другие темы. Не война, а мирные люди, уверенные, красивые. Новые города, взметающиеся ввысь. Мужчины и женщины, идущие рука об руку. И – космос. Марс, Титан, Альфа Эридана.

- Конечно, это я не с натуры рисовал. Интернет, видео. А может, и правда, стоит попроситься в творческую командировку туда, в новую историю, посмотреть? Надо подумать.

* * *

Вернувшись домой, я застал Кунью, как всегда, за чтением. Она тотчас вскочила и бросилась мне на шею.

- Ну что ты, Катюша? – спросил я, обнимая ее.

- Соскучилась! Ну как, был у своего друга?

- Да. Вечером идем к нему в гости, его жена тоже будет дома, думаю, вы подружитесь.

- Ладно, тогда я еще немного почитаю, ты не против, милый?

- Не против. А что читаешь? – я заглянул в книгу. – О, Жюль Верн, «Пятнадцатилетний капитан»! – Кунья читала книги, которые я ей предлагал – Жюля Верна, Александра Грина, и ей они нравились, вкусы у нас совпадали. – А ты знаешь, это ведь была первая книга, которую я прочитал, когда только научился…

- Сколько же тебе тогда было лет?

- Шесть.

- И ты уже умел читать? Как жаль, я столько упустила, ведь мне уже восемнадцать…

- Ты ничего не упустила, Катенька, у тебя еще все впереди. Нет, не у тебя, а у нас.

- Уоми, мне так нравится мое новое имя, и то, как ты его произносишь…

- Ну, так я тоже тебе скажу, что мое прежнее имя – Вадим. Это на всякий случай, чтобы ты не удивлялась, если меня так назовут.

- Вадим… Мне Уоми нравится больше!

- И мне тоже, Катюша. Ведь, как Уоми, я узнал тебя…

- А что оно означает, твое прежнее имя?

- Это точно не установлено. По одной версии – сеять смуту, по другой – привлекать.

- А знаешь, тебе подходит! И то, и другое. Ладно, когда мы идем в гости?

- Вечером, как только начнет темнеть.

- А что я надену? У меня ведь ничего нет, кроме безрукавки…

- Вот ее и надень.

- Но я читала в книгах, и на картинках видела, что люди идут в гости в костюмах и вечерних платьях…

- Катюша, ну подумай сама, как ты будешь смотреться в вечернем платье! Да и мои друзья – не из тех, кто обращает внимание на одежду. Они хотят увидеть не одежду, а нас с тобой.

Она на миг задумалась и расхохоталась.

- Чего это ты?

- Просто представила себя в вечернем платье, а тебя – во фраке.

- Да уж…

* * *

Как только солнце склонилось над верхушками деревьев, мы вышли из дому, прошли через лес и спустя полчаса подошли к реке.

- Вон, видишь, на том берегу дом за деревьями? Нам туда.

- Переплывем реку? – спросила Кунья, и начала стаскивать с себя безрукавку, доходившую ей до середины бедер, но я остановил ее:

- Не надо, Катюша, мы переправимся иначе.

- Каким же образом? – она огляделась в поисках челнока, но берег был пустынным.

- Иди за мной.

Я взял ее за руку, и мы пошли по воде, которая едва касалась наших босых ног. Кунья шла, как завороженная, глядя то себе под ноги, то на берег, то на меня. Ступив на песок, она оглянулась на реку, словно ожидала увидеть там мост, и покачала головой:

- Ну, Уоми, насмотрелась я чудес за последнее время, но ты продолжаешь меня удивлять по-прежнему.

- Пустяки, Катюша, то ли еще будет!

Мы направились по тропинке в лес, и через пять минут стояли у дома Олега. Увидев деревянные стены, Кунья погладила их рукой и сказала:

- Милый, а это лучше камня, мне больше нравится! Смотри, как красиво! – и она показала на резные наличники на окнах.

- Это Олег сам вырезал, он художник.

- Художник? А ты не говорил…

- А ты не спрашивала! Пойдем. – И я отворил дверь.

Олег и Нина поднялись из-за стола нам навстречу:

- Вот и вы!

- Добрый вечер, Олег, Нина!

- Уоми, а ты так смотришься гораздо лучше, чем раньше, - сказала Нина. – Словно индеец какой-то, – улыбнулась она – я был в кожаных штанах и обнажен до пояса. – Проходи к столу, Катюша, присаживайся! – и она подбежала к печке и подхватила с нее котелок с ухой.

- Огонь! Живой огонь! – обрадовалась Кунья, подойдя к печке и коснувшись поддувала рукой. По обычаям Ку-Пио-Су прикосновение к очагу означало, что она отдает себя на волю хозяина дома. Мы уселись за стол, и Нина быстро разлила уху по тарелкам.

Кунья принюхалась:

- О, как хорошо пахнет! Это не просто рыбная похлебка, как у нас, а что-то более необычное!

Взяв ложки, мы приступили к еде. Кунья ела так, что только ложка мелькала в воздухе:

- Как вкусно! – говорила она с набитым ртом. – Непременно научусь так варить рыбу! Нина, научишь?

- Ты лучше Олега попроси, это по его части, он лучше варит, чем я! – засмеялась Нина.

- Научу, научу как-нибудь! – отозвался Олег. – Это совсем не сложно, Катюша.

Тарелка Куньи быстро опустела, и Нина налила ей еще, а потом и в третий раз.

- Да ты, Уоми, видно, совсем не кормишь жену, - засмеялся Олег, когда и третья тарелка опустела. Кунья смутилась, покраснела и отложила ложку.

Я обнял ее и поцеловал, а она склонила голову мне на плечо.

- Кунья, Олег просто шутит! Ешь, сколько угодно.

- Просто я сегодня ничего не ела с утра – зачиталась… - виновато сказала Кунья. – С тех пор, как Уоми меня научил, я читаю каждую свободную минутку! И очень жалею, что научилась так поздно – столько можно узнать нового!

- Уоми, а что же Катя будет читать, когда вы вернетесь домой? – спросил Олег.

- Уоми что-нибудь придумает! – ответила за меня Кунья, улыбаясь. – Только, боюсь, там будет не до чтения, нам весной в поход, на Большую Воду.

- Придумает! Он уже такое придумал… Уоми, расскажи Нине, будь другом, как ты изменил историю – она очень хочет услышать это именно от тебя!

И я рассказал. Нина слушала очень внимательно, часто переспрашивала и уточняла, а Кунья смотрела на меня во все глаза – я ей пока об этом не говорил. Нина заметила ее взгляд, и спросила:

- Ты что же, не рассказал жене, как спас пятьдесят миллионов человек?

- Да не случилось как-то, - смутился я. – А Олег, кстати, тоже только при Ленине признался, что он – Герой Советского Союза.